В себя пришла резко. Просто Ник перестал меня целовать. Отстранился немного, касаясь своим лбом моего, и замер, тяжело дыша. А я крепче вцепилась в поводок. До впивающихся в ладонь ногтей. Это тоже помогло прийти в себя и прогнать с глаз розовую муть, которая, туманя разум, делает из девушки влюбленную дуру.
— Не стоило этого делать, — тщательно проговаривая каждое слово, выдавила из себя. Боялась, что срывающиеся с языка слова будут больше похожи на детский лепет.
— М-м-м-м, — протянул сосед, не торопясь отпускать меня. — Почему же? Это прямо чертовски романтично. Ты только-только переболела, и я забрал у тебя часть микробов. Если заболею, обещай, что будешь приходить и делать мне чай с лимоном.
— Ты невозможен.
Опять стукнула его по груди кулаком. Мотнула головой. Сделала шаг назад. И Никита, о чудо, не стал удерживать. Посмотрела на него испытующе. Пытаясь понять, какую игру он затеял. Чем эта самая игра мне в дальнейшем грозит.
Перед внутренним взором не кстати (или наоборот) возникла картинка разговора с отцом, произошедшего на кухне. Он предупреждал, чтобы я держалась от Гоголева подальше. Увы, как бы я не старалась, судьба постоянно нас сталкивала. Или злой рок.
— Я наглый, — стал перечислять парень, загибая пальцы, — самоуверенный, харизматичный извращенец. Еще я чертовски обаятельный. И тебе нравлюсь. Поэтому… Лисичка, ты когда ко мне переезжать собираешься? И как ты относишься к тому, что мы переедем из квартиры в шалаш?
— Еще ты самодур.
— Просто до невозможности, — кажется, кое-кому нравился наш странный диалог.
— Избалованный женским вниманием, — продолжала выговаривать.
— О да, в моей постели побывало немало девчонок.
Он сделал ко мне шаг, я отошла на два назад.
— Бабник.
— До встречи с тобой, да.
Еще шаг. Я отступить не смогла. Каким-то непостижимым образом сзади меня оказался забор. Если и бежать от этого птаха, то только перепрыгивая через него. Еще и про Ершика, внимательно прислушивающегося к нашему разговору, не стоило забывать. Поспеет ли за улепетывающей от маньяка-соседа хозяйкой?
— Ты не в себе.
— Я влюбленный бывший бабник, чего ты от меня хочешь? — якобы возмутился парень, снова настигая меня и, пока я стояла в замешательстве, вновь целуя. На этот раз мимолетно коснувшись губами губ.
— Хочу? — не торопясь открывать глаза, которые уже успела закрыть, глухо поинтересовалась. — А чего я хочу?
— Меня, наверное, — хмыкнул Ник, снова быстро целуя. — Было бы странно, если бы ты не хотела. — Еще один легкий поцелуй.
— Вы продолжайте, я подожду, — раздался слева от нас голос Юльки.
Ее, кажется, тоже притягивало на улицу именно в тот момент, когда Гоголь меня целовал.
Тут уж пришлось открыть глаза и посмотреть на старшенькую. Которая, стоя неподалеку, с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Никита, как и в прошлый раз, не торопился меня отпускать. Да и я с чего-то не спешила убирать руки с его плеч.
Стоп… А что мои руки на его плечах забыли? Я снова перестала контролировать эмоции? И свое тело, как оказалось.
— Ты как раз вовремя, — заговорил Ник, смотря на Юлю внимательно. Напряженно даже.
— Да? — а вот теперь пришел черед Юльки удивляться. — Очень интересно…
— Да, — серьезно проговорил Ник. — Иначе я бы не удержался и уволок Лисичку в кусты. Черт… меня бы даже не смутили свидетели. Так что ты очень вовремя.
Нет, ну он непробиваемый нахал! Самодур… маньяк, одним словом.
Юлька не сдержалась. Рассмеялась так громко, что проходящая неподалеку пожилая пара синхронно дернулась и выругалась. Причем, женщина обладала гораздо более богатым словарным запасом.
— А он мне определенно нравится! — отсмеявшись, проговорила сестра. Махнула рукой на парня и продолжила: — Сразу говорит, чего хочет. А не мямлит, как многие сейчас. Еще я вижу, что несмотря на свои смелые угрозы, без твоего согласия он на такое не пойдет.
— Ну я бы поспорил, — продолжил играть роль бабника Ник, с интересом рассматривая Юлю.
— На меня так смотреть не надо, — погрозила парню кулаком сестренка. — Иначе получишь в глаз.
— Да… я видел от кого могу в глаз получить, — произнес Гоголь, продолжая смотреть на стоящую напротив нас Юльку.
Та резко изменилась в лице. Улыбка с ее губ вмиг слетела, а взгляд потух.
— Ты это о ком? — будто не понимая, спросила сестра.
— О Владе Крымове. — Никита тоже перестал строить из себя весельчака. — Я видел вас вместе в клубе. Это, конечно, не мое дело, но будь осторожнее. Лучше всего, расскажи обо всем отцу. Не то чтобы я считал его отпетым негодяем. Но он всегда был темной лошадкой.
— Лошадкой, да… — пролепетала Юля, хмурясь. — Но вам всем лучше не лезть во все это. Ты меня с ним не видел, ясно? И ты… — тут она посмотрела на меня, — тоже ничего не знаешь.
— Но, Юля… — начала было я, но сестра перебила:
— Я сказала, это не ваше дело! — повысила она голос и, резко отвернувшись от нас, заторопилась по дороге в сторону выхода из парка.
— Что-то мне не по себе, — пробормотала, поежившись.
— Аф! — вторил мне Ершик. — Фр…
— И не говори, — откликнулся Ник.
— Я обязана рассказать отцу, — продолжила рассуждать вслух. — Если все настолько серьезно, он сможет помочь. Подключит своих людей и…
— Лисичка, — перебил меня Гоголь, — ты во все это не полезешь.
— Что? — переспросила, подумав, что ослышалась.
— Да, в этом будет разбираться твой отец. Но я сам с ним поговорю.
— Когда? — напряглась еще больше.
— Завтра я к вам приду. Подготовь своих близких к тому, что твой будущий муж заявится в гости.
— Какой еще муж? — возмутилась. А внутри стало приятно от сказанных им слов. А вдруг…
— Самый обычный, — мнимая веселость не могла скрыть от меня беспокойство в его глазах. — Симпатичный такой и жутко наглый. Самое то, для хитрой и сексуальной Лисички.
А вот теперь я снова начала краснеть. Да сколько же можно, а? Как только меня не называли, но вот последнее определение заставило смутиться. Не то чтобы я считала себя не привлекательной, просто… Слышать это от парня, который, чего греха таить, нравится, было вдвойне приятно.
— Аф, — напомнил о себе Ершик. Будто у нас была возможность про него забыть. Да этот коротколапый пес уже одним своим громким сопением, давал понять, что в нетерпении и ждет, когда с ним пойдут дальше по дороге. Здесь он за это время уже все обнюхал.
— Пойдем, Лисичка, — верно истолковав тихий лай собаки, сказал Никита. — Вдруг ты снова под дождь попадешь и заболеешь?
