Перевоплотившаяся ночная кобылка могла запросто оторваться от любой лошади. Аймбри бежала все быстрее и быстрее, оставляя за собой небольшие рощи и приземистые холмики.
– Как ты? – наконец спросила она Икебода.
Ответа не было. Аймбри быстро материализовалась и снова повторила вопрос, полагая, что Икебод просто не слышал ее голоса, поскольку и плоти у нее не было. Внезапно кобылка ощутила на своей спине что-то теплое и поняла, что это была кровь. Раненый архивариус был без сознания и истекал кровью. Только то, что он весил немного и скакали они в дематериализованном состоянии, спасло его от падения со спины лошади. Сейчас он был в таком глубоком забытьи, в какое он еще никогда не погружался. Дело обстояло намного хуже, чем предполагала Аймбри.
– Надо срочно прибегнуть к помощи волшебства, чтобы помочь ему! – сказал голем. Он выглядел крайне обеспокоенным: – Быстрее, иначе мы его не откачаем! Немного лечебного снадобья!
– Но ведь у нас ничего нет! – в отчаянии сказала Аймбри.
– Я знаю это не хуже тебя, кобылка! – отрезал голем. – Поэтому надо срочно доставить его в замок Ругна, там есть запасы этого лекарства!
– Но это слишком далеко! Он может умереть до того, как мы туда доберемся!
– Постарайся найти короткую дорогу!
– Может, Сирена нам поможет! – предположила Аймбри. – Она живет в водном протоке, это не так далеко отсюда!
– Скорее туда, – крикнул голем, – надо доставить Икебода туда, пока не стало слишком поздно!
Аймбри и сама понимала это – она подобно молнии сорвалась с места. Вскоре она оказалась у стены, которая отделяла проток и примыкавший к нему пруд, и одним махом проскочила сквозь нее. Кобылка очутилась в холодной воде, и сверху, в довершение всего, лил проливной дождь. Это было одно из семи необычных явлений природы Ксанта, хотя жители этой страны постоянно спорили, сколько же именно у них чудес и что именно это за чудеса. Но струи дождевой воды свободно проходили сквозь бесплотные тела друзей. Ах, думала Аймбри, если бы тут неподалеку была какая-нибудь тыква, как бы тогда упростилась их задача! Но, естественно, посреди пруда тыквы не растут, даже в Ксанте! Здесь не было ничего, кроме обычной воды.
Хорошо еще, что Аймбри, когда дематериализовывалась, могла двигаться по воде с такой же скоростью, как и по суше. То, что не удалось бы сделать обычной лошади в этих условиях, блестяще получилось у ночной кобылки – в мгновение ока она оказалась недалеко от места, где проживала эта самая Сирена.
Несмотря на то, что на улице была ночь, в колонии водяных царило необычное оживление – все обитатели занимались рыбной ловлей. Кое-кто из них уже собрал довольно неплохой улов. – Где живет Сирена, как ее можно разыскать? – быстро спросила Аймбри.
Тем временем к ним подплыла одна из женщин-водяных. – Привет, Гранди, – окликнула она, – это ты меня ищешь?
Голем проворно спрыгнул со спины Аймбри, в полете материализовываясь и с легким всплеском шлепаясь в воду, после чего русалка вытащила его оттуда. – Моего друга Икебода ранили, и теперь он умирает, – выпалил Гранди на одном дыхании, – моя соратница, ночная кобылка, доставила нас обоих к вам. У вас случайно не найдется немного целительного эликсира?
– У нас он есть, – ответила русалка, – доставьте раненого на берег возле нашего протока. Сейчас Моррис принесет туда эликсир!
Аймбри поскакала по направлению к берегу. Через несколько минут русалка, видимо, быстро отыскав эликсир, с шумным всплеском вынырнула из воды возле самого берега, при этом хвост ее как-то незаметно расщепился на две равные части и превратился во вполне нормальные человеческие ноги. Она брызнула несколько капель на Икебода.
К удивлению и отчаянию Аймбри, эликсир совсем не принес желаемого эффекта. – Ваше лекарство не действует! – воскликнула он.
– Но это разбавленный эликсир, – пояснила русалка, – ведь эти лекарства изготавливаются по весне, а весна чувствуется у нас тут не так сильно, как, к примеру, в замке Ругна. Вы ведь знаете, что почти все время мы проводим под водой, а там вдвойне трудно собрать жидкость. Однако наш эликсир тоже подействует, но через несколько часов. Эффект может сказаться и быстрее, если раненый сможет немного выпить!
Общими усилиями они приподняли находящегося в бессознательном состоянии Икебода и влили ему в рот несколько капель лекарства. По телу раненого прошла судорога, он внезапно застонал и открыл глаза.
– Он жив, – радостно воскликнул Гранди, – а я уже начал беспокоиться, что старик не протянет долго!
– Вытащите из его спины эту чертову стрелу! – раздался из воды голос Морриса. Супруг Сирены был стопроцентным водяным, поэтому он совершенно не мог выходить на сушу. – Стрела будет только мешать выздоровлению вашего больного!
Очевидно, это было действительно так – в суматохе они как-то не обратили внимания на торчавшую из спины Икебода стрелу, изза которой все еще продолжалось кровотечение из раны. Но со стрелой-то как раз была проблема. Дело в том, что наконечник стрелы был в довершение всего еще и зазубрен, и таким образом стрелу нельзя было вытащить, не причинив больному новые страдания и, возможно, сведя на нет действие только что выпитого им снадобья. Ведь волшебство далеко не безгранично!
– А если попробовать дематериализовать стрелу? – предложил Гранди.
Аймбри решила попробовать этот способ. Зажав зубами оперение стрелы, Аймбри мгновенно дематериализовалась и осторожно подалась назад, потянув стрелу на себя. Стрела дематериализовалась вместе с ее телом, и потому без малейшего затруднения вышла из тела архивариуса, показав напоследок зловеще зазубренное жало, которое заблестело в свете Луны. Довольная Аймбри зашвырнула стрелу далеко в темноту. Все получилось как нельзя лучше: стрела была извлечена из тела архивариуса так, что он совершенно ничего не почувствовал!
И невооруженным глазом стало заметно, что рана на спине Икебода постепенно затягивается. Теперь единственное, что им нужно было делать, это набраться терпения и ждать.
Через полчаса Икебод окончательно поправился. – Надеюсь, что мне больше никогда не доведется испытать все это на себе, – воскликнул архивариус, – спасибо вам, очаровательная русалка, за вашу своевременную помощь!
Сирена улыбнулась, явно польщенная комплиментом в свой адрес. Она была уже не так молода, а потому слово «очаровательная» дошло, видимо, до самой глубины ее сердца.
– Она не русалка, – поправил Икебода Гранди, – она сирена!
– Сирена? – заинтересованно спросил Икебод. – Но ведь она не распевает здесь песни, заманивая моряков на острые скалы?
– Да, больше не заманиваю, – печально вздохнула Сирена, – кентавр разбил мою арфу, а без нее мое пение звучит не очень хорошо!
– Ох, – воскликнул ученый, – если бы у вас сейчас снова оказалась эта арфа, сколько полезного вы смогли бы сделать для Ксанта! К примеру, вы смогли бы заманить людей из Мандении...
