Когда поняла, что телефон полностью загрузился, полезла в звонки и обнаружила один пропущенный от Громова.
Сердце тут же пропустило удар. Так все-таки он мне звонил! А я умудрилась уронить телефон…
Не мешкая ни секунды, быстро нажала на набор номера и вновь услышала ненавистный голос робота. Но как же так…
Всхлипнув, опять полезла в интернет, чтобы оставить ему сообщение в соцсети. Еще и смс напишу. Потому что даже страшно представить, что он мог подумать. Если учесть то, что в последнее время он особенно раздражителен и у него все чаще случаются приступы неконтролируемой агрессии.
Вскоре всхлипы превратились в слезы. Как же мне быть? Я ведь не могу бросить его в таком состоянии. Но и помощь мою принимать он не хочет, считая, что поступает правильно. А мне жизни без него не будет. Вообще не хочу думать о его смерти!
Всего пара гудков и номер был сброшен. Парень отбросил телефон в сторону и тот ударился об стену. Ему ведь просто хотелось услышать ее голос. Разве это много? А она отключилась, видимо, не пожелав с ним общаться.
Он сидел на полу ванной комнаты и нервно раскачивался взад-вперед. Растирал ноющие руки, чтобы хоть так унять бивший его тело озноб. Но все было тщетно. Его трясло еще больше.
— Миша, открой! — в дверь ванной комнаты постучали, требуя, чтобы он вышел. Но Громову было уже глубоко плевать на это. Доза была получена, и теперь он мог хоть на какое-то время перестать чувствовать нестерпимую тягу, что испытывал каждый раз, когда вовремя не получал желаемое.
— Открывай! — в дверь снова постучали.
Гром перестал реагировать на голос матери и приступил к введению препарата. Как только заветная жидкость потекла по венам, он бросил шприц на пол и прикрыл глаза. Сейчас должно подействовать. Еще немного…
— Миша… — тихий всхлип матери.
Он запрокинул голову и попытался расслабиться. Почему никто не хочет оставить его в покое? Ясно же, что такими темпами он загоняет себя в могилу вслед за отцом. Но так всем от его смерти будет только лучше!
Даже Алина не пожелала с ним говорить. Просто отключилась и все. А сейчас и он снова в не зоны действия сети. Разбитый телефон лежал неподалеку. Аккумулятор вообще отлетел в другую сторону.
Грому стали чудиться голоса, вперемешку с тихими всхлипами. Потом к этому прибавилось ощущение, будто его душат. Слегка, чтобы не убить, но не дать вдохнуть полной грудью. Ему снова становилось холодно и рой мурашек пробежал по спине, будто окутывая ледяной водой.
Очередное хмурое утро встретило меня каким-то непонятным шумом за стеной. Отлепив заплаканное лицо от подушки, прислушалась к звукам. Странно все это. Достав откуда-то из-под одеяла телефон, посмотрела на часы и нахмурилась. Оказалось уже семь утра. И вставать мне надо было уже через десять минут.
— Мам? — позвала родительницу, легко определив, что это она является источником шума.
Ответа не последовало, и я, встав с кровати, поплелась к ней в комнату. Постучала в прикрытую дверь и вошла.
— А… — я заблуждала взглядом по помещению, — … где отец?
— Сказал, что у него много дел и ушел как час назад.
— Рано для него, — нахмурилась я. — А что ты ищешь?
Женщина стояла возле шкафа и рылась на полке с постельным бельем. Именно там она прятала немногочисленные драгоценности. Часть из которых досталась ей от бабушки. Мама была бледна, и явно чем-то обеспокоена.
— Не могу найти шкатулку с украшениями, — печально проговорила родительница. — Она всегда на одном и том же месте лежала.
Еще одна странность. Не мог же отец, пока мама не видела, забрать у нее все золото и серебро? И ведь он понимал, что это довольно скоро станет известно. Значит, не особо переживал о том, что может быть обнаруженным. Но что могло заставить его поступить подобным образом? Неужели, отцу зачем-то понадобились деньги, и он решил таким образом раздобыть хоть немного наличных?
— Поверить не могу, — пробормотала мама, присаживаясь на расстеленную кровать. — Как он мог так поступить? Зачем…
— Ты звонила ему? И вообще, когда он пришел?
— Примерно в час, — ответила мама. — На вопросы не отвечал. Почти сразу же лег спать. Даже не ужинал.
— Он вообще хоть что-то говорил? — я топталась на пороге не решаясь войти.
— Говорил, конечно, — мама пожала плечами. — Что очень устал и хочет спать.
В принципе логично. Но его поведение сильно меня беспокоило. Еще и пропажа украшений…
— Надо спросить у него напрямую, — я мотнула головой, сбрасывая с себя остатки сна. — Не станет же он скрывать очевидное.
Анна Сергеевна лишь рукой махнула и заверила в том, что они сами во всем разберутся. Настаивать на своем не стала. Думаю, она знает, что делать. Все же мои родители столько лет вместе. Неужели он будет ее обманывать? Или будет?
Быстро позавтракав, стала собираться в институт. Признаюсь, пару раз ловила себя на мысли, что стоит позвонить отцу самой. Но я сдерживалась и не позволяла эмоциям взять верх над разумом. А вот Мише я набирала чуть ли не каждые пять минут. Но телефон упорно оповещал меня о том, что абонент недоступен. И как можно думать об учебе, когда я не знаю, что с ним? И ведь даже не могу к нему прийти, потому что не знаю, нужно ли ему вообще мое общество.
Натянув на себя джинсы и вчерашний свитер, быстро собрала волосы в высокий хвост и вышла из комнаты, попутно захватив со стула сумку с конспектами. Набросила куртку и, попрощавшись с мамой, которая выходила чуть позже меня, помчалась на улицу. Если потороплюсь, то успею на первую пару. А то со всеми этими пропажами я немного припозднилась.
Выйдя из подъезда сразу зацепилась взглядом за расхаживающего неподалеку Игоря. А он тут что забыл?
— Привет, — поздоровался он, подходя ко мне.
Я, к слову сказать, застыла на крыльце и не решалась сдвинуться с места. Настроение и так было на нуле, а сейчас спустилось еще ниже. Хотя, казалось бы, куда уж хуже!
— Что ты здесь делаешь? — я постаралась говорить спокойно.
— Да так, — парень лучезарно улыбнулся. — Решил тебя проводить до института.
— А тебе на учебу не надо? — я нахмурилась.
— К третьей паре, препод заболел, — ответил бывший одноклассник.
Я еще какое-то время переминалась с ноги на ногу и не знала, как поступить. Сразу расспросить его о странном интересе к моей персоне? Или все же повременить? В конце концов, еще немного, и я точно опоздаю на лекцию.
— Спасибо, конечно, — я все же перестала изображать памятник самой себе и направилась в сторону метро. — Но не стоило себя утруждать.
— Да мне не сложно, — Куркин снова улыбнулся.
Так, за ни к чему не обязывающей беседой мы и дошли до станции и поехали в сторону института. Я старалась быть вежливой (очень старалась!), выдавливала из себя улыбки и всячески поддерживала беседу. Несколько раз у меня получалось затронуть тему его странного интереса ко мне. И тут парень пытался увиливать. Блуждал взглядом по вагону, нервно проводил рукой по волосам… В общем, по его поведению я поняла, что ему просто захотелось уложить к себе в постель очередную девушку. Только вот чего он так в меня вцепился?
