Подруга берет меня под руку и тащит в сторону дома. В очередной раз у нее пиликает телефон.
— Кто тебе там написывает?
— Оксана.
— Что? И почему ты мне раньше не сказала?
— Ты была слишком увлечена Владом. Я не хотела спускать тебя на землю. Но его жена заметно активизировалась и шлёт мне смс-ки по пять раз на дню, контролируя каждый шаг. И пришлось немного сымпровизировать, чтоб она отстала.
— Как? — чувствую, как колени начинают подгибаться. Я ведь почти забыла о ней, играя в настоящие отношения.
— Я сказала, что мы с Владом встречаемся. А завтра я его, по идее, должна бросить.
— Черт, черт, черт! Значит, у меня совсем не осталось времени?
— Прости, Май, я оттягивала, как могла. Ты, кстати, деньги ей вернула?
— Ага, перечислила в тот же день обратно, — мы притормаживаем возле спуска в метро, и я зябко ежусь, несмотря на жару. — Что ж, видимо поездка выйдет насыщеннее, чем я предполагала. Как же быть, Гусь?
— Напиться?!
— Тоже мне выход!
— Тебе нужна перезагрузка. Отвлечься, выпить, повеселиться. Может, все расставится по местам само собой?
— Ага, как же, — скептично замечаю я.
— Сегодня Пашка на днюху свою приглашал. Пойдем?
— У меня заказ вечером.
— Так у него тоже. А после можно состыковаться.
— Ага. Наверное.
Я, конечно, соглашаюсь, но огромное грызущее чувство внутри четко говорит: ни фига ты сегодня не повеселишься, Май. Будешь весь вечер втыкать в одну точку, думая, как рассказать все Владу. И чтоб этим разговором все и не кончилось.
И какая же я трусиха, что не сделала этого раньше!
Глава 35. Ирландские традиции
Майя
— Давай! Давай! Давай! — скандирует толпа, собравшаяся возле нашего столика.
Краем сознания я понимаю, что творю какую-то несусветную дичь, но почему-то, мне кажется это очень забавным.
Итак, я завожу руки за спину, прощупываю застежку сквозь ткань майки и вынимаю крючок из петельки. Один, второй. В груди становится свободно. Снимаю лямки с плеч и одним резким движением вытягиваю лиловый бюстгальтер из-под майки.
Завывания толпы становятся громче. Я раскачиваю бесполезный предмет гардероба в руке, прицеливаясь. Стол под ногами опасно кренится, но я сохраняю баланс и закидываю лифчик к остальным трофеям в баре. Миссия выполнена. Толпа ликует. Я — богиня!
Кто мог подумать, что ещё два часа назад я была готова остаться дома и пропустить лучшую в своей жизни вечеринку!
— Я никуда не пойду, — ныряю под одеяло, закутываюсь по самые уши и демонстративно включаю телек.
— Май, ну ты чего, я собралась уже, сижу, тебя жду. И Пашка мне написывает весь вечер.
Гуся присаживается на край дивана, скрещивая свои длиннющие ноги в обтягивающих джинсах и демонстрируя боевую раскраску.
— Я устала.
— Ты хандришь!
— И это тоже. Дай пострадать, а? Я в шаге от моральной экзекуции. Надо настроиться.
— Не, так не пойдет. Вставай, давай, — она тянет одеяло, но я не поддаюсь. Вцепилась в него, как ДиКаприо в плот с Кейт Уинслет. Надеясь, что спасусь.
— Тогда никакого платья! — угрожает мне эта страшная женщина.
— Шантажистка!
— Не хочешь ради себя выбраться из дома, сделай это ради меня! Мне осточертело тут в четырех стенах страдать.
Я высовываю нос из-под укрытия и заглядываю в глаза подруге. Вот я дура, конечно. За всей этой жалостью к себе совершенно не обратила внимание на ее состояние. Не отпускает ее мерзавец Стас, прошедший бульдозером по ее семье. Тянет на дно, как камень на шее, еще немного и Гуся окончательно задохнется. Уже который год вся эта клоунада длится: то тебя люблю, то сестру твою. Вот, теперь до свадьбы дошло. Только белое платье и роль счастливицы, почему-то, досталась не ей.
И это к лучшему, конечно. Но это только со стороны очевидно. А каково главному действующему лицу в этой истории? Уж явно не весело.
— Хорошо, — откидываю душное одеяло. — Пойдем. Но краситься я не буду!
— Да можешь даже не одеваться, — расплывается она в победной улыбке.
— Ну уж нет, такого удовольствия я Морозову не доставлю. Он хоть проставляется? Или нынче по модному сценарию: вместо подарков каждый платит за себя?
— У бомжующих аниматоров?
— Ну да, о чем я, собственно.
Плетусь к шкафу, одним отработанным движением руки достаю с нижней полки джинсы-бойфренды, а со средней короткий топ с Микки Маусом. Любимый. Не собираюсь даже наряжаться. Любому секси-платью я предпочту комфорт. Тем более, я теперь в отношениях. Наверное.
Спустя пару пересадок на метро мы выходим на Новокузнецкой станции и, петляя по незнакомому переулку, ищем вывеску паба, куда заманил нас одногруппник. Задачка выходит не из лёгких — бар притаился в подвале не примечательной пятиэтажки, далеко от главной дороги. И это сразу меня настораживает. Бюджетные заведения зачастую прячут в таких местах, но и атмосфера там обычно не из располагающих.
Мои подозрения оправдываются, едва мы толкаем массивную деревянную дверь, и оказываемся в темном, пропитанным пивом и по́том зале. Пивнушка. Деревенская пивнушка. Замечательно.
Об этом кричит буквально все: побеленные шершавые стены, увешанные знаменами и символикой каких-то спортивных команд, потемневшие от времени полки в баре, столы и тяжелые стулья, но главное — и это сражает наповал — коллекция из разномастных бюстгальтеров над головой. Прекрасно. Я очутилась в баре из разряда "шалавам скидка".
— Девчонки! — раздается прямо в ухо веселое приветствие. — Приехали!
Глаза Пашки сверкают от веселья и алкоголя, а лёгкое амбре, способное воспламенить воздух, намекает, что последнего в нем уже нехило.
— Ничего не берите, у нас все есть, мои дружищи сегодня проставляются!
Он закидывает руки нам на плечи и разворачивает от бара в противоположную сторону. Туда, где уже подобралась знатная компания из доброго десятка таких же, как сегодняшний именинник, дрыщей.
— Ребята, смотрите, каких девчонок я привел! — орет Пашка, и все взгляды утыкаются в нас. — Мы вместе работаем! А раньше учились вместе!
Громко оповещает он всех вокруг. Мы с Гусей переглядываемся, безмолвно сигнализируя друг другу, насколько ошибочным было сюда припереться. И я уже было хочу открыть рот, заявив, что мы на минуточку, только поздравить зашли и тупо свалить отсюда, как меня живо усаживают, а в руки вкладывают рюмку с текилой. Тоже самое происходит и с Гусей, и опомниться мы не успеваем, как уже пьем за здоровье Пашки, потом "между первой и второй", а потом штрафную, почему-то на брудершафт с именинником.
