— Мама, какая встреча! — Харт развел руки в стороны, как бы желая обнять мать, но, однако, не торопился сокращать расстояние. — А мы-то уже подумали, что ты где-то сгинула…
— Неблагодарные! — зашипела Эште.
Боги не успели среагировать. Небожительница лишь слегка взмахнула рукой и ее тело, вместе с телом девушки окутал серый дым.
— Да дряхлого вампира ей в одно место и чтобы потоптался как следует… — выругался Иир.
— Тише, брат, — на его плечо легла рука Эля.
— Как вы меня нашли? — Сумеречный медленно повернулся лицом к остальным богам.
— Не тебя мы нашли, — отмахнулся от младшего Харт. — По ее следу пришли.
— З-з-замечательно… — протянул Саа и в мгновение ока оказался рядом с повелителем амуров. Схватил того за грудки и притянул к себе ближе. — Скажи мне, как давно я не проходился кулаком по твоей роже?
— Не советовал бы тебе с нами ссориться, — спокойным голосом проговорил Эль. — Без нас ты не найдешь Эште.
— По тебе ведь видно, что ты хочешь вернуть себе девчонку, — а это сказал уже Иир.
Сумеречный отпустил бога Любви и отошел в сторону. Слишком сильным было искушение все же завязать с ним драку.
— И да, — Харт оправил одежду и исподлобья посмотрел на младшего, — прекращай свои игры. Не кажется ли тебе, что ты заигрался в покорение мира. Пора бы уже понять, что этот мир принадлежит четверым.
Саа скривился. Знали бы они, что он собирался сделать.
Голову прострелила острая боль. Попыталась пошевелиться и дотронуться рукой до ноющего затылка, но не смогла. Кто-то плотно связал меня, фиксируя конечности вдоль тела. Отрыла глаза, чтобы понять, где нахожусь. Но сложно было что-либо разглядеть, когда в помещение не попадает даже тусклый свет. Где я? И… что произошло? Я помню, как попала в странный замок. Потом, как сбежала оттуда… И все. Дальше пустота.
Кричать и звать на помощь не стала. Постаралась призвать силу, но она спала. Значит, кто-то заточил меня в антимагическом помещении. Оставалось только лежать и ждать, когда о пленнице кто-нибудь вспомнит. И придет ее проведать. Самое главное сейчас не терять самообладания.
Когда послышались противный скрип и лязг, я тут же напряглась, готовясь ко всему. С противоположной стороны от меня открылась дверь, и я смогла хоть как-то разглядеть место, в котором провела последние часы.
Каменные стены и пол, на котором я собственно и лежала. Никаких окон. Просто каменный мешок. И кому понадобилось меня красть?
— Очнулась, — хрипловато сказал один из вошедших.
Возле меня остановились трое мужчин. Один из них склонился над моим лицом и провел рукой перед глазами. В этот момент я почувствовала запах гари. До боли знакомый запах пожара, что много лет тревожил мой покой и сон. Сознание стало покидать меня. Неужели не представится ни одной возможности сбежать?
В следующий раз я очнулась лежа на какой-то плоской каменной глыбе. Руки, что до этого были плотно привязаны к телу, сейчас оказались разведены в стороны и фиксировались за запястья к краям камня. Ноги, к слову сказать, тоже привязали подобным образом. Паника нахлынула резко, и я стала метаться по гладкой холодной поверхности, в отчаянной попытке высвободить хотя бы руки.
— Спокойнее, девочка, — елейным голосом проговорила женщина.
Я не сразу ее заметила. Она стояла в отдалении, почти скрытая от меня полумраком помещения. Даже тусклые факелы не помогали увидеть все, что здесь находилось.
— Кто вы? — дрожащим голосом спросила я, и дернула правой рукой. Веревка с силой впилась в запястье, и я зашипела от боли.
— Поверь мне, милая, тебе лучше не знать, — незнакомка медленно подходила к камню, и я все отчетливее видела ее лицо, фигуру…
Она была красива. Темные длинные волосы, выразительные глаза, стройное тело. Но все портила неестественная улыбка. От нее становилось жутко.
— Развяжите меня! — потребовала, надеясь на то, что сказала это твердо и решительно.
В ответ женщина лишь засмеялась. Провела ноготком по моей щеке, оставляя на ней царапину, и медленно стала спускаться ниже, к шее. Я в который раз дернулась, пытаясь тем самым убрать ее руку от своего лица. Бесполезно. Ноготь заскользил дальше, издевательски медленно подступая к груди.
— Ты красивая, — неожиданно ласково проговорила моя мучительница. — Но мне не жалко портить твое личико. — Сказав это, она перестала царапать кожу. Подхватила пальцами фиолетовую прядь волос и принялась ее изучать.
Страх пробежался по моему телу. Что она собирается со мной сделать? Зачем я ей?
— Что вам нужно? — хрипло спросила. Я еле заставила себя произнести эти слова.
— Зачем… зачем… — о чем-то задумавшись, пробормотала незнакомка. — Сниму с тебя печать Харта. А дальше посмотрим.
— Печать Харта?
Отвечать мне не стали. Выпустив фиолетовую прядь, женщина опустила ладони на мой живот и с силой надавила. По ее рукам побежали сине-зеленые всполохи. Боль, казалось, пробила мое тело насквозь. Хотела закричать, но изо рта не вырвалось ни звука. Из глаз потекли слезы. Я выгнулась дугой, чувствуя, как мои внутренности начинает сдавливать невидимая рука. Разум в который раз помутился и я отключилась, не вытерпев муки.
Я бежала по сочной траве, пытаясь догнать собаку, которая, будто специально играя со мной, ускользала в самый последний момент. Недовольно сопя, я продолжала за ней гнаться, все же надеясь схватить за лохматый хвост.
— Отдай! — кричала, грозя домашнему любимцу кулаком.
— Анна, прекрати! — послышался со стороны дома голос матери. — Он все равно быстрее тебя.
Разозлившись, я рискнула призвать силу. Воздушные потоки замедлили бег собаки, и я таки схватила ее за хвост. А потом уже вырвала из пасти обслюнявленную тетрадку.
Боль… Казалось она поселилась в моем теле навсегда. В каждой клеточке, причиняя страдания. Из горла все же вырвался тихий стон. Под спиной почувствовала все тот же холод гладкого камня. Пошевелившись, поняла, что и развязывать меня не стали. Руки и ноги по-прежнему были привязаны к алтарю.
— Уже очнулась? — послышался ненавистный женский голос.
И вновь руки на моем животе и сильный поток магии, заполняющий все мое существо. Странно, что чувствуя такую боль, я была еще жива. Дышала, слышала, видела… Когда открывала глаза и пыталась сфокусировать свой взгляд хоть на чем-нибудь.
Непонятные шипящие слова. Очередное давление на живот… Мой крик смешивается с каким-то неизвестным мне заклинанием. Затем яркая вспышка света ослепляет, и я в который раз теряю сознание.
В следующий раз пришла в себя уже лежа на каменном полу. Конечности на этот раз были свободны, и я смогла ими пошевелить. Правда, из-за темноты, в которую была погружена камера, не смогла разглядеть, остались ли следы от веревок на руках.
