Лекция была очень интересной. Очень… Но из-за того, что на кануне спала совсем немного, глаза сами собой закрывались и я так и норовила стукнуться лбом об столешницу.
Когда прозвенел звонок на перерыв, убрала в сумку тетрадь с ручкой и помчалась в сторону автоматов с кофе, что стояли на первом этаже. Надеюсь, чашка растворимого капучино поможет мне взбодриться, и я больше не буду клевать носом. А то засну еще на какой-нибудь лекции. И что дальше? Подобное преподаватель навряд ли стерпит. Потом еще и на экзамене отыграется. За такое вот отношение к своему предмету. Объясняй потом, что я не специально.
— Может, тебе энергетик купить? — предложила идущая рядом со мной Дашка. — Почти сразу же станешь бодрой и полной сил.
— Нет уж, спасибо, — поморщилась я. — Обойдусь кофе. Двойной порцией.
— Ну, как знаешь, — пожала плечами одногруппница.
Когда в моих руках оказался вожделенный стаканчик с обжигающим напитком, я втянула носом чарующий аромат и застонала от удовольствия. Никогда еще я так не радовалась недорогому кофе.
— Что же ты ночью делала, что так спать хочешь? — через некоторое время спросила Даша, топчась рядом со мной и ожидая, когда же я уже отлипну от стаканчика.
— В интернете сидела, — сказала чистую правду.
— Да? — не поверила мне девушка. — Что-то мне подсказывает, что ты чего-то недоговариваешь.
— Очень зря, — фыркнула я, снова подходя к автомату. — Я действительно искала в интернете кое-какую информацию. Вот и потеряла счет времени.
— М-да? — не отставала от меня Дашка. — А ну, посмотри мне в глаза.
Я бросила на нее укоризненный взгляд. К чему она клонит?
Нажав на кнопку, подождала немного и снова стала греть руки о горячие бока стаканчика. Тепло-о-о…
— Давай, допивай быстрее и пошли, — стала поторапливать меня одногруппница. — Не хватало еще, чтобы и я на пары стала опаздывать.
— Так я тебя и не держу.
Даша лишь нос наморщила, но говорить ничего не стала. Молча подождала, когда я допью капучино и потянула меня в сторону лестницы. Следующая пара у нас должна была проходить на втором этаже.
К концу дня я снова стала засыпать на ходу. Только из чистого упрямства смогла добраться до дома и не прикорнуть где-нибудь в метро. Родители опять пытались завести со мной разговор об учебе. Я даже, кажется, что-то им отвечала. Причем вполне себе нормально. Как умывалась и укладывалась в кровать помню уже смутно. Только одно четко отложилось в моей памяти — я в который раз залезла на страницу Миши, который сегодня закономерно пропустил занятия. И ведь даже не написал, не позвонил…
Хотя я, когда шла домой, пару раз набирала его домашний номер телефона. Однако, трубку так никто и не взял.
Уже прошла почти неделя после того, как я уволилась с работы, но несмотря на это мы с Громовым продолжали обедать вместе после учебы. В отличие от моих родителей, его мама все-таки понимала, что сыну не помешает лишний заработок и потому не устраивала скандалов и не настаивала на том, чтобы он перестал заниматься «всякой ерундой».
Со своими домашними я так и не смогла найти общий язык. И если подработка в магазине выдала бы мое неповиновение родительскому слову, то непродолжительные посиделки с Мишей практически никак не могли скомпрометировать меня. В конце концов, я не озвучивала им свое расписание. Мало ли, пару отменили или перенесли. Это уже не школа, тут всякое бывает. Тем более, что в любой момент можно сказать, что записалась на танцы или стала посещать дополнительные занятия на кафедре иностранных языков.
Но в один прекрасный момент я поняла, что все это время им было просто-напросто не до меня. Вечер четверга выдался по-истине информативным.
— Мам, пап, что вообще происходит? — не выдержала я, когда, выйдя из комнаты в туалет, увидела, как родители перебирают дорогой бабушкин сервиз на двенадцать персон. — Вы запретили мне подрабатывать и тут же начали выносить на продажу из дома ценные вещи. Почему?!
— Мы… — начала было Анна Сергеевна, но отец перебил ее:
— Иди к себе, Алюсь, — нарочито мягко сказал он. — Мы сами во всем разберёмся.
— Да в чем вы разберетесь?! — возмутилась этому неестественно спокойному тону. — В том, что у нас долги, а вы, тешась собственным эгоизмом, лишили семью пусть и маленького, но все же дохода?
— Я сказал, иди к себе! — рыкнул мужчина.
Демонстративно прошла в кухню. Собиралась (на самом деле чисто из вредности) сделать себе какао и заодно понаблюдать за ними. Что они предпримут в моем присутствии? Не прекратят же свою бурную деятельность, чтобы подождать, пока я удалюсь к себе?
— Зря ты так с ней… — послышался тихий мамин голос. — Надеюсь, понимаешь, что сейчас только усугубил ситуацию?
— Мне все равно, — пробурчал отец. — Деньги нужны, и это не обсуждается.
— Да сколько тебе их нужно? Может, лучше сразу продать машину?
— Уже…
— Что?!
Вот тут у меня волосы на голове встали дыбом. Сколько же у него долгов, что продажа машины не спасла положение? Что он там нахимичил в своей конторе?
— Милая, мы уже обсуждали это, — раздраженно проговорил мужчина. — Мне просто нужно немного времени и денег.
— Немного — это сколько? — воцарилось непродолжительное молчание. Потом маме поведение отца надоело, и она с жаром выпалила: — Сколько мне еще одной тянуть нас троих? Устроиться на вторую работу?
— Хорошая мысль…
— Плохая! — воскликнула она. — Кто будет обхаживать вас с Алькой в мое отсутствие? Только не говори, что заведешь себе любовницу…
— Милая, о чем ты? Какая еще к черту любовница?
— Такая! — громко воскликнула его собеседница. — Которая стирает, гладит, готовит и убирает! И еще выполняет супружеский долг…
— Помолчи, пожалуйста, — зашипел родитель на свою супругу.
— Ах, ты мне теперь рот затыкаешь? — взвизгнула Анна Сергеевна. — Ну ты и…
— Наша дочь уже наверняка все слышит, — перебил ее папа.
— Мне все равно.
— А мне — нет, — в голосе отца прорезались стальные нотки. — И вообще. Теперь понятно, в кого она такая…дерганая.
— У нас нечем оплачивать Алино обучение в следующем семестре, как ты можешь быть таким спокойным при этом? Обещал же, что к Новому Году внесем деньги за второй семестр.
Мне кажется, мама сама уже была не рада, что приняла точку зрения отца насчет уменьшения степени моей свободы. Теперь я приходила домой сытая и довольно долго могла продержаться без еды. Так как ужинать у меня с ними не было никакого желания, выходила перекусить только, когда они засыпали. Сегодня было исключение из правил, потому что вредность и нужда возымели верх над обидой. Работать не смей, с наркоманом не общайся, в разборки взрослых не лезь и учись хорошо. Вот последнее-то я и делала. К тому времени, как хлопала входная дверь, возвещая о том, что кто-то из домашних вернулся с работы, я уже вовсю изображала учебную деятельность. Ну, как изображала… Иногда я действительно готовила домашнее задание или курсовую. В основном же лазила по сайтам всевозможных клиник, читала статьи о том, как можно убедить человека добровольно пройти лечение и так далее. В общем, с родными общалась только по необходимости. И то, все больше сухо и максимально кратко.
