Сообщение второе: «Пожалуй, в наказание за дурацкие мысли я привяжу тебя твоими же штанами к кровати и… Да, буду наказывать!»
Опять подумалось не о том. Вот почему, первое слово, которое приходит на ум во время общения с Максом, это «секс»? Не то чтобы я прямо мечтала оказаться с ним в одной постели. Упаси боже. Все гораздо проще. Он создал себе репутацию плохого, озабоченного мальчика еще в школе. Отсюда и такие ассоциации.
Сообщение третье: «Мля, Хомяк, бесишь!»
Этому посланию совсем не удивилась. Такая манера общения была привычнее. Меркулов и нежность, вещи не совместимые. Тут он явно вышел из себя. Конечно, он не планировал оказаться под крылом у матери. У него… было место, где он остановился. У кого? В прочем, мне это абсолютно не интересно. Вот совершенно. Ни капельки.
Черт, я готова убивать…
А что, если это та барби с вокзала? Не просто же так он ее взглядом пожирал. Ладно, глаза его я тогда не видела. Однако, не сложно догадаться, как он на нее смотрел.
Во мне заговорила ревность. Именно она толкала меня на написание очередной колкости. Еле заставила себя этого не делать. Мне нет до этого никакого дела. Никакого.
— Сволочь, — пробормотала, когда телефон стал расплываться перед глазами.
Макс
Не мог понять, почему нельзя взять и ответить. И что с того, что Машка теперь думает, что я скоро женюсь на Бессоновой. Написал же ясно и понятно, что накажу за дурацкие мысли. Неужели снова расценила по-своему? И что, интересно мне знать, она хотела от меня получить? «Зайка моя любимая, тебе Фрол все наврал. Я с той отвратительной особой виделся последний раз перед армией, и потому сам в шоке от того, что она там понаписала у себя в "Инстаграме"… Слишком длинно и звучит, как оправдание. Ну где Маша, а где Юля? Последняя, видно, в самой жопе, раз решила взять меня этой дебильной провокацией. И Хомячок должна это понимать. Она не может не понимать. Просто наверняка накрутила себя, как обычно делают все девушки, и теперь дуется, не в силах простить грехи, которых я и не совершал.
Психанул. Отбросил айфон подальше и медленно стал подниматься с постели. Я еще помнил, как меньше получаса назад готов был лезть на стенку из-за головокружения, головной боли и тошноты. Ладно, до последнего пока не дошло, но состояние было примерно таким.
Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Но я был на взводе, из-за чего, даже прекрасно осознавая, кто это такой вредный соизволил черкануть ответ, не стал хвататься за смартфон. Я хотел к ней, а она всячески меня избегала. На расстоянии было чрезвычайно сложно привести Хомякову в чувство, поэтому решил лично наведаться к ней и поговорить. Если ничего не добьюсь, так уж совершенно точно растревожу ее пылающее сердце. Сорву один страстный поцелуй в попытке вскрыть ее настоящую, без слез и обид. Заставить осознать, что я не шучу и намерен серьезно, раз и навсегда привязать девчонку к себе. Если для этого нужны кольцо и штамп в паспорте, я не против.
Если бы мне сказали такое год назад, высмеял бы дурака, видящего мир в совсем иных красках, чем я.
На своей тачке решил в таком состоянии не ехать, поэтому вызвал такси. В приложении на карте отразилось расчетное время прибытия авто. Пять минут. Этого хватит, чтобы спуститься вниз. Деньги взял, мобильный… И нах***я его так далеко отбросил?
Сбегал от матери, словно из тюрьмы. Хотя ее хата примерно таковой для меня и являлась. Меня заперли в замкнутом (пусти и большом, дорого обставленном) пространстве, наказали сидеть тихо и не возбухать по поводу установленного режима. В топку все. Терпеть не мог когда мне приказывают.
Пока стоял в лифте, решил прочесть Машкино сообщение. Вот упертая! Что она мелет? Неужели до такой степени боится меня и заодно себя? Глупая. Я тут без нее с ума схожу, а она все сомневается, трусит, гонит. Я никому не отдам ту, что принадлежит мне, и это не обсуждается. Кто бы что ни говорил, не отступлюсь. Подумаешь, являлся бабником в прошлом, что с того? Почем не имею право на перемены? На второй шанс
Самоконтроль давался с превеликим трудом. Был готов рвать и метать. Бежать, сломя голову, заплатить любую сумму денег, лишь бы доказать Хомяковой свою любовь. Я же видел, что она из последних сил противится мне. Она всегда была со мной дерзкой, резкой, грубой. Но только сейчас понял, что мог бы подкатить к ней и раньше. Когда мы с ней находимся в одном помещении, то атмосфера накаляется, все искрит и пылает от наших взглядов, не высказанных слов. Тогда она казалась сильной и недоступной, презирающей меня и мою мать. Теперь я увидел страх и трепет, из-за которых девчонка боится подходить ко мне даже на пушечный выстрел.
Гаджет взорвался громкой мелодией одной из популярных песен группы «Skillet». Что ж. Я вышел на улицу и стал озираться по сторонам в поисках тачки. Попутно с этим выудил из кармана смартфон, на экране которого тут же увидел фотку сестры. Перетопчется. Сейчас гораздо важнее поймать на крючок одну своенравную рыбку, которая обитает в двадцати минутах езды отсюда.
Бесила настырность родных, которые в неподходящий момент решили начать меня искать. Точнее не столько они, сколько постоянно надрывающийся смартфон. И самое интересное, нет бы попозже спохватились. Почему им всем приспичило проконтролировать меня так рано?
Чтобы и дальше не нервировать таксиста (Ашотик уже недобро стал на коситься в мою сторону), поставил айфон на беззвучку. В любой другой день я бы послал его нах***р и врубил бы звук на полную громкость. Но мое сотрясение не давало как следует выбесить водилу. Я был слабее, и это было видно невооруженным глазом. Драки бы, конечно, не завязалось, но меня бы могли спокойно вытурить из машины, содрав за пять минут езды косарь или два. Якобы за причиненный моральный ущерб. Будь я здоровым, то и в той ситуации бы послал его, спровоцировав тем самым обмен парочкой тумаков. А тут. Инвалид, честное слово. Хорошо хоть голова пострадала, а не самое дорогое и ценное. Тогда бы и вовсе помер с тоски по прекрасному.
Машка больше не писала, и я совершенно не знал, где она, с кем и будет ли проходить мимо своего дома именно там, где я собирался ее подкараулить. Но я был бы не я, если бы повернул назад — отсыпаться и поправляться под бдительным надзором дорогой мамочки.
Поэтому решил не отступать и дождаться Хомякову, чего бы мне это не стоило. До вечера просижу. А потом если что поднимусь к квартире. Уж там я припру ее к стенке.
Маша
«Тебя дома ждут. Переживают», — написала по существу, и отложила смартфон на тумбочку.
Еще с полчаса я просто сидела на кровати и смотрела в одну точку. Размышляла, как лучше поступить. Я может и была в чем-то наивна, но не так глупа. Интерес Макса ко мне был ясен, как день. О своем желании, повторюсь, он уже говорил и скрывать этого не собирался. Я же допустила ошибку — влюбилась. Это была одна из моих самых больших ошибок. Терять голову не собиралась. И все было бы проще, если бы он меня не трогал.
Ответное эсэмэс не пришло. И мне бы радоваться, а не получалось. Не так просто отпустить тех, кого всеми душой и сердцем любишь. Обычное дело: сходить с ума от любви, желая обнять и поцеловать и… прибить. Вот прибить Макса хотелось с особой жестокостью.
