— Да что ты заладил: «Смертная, смертная»! Не Идриль вышла за тебя! — заорала я в бешенстве. — И не она должна родить маленьких эльфов, как гласит ваша дурацкая летопись!
— Вот именно, не она, — с сожалением подтвердил Элрик. — Наше потомство будет лишь наполовину эльфами. Еще неизвестно, что получится от такого союза.
— Ты говорил, что не хочешь быть грубым, так вот — у тебя не получилось!
Элрик пожал плечами.
— Ты знаешь, как я отношусь к тебе. Я не хочу, чтобы ты питала какие-то иллюзии по поводу нашего брака.
— О, да, я знаю! Ты тоже их не питай. В лесу полно красивых эльфов.
— Ты не посмеешь, — насмешливо откликнулся король.
— Ты в этом уверен? — с вызовом спросила я. — Не все эльфы ненавидят смертных.
Элрик хмыкнул и, подойдя к столику, на котором услужливые эльфийки оставили вино с фруктами и пару бокалов, налил себе темно-красного густого напитка.
— Исилендил был так любезен, прислав целую бочку своего лучшего вина к празднику, — произнес Элрик, словно не слыша меня и залпом осушая бокал. — Отличное вино, чтобы забыться и выполнить то, что должно произойти.
— Душка Исилендил! А тебе не пришло спросить, с чего бы он решил выдать Идриль за эльфа, который, как он считает, виновен в смерти его наследника, да еще и украл у него драгоценный венец?
Элрик развернулся так резко, что серебряные волосы взметнулись стальной волной. Ага, наконец-то мне удалось вызвать в нем хоть какие-то эмоции!
— Откуда ты про это знаешь? — прорычал он. — Собирала сплетни?
— Если ты называешь сплетнями то, что известно каждому эльфу в Лоссэ Таурэ, то да. Идриль никогда бы не вышла за тебя, если бы ее папочка не был настроен узнать, у тебя ли венец.
— Ты лжешь! — Элрик схватил меня за плечи и с силой тряхнул. — Скажи, что ты лжешь!
— Хватит меня трясти, я тебе не погремушка! — Я попыталась оттолкнуть от себя Элрика, но он не ослабил хватку. — Идриль на маскараде сама сказала, что любовь не для тех, кто наделен властью.
— Глупости, — отрезал Элрик.
— Значит, венца у тебя нет?
— Тебе-то какое до этого дело?
— Исилендил делал недвусмысленные намеки: предлагал свою дружбу в надежде узнать про твою сокровищницу.
— А мне думается, это ты хочешь узнать про то, какие сокровища скрывает Лоссэ Таурэ. Совсем как тот смертный щенок, которого я по глупости спас однажды. Не надейся на это!
— Да к черту твои сокровища! — выкрикнула я, теряя терпение. — Ты готов поверить Исилендилу, но не веришь мне?
— Неужели до тебя наконец дошло, — мрачно протянул Элрик. — Я бы доверился и гномам, если бы пришлось. Да и в жены охотней бы взял женщину из их же племени.
Я с сожалением посмотрела на него.
— Элрик, ты обладаешь поразительной способностью выбирать не тех жен.
Уже после того, как я произнесла эти слова, поняла всю их двусмысленность.
— Ты права. И если уж любовь нам не светит, не стоит тянуть с остальным.
Я непонимающе уставилась на Элрика. Он же легко подхватил меня на руки и, подойдя к высокой кровати, буквально швырнул на нее и упал сверху. Я только громко вскрикнула, когда он вдавил меня в мягкие подушки, а его рука поползла по моей ноге под сорочку.
— Элрик! — взвизгнула я, старательно отпинываясь. Однако при всей своей стройности Элрик обладал недюжинной силой и мои попытки скинуть его не давали результата.
— Замолчи, смертная! Чем быстрее все произойдет, тем лучше для нас обоих, — ненормально сверкая глазами, выпалил король. — Молись лесным богам, чтобы все произошло с первого раза.
Такие слова меня совершенно не вдохновили. Я принялась отбрыкиваться с утроенной силой. Одной рукой Элрик удерживал обе мои руки, другой же пытался раздвинуть мне ноги и одновременно снять свои штаны.
Это все чертово вино! Готова поклясться, что Исилендил или Идриль добавили в него какие-то травы, вызывающие помутнение рассудка. Наконец мне удалось вырвать одну руку и влепить Элрику пощечину, которая звонко раздалась в тишине комнаты. От неожиданности Элрик замер, непонимающе уставившись на меня ставшим стеклянным взглядом, потом его хватка ослабилась, и он завалился на меня, впечатав в кровать весом своего тела.
Я тяжело дышала, с ужасом рассматривая свою руку. Что же я наделала?
— Эй, Элрик, хватит придуриваться, я не так уж сильно тебя ударила, — хрипло сказала я.
Король молчал. Я, приложив усилие, спихнула его с себя. Элрик перекатился и уткнулся лицом в кружевные простыни. Сев на кровати, я отдышалась, и осторожно ткнула Элрика пальцем несколько раз. Он не шевелился. Я перекатила его на спину и приложила ухо к груди, стараясь услышать гулкие удары сердца. Ничего. Тишина. Король лесных эльфов, Элрик Аркуэнон из дома Зеленого Древа, был мертв.
Глава 8
— Ой-ой-ой! Элрик, очнись! Очнись, прошу тебя! — Серебряная голова короля свесилась набок. — Да что же это такое?!
Я беспомощно трясла короля за плечи и хлопала по впалым щекам, пока они не стали ярко-красными.
Видя, что это не приносит никакого результата, я выбежала на балкон и принялась жадно хватать ртом ночной воздух. Мне казалось, что легким не хватает кислорода.
— Мне теперь называть тебя «моя королева»? — услышала я знакомый насмешливый голос.
Переведя взгляд ниже, я увидела под балконом единорога, который будто сливался с ночной темнотой.
— Флориан! Что ты здесь делаешь? — удивилась я, вцепляясь в кружевные хрустальные перила.
— Пришел поздравить со свадьбой.
— Тебя же могли увидеть!
— Я знаю тайные тропы. А ты давно не приходила в рощу, быстро забываешь друзей, — беззлобно сказал Флориан.
— Прости, но тут такое творится! — понизив голос, я прошептала: — Флориан, кажется, король мертв.
— В каком это смысле? — с интересом спросил единорог.
— Совсем мертв, — прохныкала я. — Он не дышит.
— Тебе что, настолько не терпелось выполнить долг перед Лоссэ Таурэ? Замучила беднягу? — со смехом заржал Флориан.
— Тише! — шикнула я. — Это не смешно! Он и правда умер!
Я всхлипнула, и Флориан наконец заметил, что я с трудом сдерживаю панику. Он вмиг стал серьезным.
— Отойди в сторону.
Я послушно отбежала вправо. Единорог сделал два шага назад и, чуть разбежавшись, в один большой прыжок оказался на балконе.
— Он там, — обхватив себя руками, прошептала я, кивая в сторону комнаты.
— Миленькая сорочка, — насмешливо заметил Флориан.
Я вспомнила, что стою в одной лишь полупрозрачной сорочке, которая должна была показать меня Элрику во всей красе. Я подумывала, покраснеть мне или нет, но потом вспомнила, что Флориан — единорог, и выбросила эти мысли из головы. Следом за ним я вошла в комнату.
