— Я верю тебе. Пожалуйста, Эйгар, не дай мне потерять ребенка.
Прикосновение твердых губ к моей макушке подсказало мне, что Эйгар услышал. Приказав подскочившему слуге привести Белхрая, Эйгар быстро поднялся по лестнице и пинком распахнул дверь в кабинет жреца, положив меня на кровать. Низ живота продолжала терзать острая боль. Я застонала. По телу пробегал то озноб, то обжигающий жар.
— Я приведу Белхрая, — Эйгар метнулся было к двери.
— Нет, останься здесь! Прошу, — я прикусила губу, и Эйгар тут же вернулся, взяв меня за руку. Почему-то мне казалось, что если он будет здесь, со мной, ничего страшного не случится.
Через пару минут в комнату ворвался жрец.
— Мать Вечного Льда! Что случилось?
— Ребенок, — коротко бросил Эйгар.
Схватив нож, Белхрай разрезал мою тунику и штаны и принялся ощупывать низ живота. Он хмурился, а его белый лоб прорезала глубокая морщина. Прохладные руки легко порхали по животу, даря мимолетное облегчение.
— Я… я потеряла ребенка? — спросила я, моля всех богов, чтобы этого не произошло.
— Нет, дитя. Но нужно действовать быстро, иначе ты не сможешь выносить его.
— Что ты имеешь ввиду, Белхрай? Ведь срок совсем небольшой! — Глаза Эйгара лихорадочно горели, а голос выражал нетерпение. Он не выпускал моей руки из своей. Новый приступ боли, гораздо сильнее, чем прежний, заставил меня сцепить зубы и со свистом втянуть воздух.
Белхрай в этом время гремел какими-то чашами и растирал травы. В комнате повис сладковатый запах.
— Пейте, шайранна, — велел он, поднося к моим губам чашу.
— Что это? — резко спросил Эйгар.
— Напиток из трав остановит кровотечение.
Я послушно выпила все до капли. Через несколько минут боль отступила. Я прикоснулась рукой к животу. Эйгар большим пальцем поглаживал мою ладонь. От этого простого прикосновения я постепенно успокаивалась.
— Все случилось, как я и думал, — покивал Белхрай, нанося на низ моего живота какую-то травяную мазь. — Ваша дочь слишком сильна. Мы должны как можно скорее открыть вашу драконью сущность, шайранна, иначе…
Слова жреца повисли в воздухе, но я знала и так, что он хотел сказать. Я посмотрела на красивое лицо Эйгара и поймала его напряженный взгляд.
— Сколько времени у нас есть? — спросил он жреца.
— Мало. Очень, — ответил тот таким тоном, что мне захотелось кричать от безысходности и собственного бессилия.
* * *
Эйгар смотрел, как спит Риона. Не удержавшись, осторожно сел на кровать рядом и провел пальцами по ее щеке, убирая прядь волос. После того, как Риона выпила целебный отвар, и боль отступила, Эйгар отнес ее в купальню и сам смыл кровь с ее бедер, хотя она и протестовала. Но протестовала слабо, потому что Белхрай дал ей успокоительный эликсир. Эйгар отнес Риону в спальню, после чего она погрузилась в крепкий сон.
Ровное глубокое дыхание Рионы пощекотало его пальцы, замершие на ее губах. Эйгар заскользил пальцами ниже, туда, где билась на шее жилка, а потом резко убрал руку. Наказ смущенного Белхрая был ясен — никакой близости до тех пор, пока Риона не станет настоящей драконицей, а еще лучше воздержаться до того времени, пока она не родит. Эйгар вздохнул, против воли скользя взглядом по фигуре спящей девушки и чувствуя, как становится тесно в паху. Одеяло чуть сползло, приоткрыв аккуратную попку девушки. Чтобы избежать искушения, Эйгар прикрыл Риону, а сам встал и отошел к окну, глядя на занимавшийся рассвет и блестящие в лучах восходящего солнца снежные шапки гор.
Что же ему делать? Как помочь ей?
Риона проспала целый день и всю ночью. Все это время Эйгар был в спальне, но спал в кресле, боясь во сне случайно причинить ей боль. Он отлучился лишь однажды, чтобы выслушать доклад вернувшихся драконов по поводу сокровищницы Иларны. Тэрдрик оказался прав — его плата преспокойно лежала в ее сокровищнице, а значит все сказанное было правдой.
Бывшего шайраддана черных драконов Эйгар приказал отправить в его же замок и посадить в небесную камеру. Сначала необходимо отыскать Иларну, а потом провести суд. Эйгар мрачно улыбнулся, подумав о том, что Тэрдрик сможет видеть небо, но не сможет летать, а хуже наказания для дракона и придумать нельзя. Но почему Жрица решила помочь Тэрдрику заполучить место верховного шайраддана? Зачем ей это? И зачем она дала Эйгару тот эликсир? Что он должен был сделать в Рионой в ту ночь?
Эйгар задумчиво смотрел на бледный солнечный шар, лениво поднимавшийся над горами слева.
— Отнеси меня в старый замок, Эйгар, — услышал он голос, от которого внутри все горело огнем.
— Что? — он обернулся и увидел, что Риона сидит, а одеяло сползло, обнажив ее грудь. — Прошу тебя, прикройся, — сказал он резче, чем хотел. — Как ты себя чувствуешь?
Девушка метнула на него подозрительный взгляд, но натянула одеяло до самой шеи.
— Бывало и лучше, но сейчас речь не об этом.
— Риона…
Она упрямо качнула головой.
— Я хотела побывать в старом замке и раньше, но не хотела просить тебя. А сейчас мне кажется, что это поможет в сложившейся ситуации. Ведь это место, где я родилась. Может быть там что-то поможет мне понять, кто же я на самом деле… Проснется какая-то память…
Риона закусила губу, глядя мимо Эйгара. Он подошел к кровати, сел рядом. Но присутствие девушки слишком волновало. Он снова встал.
— Ты драконица, Риона. Это и так понятно. Но я выполню твою просьбу. Когда ты чуть окрепнешь, мы отправимся в старый замок.
— У нас нет времени, Эйгар. Ты же слышал Белхрая.
— Мы не полетим, пока ты не окрепнешь, — упрямо повторил он. — Сейчас я распоряжусь принести тебе завтрак. Друд только этого и ждет.
— Ты знаешь, что ты настоящий тиран? — фыркнула она вслед, но Эйгар не обернулся. Если Риона уже язвит ему, значит, ей действительно стало лучше. Эйгар почувствовал, как внутри разжалась невидимая ледяная рука страха, сковавшая его внутренности, когда он услышал жалобный голос Рионы в той хижине.
* * *
— А сегодня мы можем отправиться наконец в старый замок? — процедила я, глядя на этого нового, бесконечно доброго Эйгара. Мы завтракали в спальне. Точнее, завтракал Эйгар, а я сверлила его взглядом.
— Я думаю, завтра или через даже через пару-тройку дней. Попробуй кашу, Риона. Друд добавил в нее снежные фрукты.
— Не испытывай мое терпение, дракон! — прорычала я, вставая. За неделю я успела познакомиться с незнакомым мне Эйгаром — терпеливым, заботливым, всепрощающим. И потерявшим ко мне всякий интерес по ночам. Сказать по правде, именно этот, новый Эйгар, успел мне порядком надоесть.
— Риона, тебе вредно нервничать. Прошу тебя, сядь и попробуй…
— Если ты еще раз предложишь мне кашу, я запущу в тебя тарелкой, обещаю, — пригрозила я.
