— Где дневник? — Единорог проигнорировал мой вопрос. — Ты смогла его открыть?
— Я пыталась несколько раз. Ничего не получается.
— Плохо пыталась. Там что, какой-то особо мудреный замок?
— В том-то и дело, что нет.
Я достала дневник и показала Флориану. Он осторожно протянул морду и потянул за одну из завязок. Острые шипы тут же впились ему в губу.
— Тьфу, дрянь какая! — Флориан дернул головой, выругавшись. — Древняя магия слова. Лунный принц, оказывается, был не так уж прост.
— Что еще за магия слова?
— Такая, что открыть дневник можно, лишь зная специальное слово, на которое его закрыли.
— Но ведь это может быть все что угодно! — выпалила я в ужасе.
— Вот именно, — мрачно кивнул Флориан. — Имя первого питомца, любимый напиток, цифра, прочитанная книга, место, где побывал принц, предмет одежды Мне продолжать?
— Что же нам делать? — простонала я, представив себе, как до старости буду сидеть над дневником, перебирая все существующие слова и переругиваясь с Флорианом.
— Мне-то откуда знать. Гениальная идея с путешествием к Исилендилу принадлежала тебе. — Флориан принюхался и вмиг стал серьезным. — Забирайся-ка на меня, пора убираться.
— Ты о чем?
— Похоже, король коротышек не так прост. Он послал за тобой слежку.
— Если ты меня опять сбросишь, я заплету тебе дурацкие девчачьи косички, — пригрозила я, забираясь на спину единорога.
Как и в прошлый раз, Флориан выставил ногу вперед, а кончик его рога зажегся. Мир завертелся, и я поспешно зажмурилась, крепко обхватив единорога за шею.
— Где мы? — спросила я через несколько секунд. В этот раз перемещение прошло легче. По крайней мере, я смогла удержаться верхом.
— В пяти дневных переходах от Лоссэ Таурэ.
— Мне это ни о чем не говорит, — проворчала я, спускаясь. Мы оказались на небольшой уютной поляне, со всех сторон окруженной густым кустарником и большими деревьями.
— Сейчас мы ближе к миру смертных, — пояснил Флориан, потянув носом воздух. — Зато можно быть уверенными, что здесь нас точно не найдут ни гномы, ни эльфы. Солнце почти село, неплохо бы разжечь костер. Мы ведь все равно не знаем, куда двигаться дальше. Насобирай веток.
Через полчаса на поляне весело заплясал костер, который Флориан зажег, прикоснувшись кончиком рога к сухим веткам. На ближайшем кусте росла брусника. Я насобирала горсть и съела, запив водой из бегущего неподалеку ручья. С тоской мне вспомнились вкусные булочки, которыми меня угощала Гуда.
— Ну что, приступим, — я села около костра и положила рядом дневник.
— Готов поспорить, мы откроем его быстрее, чем белка разгрызает орех, — самодовольно сказал Флориан.
* * *
— Сдаюсь, — простонала я, спустя три часа. — Мы никогда не откроем этот дневник.
Я только что закончила считать до трехсот тысяч, до этого перебрав названия всех растений, драгоценных камней, животных и птиц, которые удалось вспомнить. Флориан все это время щипал траву рядом и накидывал варианты.
— Попробуй «даваллия шизофилла», — поймав мой непонимающий взгляд, Флориан пояснил: — Это папоротник.
— Хватит, у меня сейчас мозг вскипит, — пожаловалась я, с хрустом распрямляя затекшую спину. Я прошла к ручью и плеснула холодной водой в лицо. — Продолжим завтра.
Флориан сел рядом с костром, сложив длинные ноги. Я немного походила, но потом устроилась рядом.
— Отдохни. Мы все равно его откроем, — убежденно сказал Флориан.
Я прислонилась к теплому боку единорога. Флориан положил мне голову на плечо и прикрыл глаза. Рассеянно перебирая пальцами его черную гриву, я думала над загадкой дневника. Где искать ответ? Кто знал лунного принца настолько хорошо и смог бы помочь мне? Его сестра? Но она бы уже давно сунула свой точеный нос в дневник, если бы знала, как его открыть. Элрик? Скорее всего Но он лежит в роще на грани жизни и смерти и только от меня зависит, сможет ли он прийти в себя. Пока что все мои попытки так ни к чему и не привели. Я покачала головой, пытаясь прогнать невеселые мысли.
— Флориан, — позвала я.
— М?
— А ты давно был эльфом?
— Довольно давно. А почему ты спрашиваешь?
— Расскажешь, как ты стал единорогом?
— Не спится и нужна сказочка на ночь? — фыркнул он. — Рассказывать особо нечего. Я пробовал одно заклинание, чтобы вернуть лесным эльфам способность к деторождению, но заклинание ударило по мне. Я ведь рассказывал в нашу первую встречу.
— Но почему именно единорог? Не летучая мышь или землеройка, например?
— Потому что мои мысли были заняты высокими материями, а не грызунами. Если бы я думал о том, как мне соблазнить чужую невесту хотя нет, пример неудачный, — Флориан смущенно умолк.
— А тебе не хочется снова стать эльфом? — поинтересовалась я. — Ведь заклятие рано или поздно будет снято.
— Я не думал об этом.
— Ну так подумай. Разве тебе не хотелось бы влюбиться, создать семью с какой-нибудь эльфийкой?
— Может быть.
— Ты что, до сих пор сохнешь по бывшей супруге Элрика? Как там ее звали? — подначила я.
В ответ раздалось возмущенное фырканье.
— Вот еще.
Мы немного помолчали.
— А каким ты был эльфом?
— Самонадеянным.
— Нет, я имею ввиду внешне. Ведь все эльфы так красивы. Ты, наверное, не был исключением, — протянула я.
— Эльфиек по мне сохло уж точно не меньше, чем по Элрику.
— И только Лиатрис осталась равнодушна? — поддразнила я.
— Будь я эльфом, ты бы не устояла.
Я расхохоталась.
— Тогда для моей впечатлительной натуры очень даже хорошо, что ты единорог.
— Может быть. А откуда у тебя шрамы?
Я вздохнула.
— Не хочешь — не рассказывай, — быстро добавил Флориан.
— Это не такая уж тайна. После смерти мамы и отчима, мой сводный брат, Маркус, начал вести себя очень странно.
— Как, например? Просил поносить твои платья?
Я криво улыбнулась.
— Он и раньше расточал мне комплименты, норовил взять за руку чаще, чем было необходимо. Да и вообще смотрел на меня совсем не как брат. Я постоянно ловила на себе его пристальный, словно раздевающий взгляд. Сейчас я вспоминаю это и понимаю, что мама все замечала и старалась не оставлять нас наедине. Но мы никогда это с ней не обсуждали. Мне кажется, мама просто не хотела меня пугать.
— Он что-то сделал тебе? — резко спросил Флориан. — Эти шрамы — его рук дело?
