— Ты молодец, Сашка, — похвалил меня Тимофей. — Я бы на твоем месте половине богатырей уж точно морды расцарапал. Чтобы не глазели так откровенно, да слюни не пускали.
— Хорошо еще… — я вышла на улицу и стала спускаться с крыльца, — что я в таком чумазом виде.
Он узнал ее сразу же, как только она переступила порог столовой. И внутри богатыря поселилось сразу два чувства — прогнать ее, чтобы глаза больше не видели и… поцеловать. Странное желание, от которого ему стало не по себе. Поэтому-то он и нагрубил ей, абсолютно не боясь гнева отца. Еще и его товарищи поголовно обратили на нее свое внимание. И пусть она была растрепана, в порванном и грязном сарафане, а на правой щеке виднелась полоска грязи, младший Залесный знал — она диво как хороша. А знал он это потому, что в своих снах видел ее и без одежды.
— Ты что творишь? — спросил Черномор, когда в столовой кроме него и Острослова больше никого не осталось. — С чего вдруг к девице прицепился?
— Раздражает она меня, — тут молодой человек почти не слукавил. Раздражение к Александре он испытывал.
— Это не причина так с ней разговаривать, — седые брови воеводы сошлись на переносице. — Вот как позову сюда Бериславу…
— Не впутывай в это мать, — Острослов поморщился, живо представляя, какой скандал та закатит.
— А вот это уже не тебе решать, — довольно произнес его собеседник. — Сегодня дежуришь у края леса, чтобы ни один захудалый разбойник прошмыгнуть не смог. Это и приказ, и наказание.
Острослов промолчал. Пусть отправляет, куда хочет. Нет ничего страшного в том, если он ночь не поспит. Им, лучшим богатырям Краснограда не привыкать к подобному.
Уже ближе к вечеру, когда за столом вновь собрались все обитатели терема, не считая воеводы, Ивар решил поделиться своими впечатлениями по поводу новоиспеченной соседки:
— Хороша, не правда ли, братцы?
— Не считая того, что она выглядит не очень-то чистоплотной, — хохотнул Милава.
— Тогда ты как никто другой идеально ей подходишь, — поддел товарища Иван.
Скатерть самобранка недовольно зашуршала, намекая на то, чтобы молодцы принесли из кухни посуду. И когда тарелки оказались на столешнице, в них тут же материализовалась отварная картошка с мясом. Плохо скатерка работала, разнообразной едой богатырей не баловала в отсутствие Бериславы. Уж одно чудо, что она таки немного, но смогла запомнить, как готовила бывшая хозяйка терема. Но то новая Баба-Яга Ульяна постаралась. Долго колдовала над творением своей прабабки, однако с грехом пополам таки внесла кое-какие изменения в магическое плетение артефакта.
— А я вот о чем подумал, — подал голос Агний. — Давайте поспорим, что тот, кто первым эту недотрогу покорит, да в постели с ней возлежит и будет считаться самым сильным и могучим богатырем Краснограда.
— Не очень-то логично получается, — покачал головой Глеб. — Где это видано, чтобы силушка любовными похождениями мерилась?
— В бою мы все равны, — махнул рукой Агний. — То один сильнее всех остальных, то другой.
— Ты, видимо, запамятовал, — Острослов бросил хмурый взгляд в сторону говорившего, — как еще на прошлой неделе я извалял тебя в грязи. А три дня назад как следует отметелилДрогослава.
— Да-а-а-а, — протянул последний, — знатный бой был.
— Тогда давайте просто для интересу поспорим? — не спешил идти на попятный Агний. — Слово даю, уже через три дня я подомну ее под себя.
— Давайте что ли на деньги спорить, — предложил Захар. — С тех пор, как на границе с Замухрынью стало тихо и спокойно, других развлечений все равно нет. Так хоть ненадолго себя займем.
— Не гоже это, девку в свои игры впутывать, — произнес Ладислав.
— Неужто кота испугался? — поддел друга Агний.
— Еще чего! — возмутился Лад.
— Тогда решено! — зеленоглазый богатырь довольно потер руки.
— А если кто-то не хочет в этом во всем участвовать? — спросил Дрогослав.
— Пусть не участвует, — пожал плечами сладкоголосый богатырь. — Только если кто-нибудь доложит о том Черномору…
— Свои своих не сдают, — заверил его Ладимир.
— Вот и славненько.
— А ты, Острослов, участвовать в споре будешь? — спросил у сына воеводы Ивар.
— А чего бы и не поучаствовать…
— Ты до сих пор считаешь, что знакомить меня с богатырями было хорошей идеей? — спросила у Тимоши, когда мы уже шли по лесной тропинке в сторону избушки.
— Ну как тебе сказать, — лохматый вновь шел впереди меня и недовольно дергал левым ухом. — Пока все идет, как надо.
— Очень… обнадеживающе, — я фыркнула.
Оказавшись в старенькой избушке, которая на неопределенный срок должна была стать моим домом, я вновь принялась за работу. У меня ведь еще полы в кухне до конца не вымыты…
— Правильно ты, Сашенька, делаешь, что дом в порядок приводишь, — мурчал неподалеку Тимофей, когда я, опустившись на карачки, полезла под стол.
— А чего это? — я косо посмотрела на рыжего.
— Ну, так часть задачи, которую перед тобой переход поставил — это привести этот дом в порядок. Убраться, починить, залатать…
— Странная миссия, ты не находишь? — я перестала драить пол и, опустившись на только что вымытые доски, стала ждать дальнейших пояснений.
— Так никто не говорил, что привести в порядок эту халупу будет просто, — хмыкнул кошак. — Вон, богатырей подрядить можешь. А я уж постараюсь приглядеть за прохвостами, чтобы они к тебе не приставали.
— Но это ведь только часть задания? — раз уж Тимоша стал более разговорчивым, я решила вновь затронуть волнующую меня тему. — А какая вторая?
— Ну-у-у… — протянул кот, явно о чем-то задумавшись. — Еще тебе надо, чтобы эти охальники перестали себя вести, как глупые подростки.
— И как ты себе это представляешь? — я округлила от удивления глаза.
— А черт его знает. Вот займешь ты их ремонтом, они и перестанут по бабам ходить, да медовуху в себя литрами заливать. Переженить всех разом не предлагаю. Это невозможно. Но если хотя бы часть из них остепенится…
— Я свахой работать не буду, — покачав головой, возразила. — Навыков нет.
— А тут и не нужны навыки, — Тим тяжело вздохнул и продолжил: — Да только не получится ничего.
— Почему?
— Потому что, — отрезал ученый. — Надеюсь, я хотя бы частично удовлетворил твое любопытство?
— Частично, — я задумалась. Чтобы еще такого спросить… — А почему сразу не сказал, про дом?
— Да у тебя чуть ли не истерика была, — стал объяснять кот. — Сказал бы я тебе об избушке, ты бы только пальцем у виска покрутила. А так вон… сама уборкой занялась. А там глядишь, и до остального дело дойдет.
