— Невеста. Не супруга, — напомнил он, подхватывая меня под ягодицы и заставляя обхватить его бедрами.
— После свадьбы я не хочу видеть тебя в своей постели. Запомни это, альфа, — прошептала я ему в губы. Наши лица оказались рядом, я дышала через раз, потому что мечтала, чтобы Шрейн оказался во мне, мечтала ощутить тяжесть его члена, почувствовать, как он наполняет меня и дарит наслаждение, граничащее с безумием.
— Я буду делать только то, что считаю нужным, Яра, — зло сверкнул он глазами. — И брать тебя так часто, как пожелаю.
Легким движением рук он сдвинул охватывающую мои запястья ленту выше по стволу, а потом резко поднял меня и усадил себе на плечи. Мое лоно оказалось прямо около его жадных губ, которыми он тут же прижался к моему холмику. Я ахнула, когда его язык принялся медленно кружить по створкам моей плоти, а потом скользнул внутрь и надавил на чувствительную точку, несколько раз быстро ударяя по ней языком. Я почти вытянулась по стволу дерева, охваченная диким возбуждением.
Чувствуя себя маленькой и легкой как пушинка, я самозабвенно отдавалась Шрейну, впуская его так глубоко, как позволяла выбранная им поза. Он с рычанием вылизывал мою плоть, прикусывая нежные участки зубами и тут же их посасывая. Стоны, срывавшиеся с моих губ, становились все громче, мои бедра двигались в одном темпе с языком Шрейна. Когда его пальцы, сминавшие мои ягодицы, двинулись к анусу, и скользнули в тугое колечко, я лишь выдохнула громкое «Да!», продолжая неистово двигать бедрами, пока его палец порхал внутри круговыми движениями.
Внизу живота давно скручивался тугой узел, тело бил то озноб, то жар, мне казалось, что я полностью утратила контроль над происходящим. Собственное тело представлялось мне бокалом, который Шрейн медленно наполнял удовольствием и сам же пил из него, жадно припадая губами к самой моей сущности.
— Ты такая вкусная, Яра, — оторвавшись от своего занятия, прошептал он.
От кончиков пальцев поднялась горячая волна, она скользнула по каждой клеточке моего тела, сконцентрировавшись в моем лоне, и взорвалась там яркой, ослепительной вспышкой. Я закричала, а Шрейн продолжал жадно пить из меня. Собрав все соки до последней капли, он наконец опустил меня до уровня своей талии и, быстро освободив член, мощным толчком пронзил мое тело. Я обнимала его ногами, сжимая ослабевшие бедра, а он целовал меня так жарко, что голова кружилась, а собственный вкус на его губах казался мне сладким.
Несколько мощных, глубоких толчков, которыми Шрейн впечатывал меня в ствол дерева, и я почувствовала знакомые ощущения — внутренние мышцы напряглись в ожидании, а дыхание замерло в горле. По телу пробежался огненный ураган, распавшийся на маленькие искры, и я обмякла в руках Шрейна, чье семя мощной струей наполняло меня изнутри и стекало по бедрам.
— Я приду ночью, Яра. Дождись меня, — шепнул он, освобождая мои руки. Он быстро скрутил веревку и ушел, не оглядываясь, в сторону замка.
Такой меня и нашел Кай — я сидела под деревом в разорванном до талии платье, а на внутренней стороне бедер засыхало семя Шрейна.
Он, ничего не спрашивая, поднял меня на руки и, закутав в плащ, отнес в замок, пока я плакала, уткнувшись в его шею.
Глава 7
— Что ты увидела в том шаре? — допытывался Кай, когда принес меня в комнату.
— Свою разрушенную жизнь, — отозвалась я, соскальзывая с его рук.
— Что ты намерена делать? — Кай выглядел обеспокоенным. И я не могла не признать, что его забота мне приятна.
— Я не знаю, Кай, правда. Гадалка сказала, что я не смогу вернуться. И это значит, что мне нужно как-то справляться со всем, что на меня навалилось, — я неопределенно развела руками. — Мне… мне нужно время, чтобы привыкнуть и принять все случившееся.
— У тебя будет время, Яра. И я помогу тебе освоиться.
Я благодарно кивнула, сглотнув появившийся в горле комок. Кай задумчиво смотрел на меня, будто что-то прикидывая в уме.
— Гадалка просила передать тебе вот эти слова:
Железо и кровь — простая цена,
Проклятье уйдет с поцелуем.
Не убоится зверя она,
И вступит в права полнолунье.
— И что мне с ними делать? — устало спросила я, мечтая поскорее смыть с бедер напоминание о случившемся в лесу.
Кай пожал плечами.
— Понятия не имею. Она просила, я передал. Мне пришлось заплатить этой ведьме кучу монет за шар.
— Не жадничай.
— А я и не жадничаю. Ты расплатишься со мной рано или поздно, — улыбнулся он.
— Но у меня ничего нет.
— Есть ты сама. А большего мне и не нужно.
От этих простых слов, сказанных тихим голосом, кровь прилила к моим щекам.
— Помолвка завтра? — спросила я, чтобы скрыть смущение. Кай медлил в дверях и, судя по всему, уходить не торопился.
— Да.
— А Шани знает о твоих чувствах?
— Да.
— Но неужели нельзя все как-то устроить? Ведь вы все будете несчастны.
Похоже, мой вопрос Каю не понравился. Он дернул плечом и нахмурился.
— Ничего не изменишь, Яра, — его голос прозвучал зло, — я могу лишь вызвать Шрейна и убить его в поединке, но никогда не сделаю этого. Он мне как брат, я всем обязан его семье. И если он должен жениться на Шани, значит, так тому и быть. И больше я не хочу говорить об этом.
— Как скажешь, — равнодушно произнесла я. — Сегодня ночью ты снова будет спать здесь?
— Да. Но до этого мы пойдем на прием.
Я удивленно вскинула брови.
— На прием в честь помолвки? Не уверена, что Шани будет рада, — сказала я, припоминая лицо девушки, когда столкнулась с ней в коридоре.
— Будь готова к вечеру, — только и сказал Кай. — Платье я принесу.
Он ушел, а я какое-то время смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Потом, вздохнув, отправилась в ванную комнату, где на очаге уже грелись ведра с водой.
Глядя в пляшущее пламя, я думала о том, как поведет себя Шрейн, увидев меня на приеме. И что-то подсказывало, что он не будет очень уж рад.
***
— Ты прекрасно выглядишь. Этот голубой шелк очень идет к твоим светлым волосам. Они напоминают волчью шерсть, — негромко проговорил Кай, наклонившись ко мне.
— Э-э-э, ну спасибо тебе, — проворчала я в ответ, не зная, как расценивать такой комплимент.
Мы вошли в наполненный людьми (точнее, оборотнями в облике людей) зал, и я поняла, что на меня никто не обращает внимания. Я была одета не беднее, но и не богаче присутствующих, к тому же многих мужчин сопровождали по две девушки. Очевидно, Шрейн говорил правду, и в этом мире процветали тройные союзы. Странно, но вспышек ревности не наблюдалось. Я вспомнила, как сама, будто одержимая, насаживалась на упругие члены Шрейна и Кая, скользя между их жарких тел, и решила, что судить никого уж точно не имею права.
