— Дамы, — тихонько фыркнула Ида.
Мы прошли в дальний затемненный угол таверны. Там отыскался засаленный годами и посетителями стол, с которого служанка поспешно убирала миски с недоеденным супом.
— Как обычно: овощную похлебку и тушеное мясо? — невозмутимо уточнил трактирщик, пока мы рассаживались за столом.
Ульвар кивнул и всунул ему в руку несколько монет. Трактирщик испарился, зато появилась еще одна служанка и поставила на стол большой кувшин и несколько деревянных кружек.
— И не говорите потом, что хозяин Ульвар плохо о вас заботился, — еще раз напомнил торговец, разливая по кружкам напиток.
По донесшемуся до меня запаху я опознала сидр. Ида тут же схватила кружку сморщенными пальцами и начала жадно пить. Марна чуть пригубила, а вот мне ни пить, ни есть совершенно не хотелось. Я стреляла взглядом по сторонам, пытаясь понять, смогу ли сбежать. Внутри таверна оказалась чуть больше, чем мне показалось сначала. Весь зал был заставлен грубо сколоченными лавками, которые на данный момент были заняты самым разномастным людом: крестьянами, торговцами, охотниками и даже несколькими стражниками в доспехах. Чьи гербы были на их панцирях, мне опознать не удалось. Я вообще редко где бывала, кроме Лирта. И вот сейчас мне все это аукнулось. Я скользила взглядом по залу, рассматривая посетителей, и подумала, что будет довольно проблематично найти дорогу обратно в одиночку. За одним столом собралась группа музыкантов. Они наигрывали на своих инструментах какую-то веселую мелодию под дружные подбадривающие крики окружающих.
— Ульвар, дамы, — любезный трактирщик решил сам обслужить нас. С большого подноса он составил пять мисок похлебки и одну большую тарелку с мясом. Подоспевшая служанка добавила к ужину половину каравая свежего хлеба и маленькую плошку масла. Когда трактирщик и служанка ушли, к нам присоединился Снор, доложивший, что лошади устроены на ночь.
— Прекрасно. Сядь и поешь. Угощайтесь же, дамы, — последнее слово Ульвар произнес с хохотом.
Я потянула носом и, почувствовав аппетитный запах похлебки, поняла, что очень голодна. Поедая суп, я продолжала изучать посетителей таверны. Вот какой-то крестьянин, упившись вина, свалился под лавку под хохот своих друзей. Вот охотник похвалялся перед другими своей добычей. Какие-то бродяги заняли большой стол и, вскладчину заказав большой котелок супа, жадно хлебали из него. Суп тек у них по подбородкам, застревая в грязных бородах.
Я перевела взгляд в затененный угол зала. Там, сбоку от ярко горящего камина мое внимание привлекла фигура в черном плаще. На голове мужчины был капюшон. Довольно странно, учитывая, что остальные посетители были без головных уборов. Я застыла, уставившись на незнакомца. На столе перед ним стоял кувшин и бокал. Незнакомец медленно потягивал вино. Что-то определенно знакомое было в его широкоплечей фигуре. Незнакомец, заметив мой взгляд, сдвинул капюшон назад. Красивое лицо с извилистым шрамом. Морнэмир! Прохвост имел наглость широко улыбнуться и подмигнуть мне. Ложка, которую я так и не донесла до рта, со стуком упала в суп, забрызгав меня и сидящую рядом Иду.
— Растяпа! — взвилась старуха.
— Дамы, дамы, спокойно, — Ульвар чуть повысил голос, но Иде хватило и этого, чтобы притихнуть. Все снова принялись за еду, но я видела, как торговец искоса поглядывает на меня.
Аппетит пропал. Я отодвинула тарелку и забарабанила пальцами по столешнице. Что здесь делает Морнэмир? Узнал, что я попала в плен, и решил помочь? Бред!
«Но ведь он помогал тебе раньше, — шепнул внутренний голос. — Он вытащил тебя из Исил Наллэ, отдал дневник Лаирасула, советовал не брать камень у гномов. Ты судишь его по одному проступку».
Я покачала головой. Нет, все его поступки преследуют личную выгоду. Видимо, я была права и ему тоже нужен венец. Он каким-то образом пронюхал, что я открыла дневник, и сразу же отыскал меня, чтобы добраться до венца. Иначе что ему делать здесь, в мире смертных? Что ж, хорошо, попробую заключить с ним сделку.
— Ульвар, — обратилась я к торговцу, — тебе ведь без разницы, кому меня продать?
Все изумленно вскинули на меня глаза, позабыв про еду.
— Что значит без разницы, девушка? Я планирую получить за тебя высокую цену. Я наслышан о твоем таланте травницы.
Я мысленно хмыкнула. Так вот на что польстился Ульвар, купив меня.
— Хорошо. Если я скажу, что в таверне сидит мой хороший друг, и он готов заплатить ту цену, которую ты назначишь, ты продашь меня ему?
Ульвар тщательно жевал мясо, словно обдумывая ответ. Наконец он проглотил кусок и, вытерев губы рукой, пожал острыми плечами.
— Почему бы и нет.
— Тогда пойдем. Сейчас как раз тот самый случай.
— Как только закончу с ужином, — пригасил Ульвар мой энтузиазм, накладывая себе еще мяса из общей тарелки.
Я чуть не завизжала от разочарования. Дожидаясь, пока торговец покончит с едой, я в нетерпении притоптывала ногой и сверлила взглядом Морнэмира, боясь, что если отведу глаза, он просто-напросто исчезнет. Но эльф продолжал сидеть все там же, изредка отпивая из кубка и посылая мне полные лукавства взгляды.
Четверть часа спустя, показавшиеся мне вечностью, Ульвар наконец вытер губы и встал.
— Где покупатель, девушка?
Я поднялась.
— Вон он, в углу у камина.
— Тот, в плаще?
— Да. Его зовут Морнэмир.
— Жди здесь. Я сам все улажу.
— Но
— Снор, — отрывисто приказал Ульвар.
Охранник поднялся и больно спился пальцами в мое плечо.
— Сядь на место и жди.
Я нехотя подчинилась, глядя в спину удаляющемуся Ульвару.
— Что ты задумала? — прошептала сидевшая напротив Марна.
Я не ответила, напряженно наблюдая, как Ульвар подошел к Морнэмиру и, указывая на меня, принялся что-то объяснять. Морнэмир пристально вгляделся в меня, будто впервые увидев, и отрицательно покачал головой. Я не верила своим глазам. Он что, издевается? Ловко соскочив с лавки и не дав Снору опомниться, я подбежала к Ульвару и Морнэмиру. Торговец в этот момент извинялся, бешено сверкая прищуренными глазками.
— Морнэмир, давно не виделись. Я Вивиан, припоминаешь?
Черные глаза охватили меня всю: от макушки до кончиков грубых туфель. Меня бросило в жар от этого внимательного взгляда. Или это жар от камина?
— Простите, госпожа, но вы меня с кем-то перепутали, — сдвинул брови эльф. — Я уже объяснил это вашему супругу.
— Кому? — я вытаращила глаза.
— Пойдем, любовь моя, — прошипел Ульвар, подхватывая меня под локоть. — Я же говорил, что ты просто обозналась.
Я понимала, что единственная надежда на скорое освобождение тает, как снег на солнце.
— Морнэмир, я открыла дневник. И знаю, где лежит то, что ты хочешь получить, — быстро сказала я.
