Вход в парк был абсолютно свободным. Не надо было платить за билет или оставлять след от ауры, по которому в последствии могли отыскать нарушителя тишины и порядка. Мало ли кому в голову взбредет голубя говорящего украсть или цветик-семицветик сорвать. Вместо этого здесь повсюду были встроены специальные следящие артефакты. Стоит кому-нибудь ступить за ограждение, за которым росли редкие цветы или пели не менее редкие птицы, об этом тут же становилось известно богатырям, которых направили сюда для предотвращения противоправных действий.
— Великолепно… — выдохнула Марфа, смотря в сторону первого ограждения, за которым сидели золотистые павлины. Эти птицы внешне были очень похожи на знаменитую Жар-птицу. Только по перьям огонь не бежал и в размерах они были гораздо меньше. Да и, вроде как, не обладали никакими магическими свойствами.
Я же опустила взгляд, изучая разноцветные камни под ногами. Они были отшлифованы и плотно прилегали друг к другу, образуя ровную широкую дорожку. Сколько же времени ушло на выкладку этой красоты? Это же какая кропотливая работа…
— А вон там, посмотрите, белоснежные лисицы! — в мои мысли ворвался радостный голос рыжей. — А там сероокие ежики.
— Сразу видно, что ты с факультета Природы, — фыркнула я.
— Так ты вообще-то тоже. Мы с тобой в одной группе учимся, если ты забыла, — Марфа хмуро посмотрела на меня. — Так что иди и наслаждайся местной природой. В моем Тришестом государстве такого парка нет. Пока сюда не приехала, даже и не знала о его существовании.
— Ты хотела посмотреть на говорящих голубей, — заговорил друг. — Они чуть левее.
— Ой, какие лапочки! — воскликнула одногруппница, подскакивая к огороженному решеткой участку. — Какие красавцы…
— Есть такое, — курлыкнул сидящий на ближайшей ветке сизый голубь.
Стоит отметить, что место, которое было охвачено по кругу высокой сеткой, которая постепенно сужалась, образуя купол, было богато на растительность.
— Мы вообще самые красивые птицы материка, — проговорил другой голубь.
Он расхаживал внизу и внимательно изучал траву.
— Они и, правда, говорящие… — зашептала рыжая, прикладывая руки к щекам.
— Представляешь? А ведь мы еще и летать умеем, — первый голубь склонил голову набок и посмотрел на нас неестественно большими желтыми глазами. Такого голубя никогда не перепутаешь с обычным.
— И петь, — воодушевленно проговорил еще один голубь, цепляясь за ветку, напротив своего собрата. — Ну что, братцы? Удивим этих двуногих и бескрылых?
— Да! — радостный хор голосов.
— Кхе… — заводила прокашлялся, выпятил вперед грудь и продолжил:
— На ветке две гули сидели,
На солнце жаркое смотрели.
Но вот беда, нашли вдруг тучи.
И вот на земле лежат две кучи.
— Э-э-э-ээх… — печально протянули голуби.
— И в чем загвоздка? — настороженно спросила Марфа. Не так она представляла себе встречу с голубями.
— Молнией в дерево ударило, — пояснил голубь. — Что непонятного?
— Все понятно, — подал голос Егор. — Это все?
— Нет, конечно! — встрепенулся сизый. — Васек, заводи вторую песенку! Мою любимую, про колобков!
— Ага, сейчас, — голубь провел крыльями по выпяченной груди и снова начал петь, только теперь ему вторили все остальные: — Жили на свете мучные бандиты.
Банданы цветные на головы сшиты,
В зубах по ножу, в глазах злость и сталь,
Мчались в Замухрынскую даль…
Было дело. Маму мою эти разбойники похитили и в рабство замухрынцу продали. Папа тогда осерчал.
— Но кто же знал, что Кощей разозлится.
Не даст им наживой своей насладиться.
Нашел супостатов, убежать им не дал.
Быстро на помощь силу призвал.
— Мужи-и-и-ик! — довольно протянули голуби.
— Лишились жизни мучные изделья.
Не тосковать им более от безделья.
Что делать панировочным сухарям?
Ответа на это я точно не дам.
Голуби дружно закурлыкали и замахали крыльями. Я же стояла и во все глаза смотрела на местного пернатого певца. Нет, я знала, что о подвигах моего папы многим известно, но… Ни разу не слышала, чтобы кто-то посвящал ему песни. Тем более, такого сомнительного содержания.
— Ну как, понравилось? — спросил голубь, смотря на Марфу. — Сам сочинил!
— Делать ему нечего, вот и сочиняет, — проворчал один из расхаживающих по земле птах. — Возомнил себя рифмоплетом.
— Ты сам мне подпевал! — голубь нервно задергал головой.
— А куда деваться? Во мне проснулся стадный инстинкт.
— Пойдемте отсюда, — тихо сказала я и потянула Егорку за руку подальше от голубей.
— Да, пойдемте, — Марфе тоже не хотелось продолжать знакомство. — Странные они какие-то. А, собственно, чего я удивляюсь? Это же всего лишь птицы.
Дальше мы решили держаться правой стороны. Там, где росли невероятной красоты цветы. Каких тут только не было. И огромные розовые, с бархатистыми лепестками. И белоснежные, с сине-желтой сердцевиной и ядовито-зеленые…
Мы ушли достаточно далеко от входа в парк, и получилось так, что остались на дорожке абсолютно одни. Я отошла от друзей, внимательно изучая какой-то оранжевый в крапинку цветок, Марфа неподалеку от меня склонилась над небольшим кустиком, над которым летали какие-то маленькие жучки. Егорка стоял с противоположной стороны и без особого интереса смотрел на цветок, стебель которого доходил парню до плеча.
За спиной в воздухе послышался какой-то хлопок. Повернув голову на звук, увидела, как Егор пошатнулся, но смог удержаться на ногах. Его тело постепенно окутывала какая-то черная клякса.
— Егор! — воскликнула я, смотря на друга. Что делать? И что это за гадость?
— Стойте! — колдун вытянул руку вперед, когда заметил, что мы с Марфой намереваемся приблизиться к нему.
Как только он это произнес, в него ударил еще один черный сгусток. Только каким-то чудом молодой человек снова смог устоять на ногах. Я не собиралась топтаться в стороне и наблюдать, как Егорку постепенно берет в свой плен странная неведомая мне до этого магия. Часть сил решила вложить в создание щита, которым и накрыла друга. Вскоре к моей защите присоединилась и сила Марфы. Она вплела свои потоки в мои, усиливая щит. Егор же пытался избавиться от уже двух клякс, что продолжали растекаться по его телу, постепенно сковывая движения одногруппника.
— Чем мы можем помочь? — спросила у парня.
— Ничем… — одними губами произнес он, падая на колени и упираясь руками о каменную дорожку.
— Берегись! — крикнула рыжая и прикрыла нас еще одним щитом. Этот был немного слабее того, за которым мы укрыли Егора.
