Серёжа вернулся домой с двумя бутылками пива, но я проглотила укор, решив, что ругани на сегодня достаточно. К тому же поводов для нервов и так было предостаточно. Весь вечер я дергалась, не зная, как вести себя завтра.
Что этому Талгату нужно от меня? Неужели не оставит в покое? И ведь не пожалуешься никому! Какой стыд!
Утром с особой тщательностью оделась и уложила волосы. Поймав себя на том, что в третий раз пытаюсь уложить один и тот же локон, разозлилась и собрала волосы в строгий пучок.
— Ильюш, если что — звони. Серёж, обед и ужин в холодильнике, погулять не забудьте.
— У меня сегодня голова болит, — вяло отозвался Серёжа, щелкая пультом.
— Вот и проветришься, — неожиданно грубо сказала я, хлопая дверью.
Стоя на площадке, постаралась успокоиться. Да что со мной такое? А потом поняла, что мне просто страшно. Я боюсь встречаться с этим мужчиной, боюсь того, что он может сделать и, что самое пугающее, боюсь реакции собственного тела на его действия.
Помассировав виски, попыталась успокоиться и приказала себе не психовать раньше времени.
Когда пришла в школу, первым делом увидела завуча.
— Вера Николаевна! Ваши классы сегодня Ольга Венедиктовна и Элина Леонидовна возьмут, — оповестила она.
— Это еще почему? — нахмурилась я. Вот что мне сейчас меньше всего нужно, так это урезание зарплаты!
— Талгат Аскарович сказал, что хотел бы сам понять, как вы будете по новой методике работать. — Надо же, какой дотошный попался! — умилилась она.
— Я могу прекрасно показать это на примере класса. С детьми, — попыталась я отвертеться.
— Сначала ему покажите. В зарплате вы не потеряете, если об этом волнуетесь. Директор все уладила.
— Прекрасно, но ведь…
— Вера Николаевна! — строго сказала завуч. — Талгат Аскарович нашей школе такой подарок сделал, о котором мы и мечтать не могли! И ещё он сегодня намекнул, что видел, какой у нас в некоторых кабинетах ремонт не современный. Вы понимаете, что это значит?
Я лишь кивнула, поняв, что спорить бесполезно. Если Талгат Аскарович намекнул ещё на какие-то денежные вливания, директриса и завуч продадут ему меня с потрохами, а на сдачу предложат еще кого-нибудь.
В самом мрачно расположении духа я вошла в кабинет, зная, кого там увижу. И не ошиблась.
14. Вера
— Зачем это? — не смогла сдержать удивления, увидев на голове сидевшего верхом на стуле Талгата строительную оранжевую каску.
— К встрече с тобой подготовился, — подмигнул он. Ударив пару раз по глухо отозвавшейся каске, добавил: — Вдруг опять чем бить будешь.
Я, не удержавшись, хмыкнула. Ситуация и правда была дурацкой, а в моей жизни вообще было мало смешного. А может быть, сказывалось нервное напряжение.
— А ты подготовилась? — спросил он, останавливая свой взгляд на моей юбке, точнее той её части, что находилась чуть ниже живота.
— Не понимаю о чем ты, — ответила невозмутимо, понимая, что выдала себя покрасневшими щеками.
— Понравился подарок? Я сам выбирал, — снова улыбнулся, следя за мной глазами, будто хищник за добычей. Каску он снял и повесил на стул.
Я поставила сумку на стол и, достав оттуда подаренные Талгатом трусики, швырнула их ему в лицо. Облокотившись ладонями о столешницу, подалась чуть вперед.
— Не смей мне ничего присылать. Не смей вмешиваться в мою жизнь. Не смей портить мои отношения с Сережей, — сказала раздельно, стараясь смотреть ему в глаза.
— С кем? С рыжим пузаном, с которым ты живешь? Да было бы что там портить, — хмыкнул он, подцепляя стринги и покручивая их на пальце.
— Да как ты смеешь…
— Говорить правду? — невозмутимо перебил Талгат.
Я устало покачала головой.
— Мне надоели твои игры! Если ты думаешь, что я буду в них участвовать, глубоко ошибаешься!
Я собиралась уйти, но Талгат неожиданно резво преградил мне путь.
— А я думаю, будешь, — сказал невозмутимо.
— Да что тебе от меня нужно? Хочется секса? Сними себе проститутку!
— Кстати об этом. Назови цену.
— Что?! — выдохнула я. — Да как ты смеешь!
— Я говорю серьёзно. У всех есть цена.
— Уходи, пока я… Пока я… — нужные слова застряли в горле. Да и чем я могла пригрозить ему?
— Хочешь поставить брата на ноги? — спросил вдруг он.
Я подняла на него глаза. Если бы могла убить взглядом, убила бы.
— Не смей! — прошипела я. — Скажешь хоть слово про моего брата, расцарапаю лицо.
— Дикая кошка, — оскалился он, проводя пальцем по моей щеке. Я тяжело дышала, а он продолжал: — Я не шучу. Я человек деловой, не люблю тратить время на пустой трёп. Предлагаю сделку. Я ставлю твоего брата на ноги, оплачиваю ему перелет, обследование, лучших врачей, операцию, послеоперационный уход и бла-бла-бла, а ты проведешь со мной… — тут его глаза красноречиво пробежались по моей фигуре, вобрав ее всю разом, — скажем, несколько ночей…
Не в силах больше сдерживаться, я подняла руку и хотела залепить ему пощечину, но он оказался проворнее и успел схватить её в сантиметре от своего лица.
— Полегче, Тигрица, — сказал, коварно улыбаясь.
— Убирайся! — прошипела, будто змея. — Чтобы ноги твоей не было здесь и в моей жизни! Клянусь, я куплю перцовый баллончик и распылю его в твою наглую рожу!
Темно-зеленые глаза Талгата опасно сверкнули. Он с силой сжал мою руку, а затем отпустил.
— Что-то общение у нас с тобой с самого начала не заладилось… — задумчиво проговорил он, став непривычно серьезным. — Предлагаю в последний раз. Вот здесь, — он указал на папку на моем столе, которую я не заметила раньше, — вся информация о клинике, в которой ты так заинтересована. Даю тебе полчаса, чтобы все обдумать.
— Я могу дать тебе ответ сразу!
— Спокойнее, Тигрица. На спешку тоже нужно время*, - Талгат еще раз улыбнулся и ушел.
Я в недоумении смотрела на закрывшуюся дверь. Он, что, читает классическую литературу?! Неожиданно… Это настолько сбивало с толку, что я села. Хорошо хоть стул оказался рядом.
Мой взгляд упал на красную папку. И на трусики, которые Талгат бросил сверху. Какое-то время я боролась с собой, в задумчивости кусая щеку.
— Да что он себе позволяет! Думает, я перед ним ноги раздвину?! — возмутилась я, уже открывая папку.
Талгат не обманул. На нескольких листах была расписана вся необходимая информация о клинике, а также стоимость перелета и лечения моего брата. У меня отвисла челюсть. Всё было распланировано так точно, словно взято из моей головы! Разве такое возможно?!
