— Киран рассказал еще много чего: о вашем появлении с дедом в их городке словно из ниоткуда, о твоих огненных волосах и таком же темпераменте, о том, что твой дед будто умеет заклинать огонь. Когда твой жених напился так, что мог еле ворочать языком, он бросил одну занимательную фразу: «Что угодно бы отдал, чтобы эта свадьба не состоялась». — Это стало последней каплей. Я обмякла в руках Эйгара. Если бы он не держал меня, я бы точно упала. А безжалостный дракон продолжал: — И я предложил Кирану сделку: я сказал, что смогу выполнить его желание, что я как раз подыскиваю себе супругу и с удовольствием избавлю его от нежелательного брака. Он отказался от тебя за мешочек отборных рубинов.
— Он знал, что ты дракон? — прошептала я, вспоминая, как был напуган Киран, когда тащил меня за руку с Холма Света.
Эйгар отрицательно покачал головой.
— Я посчитал, что его страх — малое наказание за предательство. Он ведь предал тебя, Риона. Точнее, продал.
— Почему ты не сказал мне об этом сразу как принес в замок? — мой голос прозвучал жалко.
— Я хотел, чтобы ты сама привыкла к жизни здесь.
— И запугивал, угрожая уничтожить мой город?
— Но я его не уничтожил. — Эйгар выделил «не». — Я знаю, сколько сил нужно, чтобы восстановить разрушенное.
— Все равно я тебе не верю, — покачала я головой. — Ты все это выдумал, чтобы заставить меня возненавидеть Кирана, забыть свою прежнюю жизнь и…
— Да его возлюбленная беременна! — повысил голос Эйгар. — Ты слепая, если не видела этого!
Я могла лишь широко распахнуть глаза от изумления. Лазира? Моя Лазира? Мягкая, нежная, лучшая из подруг — предательница? Но неужели за моей спиной эти двое… Нет, не могу поверить. Я начала вспоминать утро своей свадьбы: Лазира была такой несчастной и спрашивала, действительно ли я люблю Кирана. А когда я впервые показала ей свое свадебное платье, она расплакалась. Я-то подумала, что это от радости за меня и Кирана. А что, если все это время она страдала оттого, что не могла быть вместе с Кираном?
Мне хотелось топать ногами и кричать от ярости. Если бы рядом был Киран, то я бы влепила ему оплеуху и оттаскала за темные волосы, чтобы усмирить раненую гордость. Но рядом был лишь Эйгар, а значит мишенью предстоит стать ему.
— Пусти меня! — прошипела я, выворачиваясь из его крепких рук. — Это все ты! Ты во всем виноват!
— Ты должна была узнать.
В памяти всплыло воспоминание: снимающая мерки для платья Файри нараспев говорит: «Вы должны знать». Вряд ли ей было что-то известно про Кирана, но в целом она оказалась права.
— И что с того? — встряхнула я головой. — Если ты думаешь, что я расстанусь с мыслью покинуть это место, то ты ошибаешься. Пусть Киран женится хоть на самом Темном Жнеце, мне-то что за дело!
— Он не любил тебя, а ты не любила его, так что незачем так убиваться, — твердо сказал Эйгар, прижимая меня к своей груди, хотя я сопротивлялась изо всех сил.
— Да что тебе известно о любви! У тебя вместо сердца сугроб!
— Сейчас в тебе говорит лишь гордость, — продолжал Эйгар, будто не слыша. — Этот мальчишка тебе не пара. Ты бы свела его с ума через неделю.
— А кто же мне пара? Ты? — резко спросила я, ударяя кулаками по драконьей груди.
— Мы принадлежим к одному миру, Риона. И можем сделать так, чтобы этот мир принадлежал нам и нашим детям.
Руки Эйгара сомкнулись за моей спиной, и он усилил нажим, заставив меня почти упасть ему на грудь. Я не заметила, как губы Эйгара оказались в опасной близости от моих, мягко накрыв их.
«Он все-таки решил меня убить!» — мелькнула паническая мысль, после которой я начала бешено сопротивляться.
Рука дракона переместилась на мой затылок, не давая вырваться, а губы прикоснулись к моим, будто пробуя на вкус. И лишь спустя несколько мгновений я поняла, что его поцелуй больше не обжигает меня холодом и болью. Губы Эйгара были теплыми, а дыхание свежим. Дракон целовал меня нежно, словно опасаясь причинить боль, но его поцелуй становился все увереннее, наполняясь страстью.
Мне удалось отстраниться и выдохнуть:
— Что ты делаешь?
— Ты проиграла мне желание, — сказал он властно. — Сначала я хочу поцелуй.
И, не дожидаясь моего ответа, Эйгар впился в мои губы, словно голодный зверь. От неожиданности я разомкнула их, и теперь к губам присоединился и язык дракона, выделывавший с моим языком такие вещи, о которых не говорят в приличном обществе. Та его рука, что лежала на моей спине, скользнула под плащ и легла на ягодицы, сжав так сильно, что я почувствовала это прикосновение даже через несколько юбок. Эйгар то покусывал мои губы, то целовал так исступленно, что у меня перехватывало дыхание. Он словно хотел навсегда стереть воспоминания о Киране.
Жаркая волна затопила меня с ног до головы, сконцентрировавшись внизу живота, и вот я уже сама прижималась к Эйгару всем телом, вцепившись в его плащ руками, хватаясь за него, будто за последний оплот в этом мире. Я почувствовала, как мое сопротивление тает, и поняла, что начала почти яростно отвечать на поцелуй дракона, впиваясь в его твердые губы. Это было похоже на помутнение рассудка, когда ты даже не соображаешь, что делаешь, но продолжаешь это делать.
Налетевший ветер принес вихрь снежинок, что падали на наши лица и тут же таяли, оставляя на лицах капли влаги.
Поцелуй закончился также внезапно, как и начался. Эйгар резко отстранил меня. Он тяжело дышал, а я жадно хватала ртом холодный воздух, мечтая о том, чтобы Эйгар снова прижал меня к себе и не отпускал.
— Вернемся в замок, — хрипло сказал дракон, легко проводя пальцами по моей щеке. В этом прикосновении, как и в глазах Эйгара, было столько нежности, что у меня защемило сердце.
— Но… как? — я имела ввиду, как Эйгар может прикасаться ко мне, но он не понял.
— Хочешь еще раз полетать на драконе?
Я могла лишь кивнуть. В голове царил полнейший сумбур. Предательство Кирана и Лазиры, нежность Эйгара, эти ледяные скульптуры, глаза которых, как мне казалось, были обращены на нас, — все смешалось передо мной, поэтому, когда Эйгар обернулся белоснежным драконом, я быстро забралась на его спину, и мы в считанные секунды добрались до замка. Там, на круглой крыше одной из башен, вновь ставший человеком Эйгар легко подхватил меня на руки и, прижав к себе, куда-то понес.
Я льнула к нему, вдыхая запах морозной мятной свежести и старалась не думать о том, что сейчас произойдет.
Эйгар пинком распахнул дверь в ту самую спальню, в которой мы ужинали, и только после этого опустил меня на пол рядом с кроватью.
— Почему? — снова попыталась спросить я, когда Эйгар быстро расстегнул брошку, удерживавшую плащ, и тот темным облаком опустился у моих ног.
— Не нужно вопросов, Риона, — сказал он твердо, взявшись за завязки платья на груди. — Не думай о том, что будет после. Позволь себе насладиться происходящим. Здесь и сейчас.
