— Слава богу, все обошлось, — проговорила она, смотря в потолок, на котором при свете небольшой люстры, играли тени. — Я как узнала, — она резко села и вперилась в меня обеспокоенным взглядом, — думала, от беспокойства умом тронусь.
— Все обошлось, — неуверенно пробормотала.
— Как там Вил? Он не пытался тебя убить? Вернул человеческую ипостась?
Вопросы посыпались из девушки, будто из рога изобилия. Она спрашивала, а я не успевала ответить. Тогда, поняв, что я не поспеваю за ней, Илина притормозила.
— Что это я, — спохватилась племянница мужа, вскакивая с кровати. — Тебе нужно себя в порядок привести. А я тут с расспросами. Впрочем… — в ее зеленых глазах мне почудилась решимость, — у меня есть еще как минимум три источника информации.
— Илина, — проговорила, не торопясь скрываться в ванной комнате, — подожди до утра. Тем более, Вильям пока еще не вернул себе привычный для меня облик.
— Прости, — покаянно опустив голову, промолвила моя собеседница. — Я просто сейчас сама не своя. Пока не узнаю, что да как, спокойно не усну. Да чего там… вообще сегодня больше спать не смогу.
— Я тоже, — призналась.
В итоге, остаток ночи, точнее, раннего утра, мы коротали в моей новой комнате вдвоем. Чтобы не мучиться от терзающих душу мыслей, говорили. Болтали абсолютно обо всем. Лишь бы лишний раз не касаться темы последнего покушения на меня. Про троицу моих телохранителей тоже беседы не вели. Я почему-то подумала, что если речь зайдет об одном конкретном оборотне, Илина сразу обрастет колючками. И покинет мою комнату. Оставаться же одной совершенно не хотелось.
Такими вот болтающими и жутко усталыми нас и застал Фораст. По сравнению с нами, выглядел он свежо и, чтоб ему пусто было, бодро. Словно до этого целый день отсыпался.
— О, мелкая, и ты здесь, — произнес мужчина, с шумом захлопывая за собой дверь. — Не выйдешь на минуточку? Нам с моей женой необходимо кое-что обсудить…
О, да… нам это было просто жизненно необходимо, я бы даже сказала. Еще я не могла гарантировать, что обойдется без жертв.
— Хорошо, — покорно проговорила Илина, вставая с кровати.
Впрочем, выходить из комнаты она не торопилась. Медленной походкой, потягиваясь, направилась к двери. Никак не реагируя на лютый взгляд дяди.
— Илина…
— Что? — якобы не понимая, что его не устраивает, поинтересовалась у родственника девчонка.
— Брысь!
После этого короткого слова, рыженькую словно ветром сдуло. Просто сказал Вильям это таким тоном, что и у меня появилось непреодолимое желание выйти из комнаты.
— А ты останешься, — словно пригвоздил меня этими словами к месту.
Промолчала. Продолжала сидеть на кровати и смотреть на оборотня снизу вверх. Приближаться ко мне он не торопился. Да и я никак не могла решиться и начать нелегкий для нас разговор. Но продолжать игру в переглядывания было еще тяжелее.
— Как ты? — первая задала больше всего волнующий меня вопрос.
— Жить буду, — хмыкнув, откликнулся супруг. — И даже детьми обзавестись успею.
— Что? — ушам своим не поверила, поэтому и переспросила.
— Говорю, что все функционирует.
Нет, ну он неисправимый хам! Даже в такой ситуации продолжает меня доводить.
— Не о том я спрашивала, — покачав головой, проворчала.
Сидеть было уже невмоготу, поэтому я встала и… Стала нервно расхаживать по комнате. Благо, она была побольше предыдущей. Разгуляться было где.
— Чего ты мельтешишь, — недовольно рыкнул муж, перехватывая меня за талию. И как умудрился настолько близко подойти? Хотя, о чем это я? Он же кот! Эти звери, без разницы, большие или маленькие, ходят так бесшумно, что не понимаешь, как это усато-полосатое (чаще всего) чудо, умудряется одновременно быть везде. Вроде только что был в одном месте. Отвернулся на секунду, а он уже в другом. — Угомонись. И спокойно спрашивай, что узнать хотела. Пока я еще готов спокойно с тобой разговаривать.
— Что ты имеешь ввиду? — признаться, последняя его фраза насторожила.
— А то, что еще немного и покрывало на этой кровати, — кивок головы, собственно, в сторону оной, — окажется на полу. Как и твоя одежда.
Вот с последней я расставаться не хотела. Мне ее только недавно выделили. Сизэр заходил. До его прихода приходилось расхаживать в сорочке. Не очень приятно, стоит отметить, находиться в вещах, к которым прикасался твой убийца. Точнее, неудачливый убийца.
— А ты отпусти, — запротестовала. Уперлась руками в широкую грудь и попыталась оттолкнуть от себя оборотня.
— Не могу, — печально прошептал муж, склоняясь к моему, пылающему праведным гневом, лицу. — Так и хочу поцеловать, потискать, пощупать…
— Прибью, — пригрозила, снова упираясь ладонями, только теперь уже в плечи мужчины.
Новой пикировки между нами не произошло. Просто сложно ввязываться в словесную дуэль, когда тебя целуют. Из головы разом все здравые мысли улетучиваются. И прибить уже не так сильно хочется.
— А теперь, — прерывая поцелуй, тяжело дыша, заговорил Вил, — спрашивай.
Как у него настолько мастерски получается меня дезориентировать? Почему я в его руках становлюсь безвольной куклой? И простить готова все на свете. Даже то, чего он не делал. Еще и продолжения хочется. Чтобы снова поцеловал. Не болтал лишнего, а занялся более полезным делом.
— Руки убери, — собирая всю свою волю в кулак, прошипела. Открыла глаза, посмотрела в расслабленное лицо мужчины и… Вспомнила, как в некоторых фильмах герои ударом головы могли сломать противнику нос. В моем случае, увы, этот вариант не подходил. Я рисковала расколоть себе череп.
— Не хочется что-то, — стискивая еще сильнее, проговорил оборотень.
Не стоило надеяться, что он внемлет моим словам и отпустит.
— Хорошо, — сдерживаясь, чтобы не перескочить не нецензурную лексику, сказала. — Раз ты готов ответить… Это Дору был тем маньяком, за которым ты так долго охотился?
Кое-кто заскрипел зубами. Кажется, я задела самолюбие мужчины.
— Да, — коротко ответил муж. — Он все это время крутился у моего носа, а я и подумать не мог, что…
— Я тоже не могла, — примирительно произнесла. — Получается, что подброшенная мне папка и последующий провал в моей памяти, это его рук дело?
— Верно, — кивнул Вильям. — Дору, скорее всего, как-то увидел тебя на улице или еще где. И каким-то образом понял, почувствовал, что ты мне подойдешь.
— Я не вещь, чтобы кому-то подходить, — оскорбилась, услышав такое предположение.
— Ну прости, — меня невесомо поцеловали в нос. — Продолжай спрашивать.
Два раза мне можно было не повторять, поэтому…
— Зачем он это делал? Безумие?
