— Игорь… — пульсирует у меня в висках свой собственный голос.
— Мне остановиться? — прикусывает мочку моего уха босс.
— Нет… — кричит мой рассудок, но я наперекор ему развожу ноги.
— Не слышу, любовь моя.
Его пальцы проникают внутрь и начинают вытворять непередаваемые трюки.
Вот это я понимаю ловкость рук!
Никогда со мной такого не было.
Секс был пару раз, но назвать его сексом можно с натяжкой. Сказать, что я тогда ничего не поняла — ничего не сказать.
Сейчас же я полностью отдаюсь ощущениям и забываю про всё на свете.
Даже про то, что скорее всего завтра Березин эти ласки будет дарить уже другой.
Пускай! Лишь бы сейчас не останавлива… Эй!
— Прости… — тяжело дышит мужчина, стягивая с моих ног одежду. — Я просто охреневаю как хочу тебя!
Не свожу с него такого же дикого взгляда и только сильнее распаляюсь, когда его руки рывком сдирают с меня рабочую блузку и сжимают грудь прямо через лифчик.
— Ты скучала по мне? — проводит носом по моей ложбинке и отодвигает чашечку бюстгальтера вниз.
— Я… — запрокидываю голову и издаю протяжный стон, когда босс с глухим рыком впивается губами мне в грудь.
— Думала обо мне? — сдавливая пальцами мою талию и играя языком с соском.
Говорить нет сил, могу только неразборчиво мычать, что Березину совсем не нравится. Его пальцы, обжигая кожу прикосновением, порывисто перемещаются мне между ног и снова возвращаются туда, где уже всё горит от готовности принять его целиком и полностью.
— Ждала меня? — резко прокрутив там пальцами, мужчина второй рукой сжимает мой затвердевший сосок и стонет вместе со мной. — Не слышу, любимая… ждала? — ускоряя движения и доводя меня до острого наслаждения. — Ждала?! — срывая голос и покрывая моё оголённое плечо поцелуями.
— ДА!!! — громко всхлипываю я, не выдерживая этой сладостной пытки.
— Тогда какого хера ты развлекаешься с другим, пока меня нет?! — вдруг яростно кричит мне в лицо босс и прекращает всё, что делал до этого.
Пока мой мозг соображает из-за чего эта ужасная заминка, предательское тело продолжает выгибаться дугой.
— Ты знаешь что такое любить, Алиса? — пылая гневом, продолжает меня мучать Игорь.
— Нет… — заторможенно понимаю, что всё наслаждение у меня забрали и больше не дадут.
— А я знаю! — скрипит зубами мужчина. — Это значит отдавать всего себя!
От той жёсткости, что звучит в его голосе, я в миг избавляюсь от тумана в голове и наполняюсь жгучей обидой:
— Тогда тебе стоит остановиться, Березин! Раздавая так себя каждой девице, рискуешь стать никем!
— Я и был никем до тебя! — втягивает он носом воздух. — Ты создала нового меня!
— Так себе получился… — от горечи, что впервые интуитивно обнажив себя перед мужчиной и испытав с ним заветные чувственные ощущения, напоролась на интимную издёвку, я с трудом давлю в себе рвущиеся слёзы.
— Я научу тебя любить меня, Алиса! — страстно восклицает Игорь, вновь протягивая ко мне руки. — Научу отдавать себя только мне!
Внимательно смотрю ему в глаза и от того бешенства, что сейчас им руководит, у меня возникает желание закрыть себя от этого, поэтому я импульсивно прикрываю грудь и отворачиваюсь.
— Мышонок… — мужской голос стихает и в тот же момент моей кожи касаются шершавые ладони. — Я просто люблю тебя… — сглатываю, когда меня обхватывают руками и притягивают ближе. — И каждую минуту хочу того же от тебя…
— Я ничего плохого не сделала… — вдруг слышу свой голос и так сильно удивляюсь откуда взялось это оправдание, что неестественно выпучиваю на Березина глаза.
— Хватит меня бояться, Алис. — понимает он мой вид по-своему. — Да, я жесть как злюсь, но только на то, что сам оставил тебя одну… что этот хрен втёрся к тебе в доверие всего за несколько дней, а я… — спотыкается на полуслове и посмотрев на меня потерявшимся взглядом, быстро откашливается. — Я тебя никому не отдам, Фадеева… прости за это, но не отдам.
Даже не пытаюсь скрыть, что на глаза наворачиваются слёзы и отвечаю ему тем, из-за чего уже давно плачет моё сердце:
— Я не смогу, Игорь… Я умру, если доверю тебе последние крохи души… Ты растопчешь меня, даже не поняв этого…
Он не сразу откликается. Долго и пристально раскапывает те руины, что предстали сейчас перед ним в моих глазах.
— Я отдам тебе свою душу, Алис, если это понадобится. — ровным голосом произносит он, собирая мои пальцы в свои и поднося их к губам. — Вот тебе гарантия нашей любви.
Не зная, как выдержать всю ту боль, что возродилась в старых внутренних шрамах, я просто горько всхлипываю и сама припадаю щекой к груди Игоря, где под внешней бронёй надрывается его сердце.
— Моя маленькая, хрупкая девочка… — бережно качает он меня в своих объятиях. — Я тебя всему научу… — и будто о чём-то вспомнив, вздрагивает и заглядывает мне в лицо. — Кончить хочешь?
— Фу, Березин! — смеюсь я, хоть и колотит от нервов. — Умеешь эффектно всё испортить!
— Ну так как? — разводит мне руки, снова открывая для себя мою грудь.
— Нет. — качаю головой и вытираю потёкшую тушь. — Уже ничего не хочу. — грустно осматриваю мятые простыни, чувствуя, что вся страсть померкла из-за нахлынувших переживаний. — Будешь настаивать?
— Нет, любовь моя. — заботливо накрывает пледом мои плечи Игорь и грабастает меня в охапку. — Ты можешь утолить мой другой голод и я тебе всё прощу. — слезает с кровати вместе со мной на руках и решительным шагом идёт на кухню.
— Только не урони! — охаю я, цепляясь за его шею.
— Я в самом расцвете сил, девочка, не нужно принижать мои достоинства! — ворчливо отзывается он мне на ухо.
— Плевать на твои достоинства, смотри под ноги! — начинаю верещать, когда меня демонстративно подкидывают в воздухе.
— Ноги у меня тоже крепкие! — сжимает меня сильнее босс. — Завтра убедишься, когда я ими раздавлю этого таракана Травицкого…
— Пожалуйста, не надо! — взбудораженно вскрикиваю я, позабыв о наличии ещё одного самонадеянного парня. — У нас с ним ничего нет, он просто помог мне доехать до дома!
— Да ты что-о? — ставит меня на пол злой мужчина и придавливает собой к холодильнику. — А новый смартфон тогда за какие заслуги?
— Ты это на что намекаешь, Березин? — открываю рот от его хамства.
— Намекаю на то, что зря я радовался, что ты красавица… одни проблемы теперь с тобой… — проводит подушечкой большого пальца по моей нижней губе. — Родилась бы страшненькой и все были бы счастливы.
Прикусываю ему палец и с вызовом улыбаюсь:
