Я медленно покачала головой и принялась убирать в ящик стола вымытую посуду. Сама была в шоке, если честно. И чего это боссу приспичило заморозить себя и нас заодно во время своего торжественного поедания пиццы? Пиццы…
И тут до меня дошло, с какого это перепугу мужчина решил «освежиться». Неужели не хотел, чтобы мы тут нюхали умопомрачительный запах…
— Так ты заходила к нему или нет? — не пожелала удовлетворяться моим немым ответом Евгения.
— Я тебе больше скажу, он сам к себе зашел, — доверительно сообщила ей, чем вызвала веселую ухмылку на губах Василия. — Один. Без меня. Но раньше все было в порядке. Именно поэтому я со спокойной совестью отправилась мыть посуду.
— Знаешь что, совесть? — недовольно процедила Женька, которая не оценила моей шутки. — Пошла бы ты к нему и спросила, не помочь ли чем. А то сдается мне, у Платона Сергеевича там какие-то проблемы.
Сдерживать неприязнь к этой стерве становилось все труднее. Сарказм уже ядом сочился в моих словах. Так не долго послать ее в ответ. Но уже по совсем другому адресу. Чего она ко мне привязалась? Кажется, я не претендую на всеми любимого босса. Чего тогда меня вечно подставлять под удар?
— Вот сама и иди. А мне страшно, — включила дурочку я, чтобы совсем не перейти в режим склоки. — Да и не так интересно, если честно. Мало ли, по какому поводу начальство решило проветрить помещение?
Не успела Евгения ответить мне очередной глупостью, как дверь в кабинет нашего босса отворилась, и перед нами предстал хмурый Азаров. И я даже знала причину, по которой меня могли сейчас же уволить. Черт! Это же надо было так подставиться?! Ну, кто меня тянул за язык? Пробубнила бы себе, что знать ничего не знаю, и занялась бы делом, предварительно укутавшись в палантин.
— Александра, немедленно ко мне, — обманчиво спокойно проговорил мужчина. — Евгения, вас жду через пять минут с отчетом по проделанной работе.
От меня не потребовали даже отчета. Значит, дело совсем плохо. Вот тебе, Северова, очередная подстава со стороны якобы дружелюбной коллеги. Она ведь наверняка знала, что происходит, но намеренно мне ничего не сказала. Более того, разыграла такую ситуацию, при которой я бы выставила себя перед начальством не в лучшем свете. И Васька еще. Тоже забавлялся моим провалом. И дело вовсе не в пицце. Как оказалось.
Когда переступила порог кабинета Азарова, сердце бешено начало колотиться. Неужели это все? Я ведь почти доказала ему, что способна вести дела на одном уровне с его подчиненными. Возможно, мне следовало быть более жесткой и сообщить начальнику, что Евгения отвлекает от работы своими сплетнями, Лариса читает журнал в рабочее время, а Вася вообще спит. Но, к сожалению, я не так воспитана, чтобы строить карьеру на чужих костях. Почему-то же Платон Сергеевич держит в штате всех этих людей.
Когда мужчина услышал за дверью голос Евгении, нисколько не удивился. Эту особу всегда больше интересовала личная жизнь других, чем возложенные на нее должностные обязанности. Именно поэтому эта женщина и являлась для него весьма ценным сотрудником. Но когда она подбила на диалог новенькую, Азарову стало не до шуток. Мужчина неслышно подошел к входной двери, чтобы лучше слышать и представлять, что сейчас творится в соседнем помещении. Терпению настал конец, когда он понял, что Саша медленно, но верно выходит из себя. Снова.
Однажды Платон уже видел ее слезы. Второго раза он допустить не мог. Тем более, что девушка, скорее всего, нагрубила бы своей коллеге, а потом сгоряча налепила бы в документах ошибок. И вот тогда бы у него был весомый повод ее уводить.
— Ну и что мне с вами делать? — спросил он, как только за новой сотрудницей закрылась входная дверь.
Пожала плечами. Боится. Это видно по подрагивающим пальцам рук. Паршиво.
— Садитесь, Северова, — начальник махнул на свободный стул возле своего стола. — И расскажите, какого черта вы вообще стали разговаривать с Евгенией Олеговной обо мне.
Саша настороженно на него взглянула, но ослушаться не посмела. Это еще больше не понравилось Азарову. Что он, изверг, что ли какой, чтобы его так бояться?
Мужчина тихо вздохнул и неспешно подошел к своему рабочему месту. Опустился в кресло и сцепил руки в замок. Его взгляд по-прежнему не предвещал ничего хорошего. Эмоции так и просились наружу при виде девушки, так похожей на его бывшую жену. И занявшей мысли точно также, как когда-то в прошлом. Неприятные воспоминания. От них становилось горько и противно на душе. И вот теперь снова…
— Изначально я и не хотела с ней говорить, — пробормотала себе под нос Александра. — Но так получилось, что молчать у меня не вышло.
«Добрая, трепетная, сильная духом», — думал Платон. — «Интересно она такая же змея на самом деле? Или совсем другая? Черт! Как же мне это проверить еще до того момента, когда окончательно потеряю голову?»
— Ну, сказали бы, что я проветриваю кабинет, потому что помещение пропахло пиццей, — раздраженно произнес мужчина, сам от себя не ожидая подобного тона. Впрочем, он поспешил исправиться: — Я не скрываю, что иногда заказываю обед сюда.
Саша вздрогнула и отвела взгляд. С чего бы? Какие мысли опять посетили эту бедовую голову? Захотелось привстать, обхватить ее лицо руками, поцеловать, а затем вытребовать разъяснений. Странный, дикий порыв, который удалось сдержать только бесцельным перекладыванием бумаг с места на место.
— Я еще не знаю всех местных порядков, поэтому подумала, что доносить подобную информацию до других не стоит, — набравшись храбрости, спустя томительных несколько мгновений, промолвила Саша.
Платон Сергеевич оторвался от своего занятия и озабоченно посмотрел на нее.
— Вы серьезно, Северова? — понимая, что где-то уже очень сильно перегнул палку с запугиванием новой сотрудницы, уточнил Азаров.
— Ну, да, — неуверенно ответила девушка.
Тут он понял, что плитки шоколада сегодня явно было мало. Как ему с ней сблизиться и понять, что из себя представляет, как человек, если Саша боится прогневать свое начальство… такими вот глупостями?
— Идите, Северова, — задумчиво произнес начальник. — Работайте. И больше не смейте так плохо обо мне думать.
Александра
Я в самых смешанных чувствах покинула кабинет босса. Что это с ним? Странный какой-то. Вызвал к себе за тем, чтобы выспросить, почему я повела себя именно так, а не по-другому? И попросить в итоге не думать о нем плохо. А как я должна о нем думать, если с самого первого рабочего дня меня постоянно шпыняют и тыкают носом в ошибки, намекая, что мне не место в этой компании?
Я не сразу заметила, что в нашем общем кабинете повисла гнетущая тишина. Успела подойти к своему столу. Сесть и выложить перед собой необходимые документы. Далее послышался шелест юбки, которую одернула вскочившая на ноги и схватившая папку с отчетом Евгения. Вот тут я и обратила внимание, что взгляды коллег по большей части прикованы к моей незаурядной персоне.
