— Даже не знаю, почему я соглашаюсь, — задумчиво проговорил Элрик.
— Потому что ты не хочешь жениться на мне, — со смехом отозвалась я. — И прошу тебя, везде ходи с охраной. — Элрик холодно кивнул и, словно тут же забыв про меня, вышел. Вслед ему я пробормотала: — Если с несуществующим проклятием я еще смогу разобраться, то вот с покушениями предстоит поломать голову.
Оставшись одна, я попыталась причесать разрозненные мысли. Итак, у меня есть всего пара дней, чтобы вывести на чистую воду негодяя, который по какой-то причине решил самолично контролировать популяцию лесных эльфов. Времени, конечно, маловато, особенно по сравнению с целой неделей, отпущенной мне гномьим королем. Но, в отличие от истории с венцом, надеюсь, мне не придется совершать далекое путешествие. Как я и сказала Элрику, злоумышленник определенно обитает в Лоссэ Таурэ.
Я отчетливо помнила, как Камелия пыталась напоить меня чаем с чабрецом перед маскарадом, а я опрокинула содержимое чашки за кровать. А ведь на маскараде Камелия спрашивала меня о самочувствии. Случайность? Я приняла ее слова за заботу после разговора с Идриль, но вдруг? Вот это самое «а вдруг» и не давало мне покоя. Я поежилась, искренне не понимая, зачем эльфийке было травить меня. Сейчас, по здравом размышлении, я была рада, что не вывалила свои подозрения Элрику. Вдруг Камелию кто-то подставил? Она точно также могла быть не в курсе того, что в чашку кто-то подмешал отраву. Вспомнился и Силмэ, что в вечер маскарада умер в моей комнате. Что если кот, разгуливающий, где ему вздумается, унюхал столь любимый им чабрец и, слизав отраву, умер? Даже то, что он чуял яд, не спасло беднягу. Но ведь был еще Исилендил. Вряд ли лунный король был столь неравнодушен к чабрецу, что во время маскарада заходил в мою комнату и лизал ковер.
Нет, это не может быть Камелия! Только не она! Перед глазами стояло милое кареглазое личико эльфийки, такой радостной, когда она вообразила, что в Лоссэ Таурэ скоро появится малыш. И настойки, которыми Камелия буквально заставила мою комнату, пока Элрик и Флориан ездили в Бриол. Хвала лесным богам, что я не притронулась к ним! Я нервно мотнула головой. Нет-нет! Я не должна обвинять Камелию. Необходимо найти доказательства того, что эльфийка тут ни при чем. Я почувствовала себя донельзя виноватой, что посмела думать столь плохо о Камелии, которая была единственной близкой подругой мне в Лоссэ Таурэ. Однако червячок сомнения все же не давал окончательно сбросить эльфийку со счетов. К тому же только она имела доступ во все кухонные помещения. А не это ли идеальный способ, чтобы помешать лесным эльфам иметь потомство? Но зачем это Камелии?
Решив больше не доводить себя бесполезными сомнениями, а прямо приступить к разгадке неведомого отравителя, я решительно направилась к Алистеру. Пока я шла в комнату, отведенную под кабинет лекаря, мысли в голове вертелись не самые веселые. Мне повезло: Алистер был один. Бормоча что-то на эльфийском, он развешивал свежесорванные пучки трав на протянутые от стены до стены тонкие веревки. Если закрыть глаза, то можно представить, что я стою посреди цветущего луга, а вовсе не в комнате. Меня снова толкнуло в грудь неприятное предчувствие. Нет, Алистера я буду подозревать в последнюю очередь. Хотя у него единственного и есть доступ к травам, и я больше чем уверена, что в его запасах можно найти и ядовитые. Но зачем в таком случае Алистеру было спасать меня в лесу? Скорее уж я поверю в то, что проклятие все-таки существует. Решив не доводить себя бесплотными домыслами, я чуть кашлянула, потому что Алистер даже не услышал, как я вошла, занятый своими травами.
Лекарь обернулся, радостно мне улыбнувшись. Прозрачные голубые глаза, в которых сквозила вековая мудрость, смотрели ласково.
— Дитя, а я как раз думал о тебе.
— Правда? — спросила я, подходя ближе.
— Камелия по всему лесу разнесла новость, что скоро в Лоссэ Таурэ появится первый за двести лет маленький эльф. — Я вздрогнула, а Алистер продолжал: — Не сердись на нее. Она ведь не знала, что на самом деле произошло.
— И вы ей не рассказали? — с интересом спросила я.
— Нет, — покачал головой эльф, ловко связывая очередной пучок травы, — верность Элрику для меня намного важнее досужих сплетен.
Я кивнула.
— Нам придется держать лесных эльфов в неведении относительно истинного положения вещей, — осторожно сказала я. — Я пришла попросить вас никому не рассказывать о том, что произошло за эту неделю. В курсе всей истории только я, Флориан, Элрик и вы.
Алистер чуть нахмурился.
— Для этого есть какие-то причины?
— Нет, что вы, — я беспечно отмахнулась. — Просто мы с Элриком решили, что представим укороченную версию произошедшего. Без отравлений и непонятных заговоров. А вот про малыша пусть все останется как есть. Пусть у лесных эльфов будет надежда.
Говоря откровенно, этим мы (ладно я, но и Элрик с моей подачи) решили бросить вызов и наемникам. Что-то в духе «посмотрите-ка, вы пытаетесь меня убить, но мой род не прервется».
— Я сделаю так, как считаете нужным Элрик и ты, дитя.
— Вы любите его.
— Он мне как сын. Когда отец Элрика был слишком занят делами, он приходил ко мне. С Камелией они были очень дружны в детстве. Мне кажется, она даже была в него влюблена.
Сердце запрыгало у меня в груди с утроенной силой. В памяти всплыли слова Лиатрис, говорившей о том, что все эльфийки Лоссэ Таурэ были влюблены в Элрика. Она как раз упоминала Идриль и Камелию. Боясь спугнуть удачу, я почти не дышала. Но Алистер уже замолчал. Закончив с травами, он ополоснул руки в тазу с водой и вытер их льняной тканью.
— А Элрик? Он хоть когда-то влюблялся? — спросила я, стараясь показать, что меня интересует исключительно Элрик. Взглядом я изучала пучки трав: шалфей, крапива, пустырник, хвощ, полынь. Нет, ядовитых среди них определенно не было.
— До той истории с Лиатрис у них с Флорианом было что-то вроде соревнования, — чуть улыбнулся Алистер. — Они старались очаровать как можно больше девушек.
— Да? И кто же победил? — с интересом спросила я, пытаясь представить себе это «соревнование».
Алистер развел руками.
— Потом чары Элрика и Флориана столкнулись с холодностью Лиатрис, и их дружбе пришел конец.
Я решила зайти с другой стороны.
— Может быть и в вашей семье скоро произойдет радостное событие, — бодро начала я.
— О чем ты, дитя?
Алистер предложил мне присесть и протянул блюдо с фруктами. Я взяла красное яблоко и повертела в руках.
— Не хотелось бы сплетничать. Думаю, Камелия скоро сама вам все расскажет.
Алистер лишь на секунду задумался, а затем рассмеялся.
— Ты о Мальвене? — Я кивнула, вспомнив, что именно так звали эльфа, который предлагал Камелии свою руку и уши (то есть сердце), когда мы с Флорианом пробирались в рощу с бесчувственным Элриком. — Да, он упорно добивается ее благосклонности уже два столетия, бедняга.
