— Оставим это на сладкое, — лукаво произнес мужчина и, приглашающе махнув, продолжил: — Ужин скоро остынет.
И увлек меня в сторону закрытых дверей того самого Желтого зала, о котором так много рассказывал нам с ба. Вот честно, мне было бы достаточно просто посидеть и попить чай в семейном кругу. Нет, я конечно же прекрасно владею этикетом и знаю, как себя вести в приличном обществе, но все же не привыкла вкушать свой ужин под прицелом стольких взглядов.
— Они очень милы…
— Но она ему не ровня…
— И что?
— Да тише вы! Услышит еще кто…
И все в таком же духе. Нас, не стесняясь, начали обсуждать, еще не успев дойти до праздничного стола. Как одеты, насколько хорошо воспитаны, каковы достаток и происхождение… Вот я бы на их месте постеснялась при хозяине замка обсуждать его невесту. Но последнему, похоже, было все равно. У него был гордый и важный вид: на губах играла победная улыбка, рука по-хозяйски все еще покоилась на моей талии, дыхание прерывистое, что говорило о том, что мужчина взволнован и возбужден в хорошем смысле этого слова.
Чуть позади шли бабушка, Найтор и плывущая рядом с ними Маргарет. Вся троица молчала, что не укрылось от любопытной общественности. Это я поняла по тому, что их имена иногда проскальзывали в речах гостей.
— Горячий Лед станцуем наедине, — неожиданно произнес ди Морр мне на ухо. — Когда все закончится, и я провожу тебя до твоей комнаты.
— А свадьба раньше времени не настанет? — тихонько ответила ему его же недавними словами.
— Не настанет, — сокрушенно вздохнул тот. — Клянусь.
— Если ты выпьешь много вина, то…
— Тш… — перебили меня. — Ты тоже выпьешь. Совсем немного.
— Нет! — возмущенно взглянула на оборотня. — Знаю я, как это «немного».
— Не знаешь, — кажется, кто-то захотел меня подразнить.
— Да что ты? — решила сменить гнев на милость.
— Угу… — промычал он, целуя меня в уголок рта.
Не смогла не улыбнуться после этой его маленькой шалости. И вроде как не вышел за рамки дозволенного, а вроде бы наоборот. Тут же послышалось одобрительное: «О-о-о!» от его отца и еще нескольких мужчин. Рок удовлетворенно хмыкнул и остановился у длинного, уставленного всевозможными яствами стола.
— Прошу, — проговорил он, выпуская меня из объятий и берясь за спинку стула, чтобы отодвинуть его передо мной. — Думаю, никто не будет возражать, если мы сегодня сядем в центре.
И правда, мы ведь не дошли сейчас до противоположного его конца. Хотя это было бы для меня более приемлемо, я не стала противиться и позволила усадить себя там, где решил этот несносный тип. Который сел от меня по левую руку. По правую же расположилась бабуля, присутствие которой очень сильно поддерживало меня в эти минуты.
Я все еще была внутренне зажата, однако внешне не показывала этого. Приходилось прилагать колоссальные усилия, чтобы удержать себя в руках. Стол просто ломился от самых разнообразных салатов, нарезок и выпивки. Также тут присутствовало большое количество мяса. Насколько мне известно, оборотни жить без него не могут.
— Угощайся, милая, — проговорил ди Морр, наклоняясь ко мне. — Не сиди без куска колбасы на тарелке и бутерброда с икрой в руках, не то подумают, что ты не рада принимать у себя стольких гостей.
— Принимать у себя? — картинно удивилась, вопросительно глядя на него.
— Отныне ты хозяйка этого замка, — безмятежно откликнулся мужчина и невесомо поцеловал меня в губы.
Это не укрылось от «зрителей», а потому через пару мгновений уже абсолютно все обсуждали нашу свадьбу и сетовали на то, что она состоится не сегодня. А я лишь молчаливо спрашивала его о том, нормально ли вообще вести себя подобным образом на публике. Мне хитро улыбались, и я отвечала тем же.
— Ах, они так трогательны…
— Милы!
— Они еле контролируют собственную страсть.
— Наш друг, определенно, смог очаровать эту девушку.
— Какое очаровать… Она вся пылает!
Я первая оторвалась от созерцания красоты неописуемой под названием «меховые ушки», которые вознамерилась во что бы то ни стало пощупать, помять и потискать, когда мы поженимся. Я признала за собой поражение? А поражение ли это — вот в чем вопрос. Или это моя маленькая победа — обрести, наконец, собственную семью. Но я всегда боялась лжи, а потому все еще продолжала сомневаться.
— Тебе так нравятся мои уши? — не смог удержаться снова приобнявший меня за талию брюнет. — Ты очень долго на них смотрела.
— Я смотрела на тебя, — пожала плечами, накладывая себе овощного салата.
— Но не в глаза, — лукаво произнес мужчина, опаляя ухо своим жарким дыханием.
— Ну и что? — невозмутимо признала очевидное. — Проснулся чисто научный интерес.
— Правда?
— О, да.
— Вот запомни то, что ты сейчас сказала, — тихонько посоветовал жених, — и повторишь мне это на заключительной стадии нашего бракосочетания.
Мои щеки опалил румянец. Я надеюсь, никто нас не слышал. Судя по тому, что у оборотней отменный слух, надеяться на это мне не приходится. Да и Ка, сидевшая рядом, немного напряглась, видимо, почуяв мое состояние. Ой, что делать-то? Я ведь так и не решила, какой ответ дам ему в итоге… «Да» или «нет»? Что у него на уме, и что у меня в сердце?
Не придумала ничего лучше, чем просто-напросто проигнорировать его замечание. Нечего заострять свое внимание на таких вот непотребностях. Тем более, что ба пророчила ему иную жену… И ее предсказания сбывались всегда, так что еще не факт, что именно я буду говорить ему эти слова. И вообще, что он себе позволяет?
— Тебе положить салатика? — вместо ответа предложила я своему «жениху». — А то, смотрю, голодный совсем сидишь, из-за меня, наверное.
— Из-за тебя, — не стал отнекиваться тот. — И, да, к салату не забудь положить мне еще три куска окорока. И бутерброд с рыбой.
— Как скажешь, — улыбнулась, с облегчением отмечая тот факт, что слуги здесь только меняют опустевшие блюда и приносят еще вина, которое сегодня, судя по всему, будет литься рекой.
Мужчина налил мне в бокал рубиновой жидкости, чем немного разочаровал меня. Я ведь говорила ему недавно, что совсем не пью алкоголя! Нет, надо было непременно сделать все по-своему…
— За молодых! — Найтор первым поднял свой бокал. — За их счастье!
И вот же закон подлости, пить-то мне было нечего. Посему тихонько вздохнув, потянулась к графину с соком, чтобы налить себе немного в стакан, который стоял рядом с фужером. Рок сделал вид, что ничего не заметил. И руку свою, наконец, применил по назначению, то есть для того, чтобы держать столовые приборы и мастерски владеть ими при поглощении ужина.
Я хотела попробовать всего, а потому старалась есть по чуть-чуть. Бабуля разделяла мой нездоровый интерес к диковинным иноземным яствам. В итоге я переключила свое внимание именно на нее. Через какое-то время смогла расслабиться и ненадолго позабыть о том, почему нахожусь сейчас именно в этом месте. Просто прием в высшем свете, на котором я — часть их, богатых и аристократичных особ. Которым совсем не обязательно работать и зарабатывать себе на хлеб.
