— Заметь, Элрик, все покушения происходили только тогда, когда ты собирался жениться. Причем пытались убить не только тебя. Перед маскарадом Камелия хотела напоить меня отравленным чаем с чабрецом (эта трава отлично маскирует вкус яда), но я с детства не люблю чабрец, поэтому я вылила чай за кровать, пожалуйста, не спрашивай почему, я сама не знаю! Я всегда вежливо веду себя в гостях и не мусорю, я люблю природу, честно! Но в тот раз словно кто-то отвел мою руку. Так вот, я вылила содержимое за кровать, а потом Силмэ умер в моей спальне. Ты же говорил, что Силмэ любил чабрец. Я думаю, произошла трагическая случайность. Кот унюхал свою любимую траву и слизал ее. Есть подозрения, что доза была большой, потому что он умер быстро. И это было не единственным покушением на меня. После нашей с тобой свадьбы Камелия наполнила кубки в нашей спальне отравой, она решила, что всю вину удастся свалить на лунных эльфов, которые и прислали вино. — При этих словах Идриль тихо ахнула. — Если бы не Флориан, подмешавший туда еще и снотворное, мы бы сейчас здесь не стояли.
— А зачем он подмешал снотворное? — прилетел из толпы вполне логичный вопрос.
— Флориан? — сладко улыбнулась я. Если этот прохвост думает, что я буду отвечать за него, пусть подумает еще разок.
— Я собирался похитить Вивиан и держать ее в своей роще, чтобы в один прекрасный день она молила меня о любви.
— Ну, спасибо, — прошипела я, посылая ему гневный взгляд, когда окружающие нас эльфы недовольно зашептались.
— Ты же нравится, когда я говорю правду, — невинно откликнулся он.
— А мой отец? — тихо спросила Идриль. — Что случилось с ним?
— Да, об этом. Я попросила тебя рассказать мне все, что вы с отцом делали на маскараде. Куда ходили, с кем общались, что ели и пили. Помнишь, когда мы с тобой разговаривали, к нам подошла Камелия с бокалами вина. Ты взяла один.
— Но я не пила из него.
— Вот именно. Ты сказала, что потом подошел твой отец, Исилендил, и взял у тебя бокал. В том бокале с вином был подмешан яд безвременника осеннего. Он действует не сразу, а лишь через несколько часов.
— Да, отцу стало плохо уже дома, — задумчиво проговорила Идриль. — Но зачем Камелии убивать моего отца?
— Она не хотела убивать его, Идриль. Целью Камелии была ты. Она же не знала, что Исилендил заберет у тебя бокал.
— Я? Но почему? Ведь нашу помолвку с Элриком уже разорвали.
— Да потому что Элрик влюблен в тебя, — пояснила я и тут же поймала взбешенный взгляд Элрика. Идриль мило покраснела. — А вообще я не знаю, как мыслят убийцы, — быстро добавила я, пожав я плечами. — Думаю, пора спросить об этом саму Камелию.
Я, Флориан, Элрик, Идриль, да и все остальные обернулись к Камелии. Она уже пришла в себя, грубо оттолкнув Мальвена, пытавшегося ей помочь.
— Ты ничего не докажешь, — прошипела она. — Элрик, ты же не поверишь какой-то смертной? Вспомни, что они сделали с нами! Вспомни своих отца и мать!
Я не дала Элрику ответить.
— Почему же в твоей комнате я нашла тайник с семенами моркови, Камелия? В твоем саду подрастает урожай моркови, и там же лежали пара кинжалов людской работы. Именно таким ты снабдила наемника, чтобы обвинения пали на меня. — Я возмущенно осмотрела собравшихся. — И почему никого не волнует, что она только что пыталась прикончить меня? Что, никто не заметил, как она размахивала кинжалом? Это нарушение прав смертных!
— Камелия? — повысил голос Элрик.
Эльфийка презрительно дернула плечом.
— Она не будет отвечать, — подытожил Флориан.
— Может, попробовать пытки? — мстительно пробормотала я, хрустнув пальцами. Ситуация возмущала меня до глубины души. Это же просто смешно! Если бы я набросилась с кинжалом на какого-нибудь эльфа, меня бы уже обезглавили, а тут Что вы, это же эльфийка из хорошей семьи! — Я могу приказать самым тонким веточкам заползти ей прямо в
— Ты говорила про наемника? — перебил Элрик. — Но тот наемник был с арбалетом.
— Но не тот, который висит над балконом твоей спальни, — пояснила я. — Почему, думаешь, я не позволяла тебе выходить сегодня в сад? Перед рассветом было еще одно покушение. Камелия очень настойчива. Особенно ее испугало известие, что у нас с тобой будет малыш. Так испугало, что она совершенно потеряла голову.
— Что? — Элрик так широко распахнул глаза, что они стали похожи на огромные стальные блюдца.
— И какого дьявола мы стоим здесь, если можно обо всем расспросить наемника? — вздохнул Флориан.
Цепочкой мы дружно потянулись к замку. Элрик распорядился, чтобы Камелию взяли под стражу и вели следом за нами. Может, я погорячилась, и трав, вызывающих слабоумие, Камелия не подмешивала.
— Наемник? И ты молчала? — укорил меня Флориан.
— Спасибо, что исчез, когда меня пытались убить, — процедила я, шагая рядом.
— Но ты же справилась, — весело откликнулся он. — У меня не было в этом сомнений. Ты же таурэтари.
Я еще немного для вида поворчала, втайне довольная его уверенностью в моих силах.
— Спасибо, — тихо сказала я, посматривая на него украдкой. Он приподнял бровь. — За то, что не дал убить ее.
— Ты сама сделала выбор. Истинная сила идет от сердца. Я здесь не причем.
Когда мы с Элриком, Алистером и Флорианом вышли на балкон, наемник все еще висел там, опутанный ветвями, хотя я втайне и опасалась, что его не окажется на месте. Сделав рукой цепляющее движение, я позвала ветви поближе и велела им освободить рот наемника, чтобы он смог говорить.
— Кто тебя нанял? — резко спросил Элрик. Наконец-то его гнев был направлен не на меня. Приятное ощущение.
Наемник молчал, в знак протеста лишь чуть приподняв острый подбородок.
— Он не скажет. Это же их ремесло, — сказал Алистер. Лекарь выглядел каким-то притихшим и словно постаревшим. Как будто груз прожитых лет навалился на него разом. Камелия стояла, окруженная стражей. Сжав губы, она лишь бешено сверкала карими глазами.
— Это мы еще посмотрим. Жаль, конечно, что не существует травы, способной развязать язык. Хотя Это нас огорчит, но не остановит, — пробормотала я, сжимая кулак.
Чуть подумав, ветви начали сдавливать тело наемника. Он захрипел. Я замерла, и ветви замерли тоже.
— Какая ты кровожадная, — выдохнул Флориан мне в ухо, вызвав целый поток мурашек, побежавших по спине.
— Кто тебя нанял? — повторил Элрик.
Наемник растянул рот в жутком оскале, и мы увидели, что у него нет языка. Элрик выругался.
— Самым опытным из этого клана отрезают языки, чтобы они не смогли сболтнуть лишнего. А заказы они берут у кого угодно, — сказала молчавшая до этого момента Идриль.
— И откуда ты это знаешь? — подозрительно спросила я.
Эльфийка замолчала, лишь порозовели скулы. Ах, ну да, ее папаша ведь не брезговал услугами наемников.
