— Вот сука!! — не сдерживая ненависти, рявкаю я и переворачиваю журнальный столик, разбивая его стеклянную поверхность вдребезги.
Глава 44
АЛИСА.
Эта нахлынувшая слабость пройдёт когда-нибудь? Я смогу вернуть желание к жизни? Смогу встать и сделать первый шаг?
Раньше, ведомая страхом, я представляла, что, узнав об измене Игоря, буду гореть заживо. Мне казалось, что сердце в груди воспламенится до такой степени, что от меня останутся только обугленные останки. Но на деле меня пробирает от холода. Внутри такая опустелость…
Я ушла в минус. Сердце сковало невидимыми тисками, а тело пронзило судорожной дрожью. Мне бы очень хотелось, чтобы и в голове все мысли сдуло ветром, но закрывая заплаканные глаза, я всё ещё нахожусь в руках любимого мужчины. По закону подлости помню каждое мгновение. На секунду кажется, что я слышу его зовущий шёпот. Что вот тут, на животе, лежат его тёплые руки и на коже медленно проявляется след от поцелуя.
Жестокие выдумки.
Нет ничего этого.
Только я одна, свернувшись в клубок, падаю в пропасть одиночества.
Рвано вздохнув, накрываю ладонями то самое место, где сейчас без теплоты Березина, миллиметр за миллиметром кожа теряет чувствительность.
Мой малыш замёрз без папы. А у мамы уже не остаётся сил, чтобы согреть его. Волна холода неотвратимо тянется к моей малютке, и я поджимаю ноги, убеждая себя, что закрою его от всех бед.
Главное — сберечь.
Единственный огонёк, что греет и успокаивает. Маленький, но сильный.
Мама рядом. Мама переживёт любую боль, но к тебе её не подпустит.
Только не оставляй меня одну. Я без тебя пропаду…
Я сейчас встану. Честное слово. Поднимусь и вырежу из памяти все прикосновения с ним. Каждый взгляд сотру. От каждой улыбки избавлюсь.
Больше ничто не сможет нас с тобой разочаровать. Мы найдём силы и начнём всё заново.
Без него.
Ты засыпай, малыш… Когда проснёшься, уже будет тепло и спокойно.
Мама обо всём позаботится…
Не замечаю, как за беззвучной колыбельной, навеваю сон и себе. Погрузившись в дрёму, не сразу реагирую на посторонние звуки. Потеряв счёт времени и позабыв где, я нахожусь, не с первого раза осознаю чьё-то присутствие. Немало сил уходит на исчезновение разноцветных кругов перед глазами. Бессилие даёт о себе знать, и я устало протираю лицо, рассеивая смутные образа своего воспалённого мозга.
Ей-Богу, Березин поглотил моё сознание.
Теперь повсюду мерещиться будет.
Вот смотрю на него, сидящего рядом на кровати, прекрасно знаю, как больно и безжалостно он предал, но всё равно вижу в его взгляде любовь и нежность.
От этого ещё хуже. Как можно быть таким двуличным?
Это же я… Я!
За что так со мной?
— Ложись обратно, ты не выспалась… — вдруг тянет ко мне руку видение.
Уже было подумала, что я потеряла рассудок, как кожу моей холодной щеки обжигает прикосновение его пальцев.
— Мышонок… — словно придушено шепчет вполне реальный Игорь и его лицо искажается от сожаления.
Мне хватает одного удара сердца, чтобы пробудиться окончательно.
Резко отвернув лицо, отползаю назад.
— Как ты вошёл? — спрашиваю я бесцветным голосом.
— Выпросил у Яна ключи… Мила не знает. — не делая больше никаких движений, смотрит на меня, как побитый щенок.
— Уходи. — заглушая кручину в сердце.
Вижу, как в его глазах вспыхивает похожая боль и встаю с постели, зачем-то прикрывая живот подушкой.
— Алис, я не изменял. — стрельнув на это ошеломлённым взглядом, Березин нерешительно хочет приблизиться, но я нетерпеливо отступаю, выставляя оборонительно руку.
— Не нужно. Просто уходи.
Замерев в метре от меня, Игорь затравленно проводит рукой по волосам и прерывисто выдыхает.
— Я напился. — начинает он сбивчиво бормотать, также хаотично блуждая по комнате взглядом. — Приехал домой, а потом заявилась Стелла и…
— Достаточно! — хриплю я, едва сдерживая чувства. — Прояви хоть каплю уважения!! Я не хочу знать!
— …и я испугался! Она должна была быть с моей матерью за границей, и я впустил её, чтобы выяснить что случилось! — продолжает он, не слушая мои нарастающие всхлипы. — К этому всему приложил руку Травицкий, он позвонил Стелле и сказал, что мне грозит опасность!
— И она немедленно прилетела тебя спасать?? — вырывается у меня нервный смех.
— Мне плевать, что она собиралась сделать!! — теряя терпение, Игорь в один шаг оказывается передо мной. — Меня волновала только жизнь матери!
— И? Мать жива? — говорю я с притворным равнодушием.
— Да, она не…
— Теперь убирайся! — пролезаю, под перекрывающей свободу, рукой Березина и ускоренно от него отдаляюсь. — И больше никогда не возвращайся!
Ощущая, как к горлу подкатывает ком, а в глазах накапливаются слёзы, прячу эмоции, собираясь закрыться в ванной, но для Игоря такие выкрутасы, как лёгкая разминка. Все мои побеги он знает на опережение.
Обхватив меня со спины, Березин сводит всё сопротивление к минимуму, прижимая мои руки к животу и сильно волнуясь, едва выговаривает:
— Камера всё записала, Алис! Я не изменял! Я вышвырнул её полуголую за дверь, слышишь?! Я ТЕБЯ люблю! Я только тебя хочу!!
Перестаю ёрзать и застываю от шока:
— В квартире были камеры??
— Нет, но в холле подъезда установлены… — тяжело дышит мне на ухо Игорь. — Почти весь разговор зафиксирован.
— А остальное?
Интуиция подсказывает, что надежда ошибочна и желаемое я не услышу.
— Я не помню всего, но…
— Отпусти. — собственный голос сквозит жутким металлом.
— Алис, она пробыла в квартире всего девять минут! — утыкается носом мне в шею Березин. — О каком сексе идёт речь?
— Для быстрого траха, к которому ты привык со своими шлюхами, в самый раз! — шмыгнув носом, прикусываю дрожащую губу и от всего сердца ненавижу ту слезу, что катится сейчас по щеке. — Ты теряешь над собой контроль, когда пьёшь!
— Ты совсем не слышишь меня! — чувствует, как я исчезаю в его руках Игорь. — Там всё видно! Я в одежде её выгонял! За эти девять минут ничего не было! Алис, я…
— Я этого и боялась… — каждый вздох даётся всё труднее и возникает ощущение, что тянет внизу живота. — Всё не могла понять, почему так тревожно…
— Просто посмотри диск, мышонок! — умоляюще стонет мне в ключицу Березин. — Я не изменял!
