С каждым днем я чувствовала себя все более неуверенней. Потому что совмещать (а точнее, разделять) работу и свое маленькое безумство становилось все сложнее. Еще и с Гришкой надо было вести себя, как обычно. Что мне удавалось легко и непринужденно. Сын как был, так по-прежнему и оставался центром моей вселенной. За исключением тех кратких мгновений, когда я получала сообщения от Платона. В основном на работе и в основном с комментариями моей находчивости перед остальными сотрудниками. Как-никак приходилось врать много и качественно.
И вот настал тот день, когда за нами приехал мой босс со своей дочкой. С виду невинная встреча с маленькой девочкой, игра в принцессу и беготня с котиком. И все это под соусом дикого вожделения, которое кипело во мне уже с вечера пятницы. Наверное, потом мне за это будет стыдно. Несдержанность и похоть не красят. Но мне хотелось чего-то нового. И это было взаимно. Я просто не могла отказать себе в удовольствии попробовать сделать это с Азаровым. Который, на минуточку, на работе обычно отказывал дамам в своем внимании. Может быть, поэтому я еще надеюсь на что-то большее?
Утро у нас с Гришей проходило в суматохе. Сначала уговаривала его доесть тыквенную кашу. Затем он протестовал насчет того, чтобы взять с собой уроки и заниматься в гостях.
— Ну, уж литературу и окружающий мир ты можешь сделать? — одним глазом наблюдая за Бродягой, строго вопросила я. — Учти, русский и математику тебе придется делать в воскресенье поздно вечером.
— Матику я уже сделал! — возмутился сынишка. — А по русскому ничего не задали.
— Еще как задали, — я повысила голос. — Не обманывай меня, пожалуйста. Еще хорошо бы москвоведение повторить, но его мы вроде как вчера уже осилили.
— Осилили, — закивал головой Григорий. Из чего я сделала вывод, что он уже все забыл.
В воскресенье точно придется заниматься. И это еще не известно, в каком я буду состоянии, когда вернусь со своего первого за последнее время рандеву.
В этот самый момент раздался звонок в домофон. Вот хорошо, мы с Гришей уже одеты. Иначе бы было не удобно перед гостями.
Открыла входную дверь и понеслась на кухню, проверять, все ли в порядке. Потом пулей — в ванную и в спальню. Вроде ничего не забыла. Далее снова остановилась в коридоре и посмотрела в глазок. А там как раз к нам уже поднимались Платон и Сашенька.
— Здравствуйте, — улыбнулась и распахнула дверь. — Гриша, ты готов?
— Угу, — раздалось бодрое за моей спиной. — Ой, дядя Платон, Саша!
— Глиська! — радостно воскликнула малышка, но руку вырывать из широкой ладони отца все же не стала. — Ой, ты тут зивесь?
— Ну, как бы да, — откликнулся сын.
— Здравствуйте, — поздоровался, наконец, и Азаров. — Александра, давайте мне сумки. Где кот?
— Вот, — я первым делом дала ему переноску и сумки с к лотком и кормом. — Остальное я сама донесу.
Гриша свои учебники и игрушки сам дотащит. А я — с вещами. Ладно, еще в дорогу наделала нам бутербродов и налила в термос чая. Это на тот случай, если в машине не окажется простой воды.
— Миау! — донеслось из переноски взволнованное от Бродяги.
— И-и-и! — заверещала Сашуня, которая наконец-то разглядела в недрах сумки нашего с Гришей любимца. — Какой холосенький!
— Пойдем вниз, — строго одернул ее Платон Сергеевич. — Наиграешься, когда вернемся домой.
— А в масине низзя? — девочка состроила умильную моську. Как у кота из мультика про Шрека.
— Нельзя, — ответил ей мужчина. — Александра, Григорий, мы вас ждем.
— Сейчас спустимся! — весело откликнулся сынок.
Я только мысленно мученически вздохнула и приготовилась к моральному позору. В собственных глазах. Это же надо… А, ладно. Чего на пустом месте себя накручивать в который раз? Вот, сделаю то, что сделаю, и посмотрим, как из этого выкручиваться буду.
Когда мы вышли из подъезда, большой черный автомобиль уже стоял напротив и недвусмысленно показывал моим соседям, что у меня появился состоятельный ухажер. Повезло еще, что наши старожилы не вышли на прогулку. Не успели, наверное. Но, зная их, могу смело предположить, что кто-то из них наверняка сейчас прилип к окну и жадно всматривается в творящееся безобразие. Е
Когда сели в машину и отъехали от нашего с Г ришкой дома, меня посетило странное чувство. Как будто мы с Азаровым старые друзья и теперь наконец-то выбрались на природу, чтобы весело провести время. Наверное, все дело в детях, которые без умолку щебетали, обмениваясь новостями за прошедшую неделю, иногда спорили. А, может, мне было радостно возвращаться в дом, который так радушно принял меня еще совсем недавно. Во всяком случае, сейчас я не чувствовала ничего такого, за что еще утром я собиралась краснеть и корить себя.
Уже привычно устроилась с ребятами на заднем сидении, чтобы было удобнее за ними присматривать. Кота, опять же, водрузила себе на колени. Я ведь не знаю, как он перенесет такую дальнюю дорогу. У некоторых, вон, животные без всяких сумок ездят.
Но это не значит, что наш Бродяга окажется терпеливым, примерным котом и не заставит меня потом отвечать перед хозяином авто за испорченные кресла.
— А Бага сильно кусается? — проглотив половину букв, спросила Сашенька, любовно поглядывая на свернувшегося клубком котика.
Понятливый зверек попался. Сказали, что едем в гости и что если он не поедет с нами, то два дня будет сидеть голодным в квартире один. Тут же позволил усадить себя в переноску и покорно стал ожидать отбытия.
— Бро-дя-га, — по слогам проговорил Гришка. — Ну, какой он Бага?
— Гриш, Сашеньке еще тяжело выговаривать все буквы, — решила пожурить своего сорванца. Чтобы не зазнавался.
— И на Бродягу он не очень похож, — решил поучаствовать в нашем маленьком междусобойчике Платон. — Что это за имя такое странное?
Из сумки раздался одобрительный «мяф». Вот, предатель!
— А какое еще? — поинтересовалась. — Самый настоящий Бродяга.
— Это скорее обидное прозвище, — покачал головой Азаров. — А не имя.
И снова «мяф». Вот тебе и мужская солидарность. Куда катится мир?
Так мы и ехали: дети придумывали коту новое имя, Платон — иногда вставлял свои комментарии, а я все больше отмалчивалась. Так и задремала (снова) в уютном салоне и под воркование малышни. Моего мнения никто не спрашивал, и слава богу. Хотелось просто, наконец, расслабиться и получить удовольствие от спокойной езды.
Когда приехали, погода на улице начала портиться. Но мне было совершенно все равно, потому что гулять я не планировала. Ведь надо было сообразить что-нибудь на обед и осмотреться на кухне. Чужой кухне. Об этом мне тоже не стоило забывать.
— Ура-а! — загомонили дети, едва оказавшись на улице.
Я уже успела отойти в сторонку, и теперь с сомнением смотрела на идеальное строение, с идеальным интерьером и идеальным хозяином. Который, кстати сказать, уже успел закрыть ворота и теперь активно участвовал в вытаскивании наших с Григорием вещей из машины.
