Айрин усмехнулась – долго придется ждать этому клочку, прежде чем он наберется сил для новых пакостей.
– Вытрись насухо, тучка! – язвительно крикнула она вслед поверженному противнику. Айрин научилась дерзить неодушевленным предметам, потому что те часто дерзили ей. Камни и прочие обнаруживали незаурядную остроту языка, когда на них наступали.
Что-то гулко шмякнулось о землю и зашипело. Там, внизу, грелась у собственного огонька ветхая печурка. Обрушившись на несчастную, водопьян чуть не погубил костер.
Остальные тучи, содержимое которых водопьяны не успели выпить, получили урок и решили убраться с пути Айрин подобру-поздорову. И как раз вовремя. Айрин, как-никак жена волшебника Дора, научилась обращаться с неодушевленными; но сейчас, когда у нее больше не было семян водопьянов, она осталась без оружия. Королевское семейство отправилось в гости к повелителю зомби, надеясь совместить приятное с полезным. Большую часть самых грозных семян Айрин оставила дома.
Айрин продолжила путь к замку доброго волшебника. Ничего ей больше не мешало. Внизу разворачивалась прелестная картина – деревья, озера, холмы. Но Айрин знала, сколько опасностей они таят, сколько там бродит чудовищ. Тревога за Айви не покидала ее. Трехлетнему ребенку не место в Глухомани Ксанфа!
Полет райской птицы становился каким-то неуверенным, она потихоньку снижалась. Айрин это не понравилось. Уже близко долина, в которой стоит замок Хамфри, уже видны башенки. Айви пришпорила птицеплан, собираясь приземлиться на какой-нибудь подходящий парапет.
Замок выглядел иначе, чем в прошлом, но Айрин не удивилась – замок волшебника Хамфри менялся постоянно. Как это ему удавалось, никто не мог разгадать. Наверняка это умение было частью его магического таланта. Слывя всезнайкой, Хамфри не мог не знать, как время от времени изменять облик замков. Магический талант всегда поражает, когда разворачивается в полную силу. Жаль, что настоящих волшебников маловато. Талант Айви еще не рассматривался на Совете старейшин, но Айрин уже сейчас боялась, что девочку не назовут настоящей волшебницей. Айви умеет великолепно усиливать качества других, но это хорошо именно для других. А какая польза самой Айви? Если бы девочка могла повлиять на саму себя, она стала бы подлинной великой волшебницей! Но это всего лишь легкомысленные мечты.
Мечты?
– Привет, Ромашка! – воскликнула Айрин. Ей почудилось, что она увидела кончик хвоста светлой лошадки и хвост этот приветливо взмахнул. Айрин познакомилась с темной лошадкой Ромашкой, когда та служила доставщицей тревожных ночных снов. Но теперь Ромашка разносила дневные грезы, что куда приятней. Лошадь была существом невидимым. Большинство тех, кому Ромашка приносила грезы, и не подозревали, что она рядом. Им и в голову не приходило, что сны и грезы где-то создаются, что есть какие-то особые доставщики. Ни ночные почтальоны, ни дневные курьеры не могли рассчитывать на популярность.
– Спасибо за мечту, Ромашка! – крикнула Айрин, но лошади уже и след простыл. Эти труженицы, в которых нуждалось такое множество существ, вынуждены были постоянно спешить, чтобы не нарушить расписание. Люди на их месте давно бы выбились из сил, а лошади ничего – поспевали.
Вот и замок. Но птицеплан как-то не спешил спускаться. Рассерженная Айрин ударила посильнее. Растения обычно не блещут умом, но уж приземлиться-то – задачка совсем простая. Упрямство здесь непростительно.
Лапы-корни наконец коснулись камней, но ожидаемой опоры не нашли: птицеплан продолжал погружаться... в каменную стену!..
– Что такое? – недоуменно спросила Айрин, видя, как ее ноги исчезают среди камней.
Они падали и падали! Замок доброго волшебника оказался простым скоплением тумана! По приказу Айрин птицеплан стал быстро и охотно выбираться из тьмы. Теперь она поняла, почему птица упрямилась, – попросту чуяла подвох.
Айрин глянула вниз. Там опять, как ни в чем не бывало, возвышались башни замка.
– Видимость! – воскликнула она. – Замка там нет!
Но где-то же он должен быть! Ведь ей обязательно надо посоветоваться с Хамфри, на тот случай, если Дор не сумеет отыскать Айви.
И королева еще раз осторожно приблизилась к башням. И снова нашла только туман. Здесь замка попросту нет!
– Какой-то шутник развлекается, – горестно вздохнула королева, – но я уверена, что мама тут ни при чем.
Мать королевы Айрин, бывшая королева Ирис, была непревзойденной мастерицей создавать видимости, но теперь, в старости, она редко демонстрировала свой талант и уж наверняка никогда не воспользовалась бы им во зло. Печально, что годы лишили сил мудрейших и могущественнейших волшебников Ксанфа – всех, кроме разве что Хамфри. А Хамфри был старше других. Добрый волшебник владел секретом долголетия. Айрин хотела бы разгадать, в чем тут дело. Она еще не родилась, а Хамфри уже был стар. Она росла, а Хамфри продолжал быть старым, но старость его будто остановилась. Может, он достиг некоего критического возраста, некой вершины, выше которой годы уже перестают что-либо значить? Но сейчас не время размышлять над этим. Надо постараться побыстрее отыскать волшебника. Только он знает, как спасти Айви. Король будет искать и приложит все силы, но ему может не повезти, а совет Хамфри поможет наверняка.
– Если замок не здесь, то в другом месте он должен быть обязательно, – решила Айрин. – Я знаю, что летела в правильном направлении.
Айрин летала здесь и раньше и знала эти места. Она приказала птицеплану лететь на север.
И вдруг ее осенила запоздалая догадка: надо было расспросить Ромашку о видении! Ведь там была ее статуя! А может, сама Ромашка... Нет, глупости, Ромашка давно распрощалась с тревожными снами и картинками. И все же, когда она в очередной раз появится, надо будет расспросить. Темной лошадке, пусть и бывшей, легче отыскать, кто послал видение, почему и что оно значит.
Перед Айрин возник еще один замок. Она вновь снизилась... и рухнула в туман.
– Опять двадцать пять! – сердито крикнула королева. Расталкивая локтями влажные облака, она жалела, что у нее больше нет семян арбуза-водопьяна.
Птицеплан выбрался из тумана.
Полетели дальше и вскоре приблизились... к третьему замку! И снова всего лишь вата!
Айрин пробормотала слова, которые не пристало произносить дамам. Райский птицеплан от неожиданности даже уронил несколько лепестков. Род прекрасной птицы брал начало в столь возвышенном царстве, а употребленные Айрин слова были столь низменны, что бедняжка чуть не рухнула от стыда.
Айрин, по-прежнему рассерженная, поняла свою ошибку – птица и без того теряет силы, надо щадить ее нежные уши, не то растение завянет, прежде чем отыщется замок! Если не отыщется, будет худо – второго воздухоплавательного семечка она с собой не захватила. А все проклятая спешка! Знать бы заранее, что случится...
Ужасное видение явилось слишком поздно. Мелькни оно до отъезда королевского семейства из замка Ругна, Айрин постаралась бы оснаститься как следует. Но эти видения имеют привычку заставать врасплох, нарушая расписание.
