Еврей вообще удивлял меня весь день, совершил очередной нехарактерный для его предков поступок. Кошерные братья его бы точно осудили. С момента, когда на столе очутились сразу всё наше богатство, Ассир понимал, что сказать «мы продадим где-то ещё» и уйти, нам уже было крайне тяжело и некрасиво. Рассмотрев несколько камней, перекупщик заговорил:
— Хорошие у вас камни. И без печатей. Как я люблю… — он выглядел очень довольным и перешёл к серьёзному разговору. — Все подходят, — он продолжал осматривать один за другим. — Ну, это точно не с приисков, ваши светлее, да и крупнее. Что за жила?
— Какой для нас плюс в этом есть или спортивный интерес? — улыбаясь, переспросил Дима.
— Ну, не ворованные хоть, уже не плохо. Зато знаю, что вас не подослали… — цокнув языком, выговорил Ассир. — Орден особо ценит определённый вид делянок. Камни в них похожи цветом, но мне, признаться, не нравятся. Больше подходят для промышленности, а поверхностные — для Иных.
— Звучит подобно сказке. Ты цену сбиваешь или, наоборот, побольше захотел заплатить? Не думаю, что тебе часто столько за раз приносят… — я всё ещё слегка нервничал, но, посмотрев на Димона, чуть расслабился, тот был абсолютно спокоен.
Воспользовавшись удачным моментом, взял в руку самый крупный кристалл, задев локтем другой, на краю, ближе к Ассиру. Камень, упал, шумно прокатившись по полу и попав под ноги торговцу, к книжному стеллажу. Таджик ринулся его поднимать, я же в это время извинился за неаккуратность и продолжил говорить:
— Смотри, какая крупная частица, лучше добываемых Орденом, на триста пятьдесят определенно потянет! Брату твоему деньжат дадим, если, конечно, нормально заплатишь, и мы сможем договориться, — нахально клянчил я.
— Думал, у вас штуки три, но честно, хочу взять все, — прозвучало из-под стола, пока он был занят поиском куда-то закатившейся частицы.
Нашёл камень немного быстрее, чем я рассчитывал, выпрямился и, нажав несколько кнопок на мульти-часах вокруг правого запястья, позвонил кому-то из своих, бросив несколько фраз на родном для них языке. Потом вернулся к проверке товара.
— Эй, Ассир, договорились вроде по-русски говорить, — нервно сделав шаг к нему, сказал Дима.
Еврей быстро вспомнил, что обсуждал момент с Абдулом, но исправляться не стал.
— Эй, ну что вы так нервничаете, мамой ручаюсь, всё нормально сделаем! Да и со мной вроде не говорили, — улыбаясь всё с той же арабской мимикой, попытался он нас успокоить.
— Ну, а что ты, сам ведь понимаешь, мы не отсюда, может, ты сейчас сказал своим сбежаться сюда и напасть всем аулом.
Ему не понравилось, но он стерпел.
— Какой аул… Эй, вас Абдул привёл ко мне, сказал, близкие. Его близкие — мои близкие, — очень быстро начал молоть Ассир, в результате у него даже пробился акцент, а качество произношения заметно упало. — Я же не буду тут деньги держать, да и сумма не маленькая.
Меньше, чем через минуту, дверь открыли, и к нам вошел мужчина высокого роста, внешне всё из того же ближнего зарубежья, но теперь с Кавказа. Закрыв за собой, он достал из кармана пакет со скрученной пачкой денег и направился прямо к столу. Пи виде рассыпанных камней незнакомого передёрнуло, после чего его глаза резко забегали.
Глава 12.3
Еврей вернулся быстро, не стал долго жаловаться на Ассира, а сев в машину, сразу же обратил внимание на книгу, лежащую между коробок на заднем сидении. Он улыбнулся, задавая вопрос, заранее зная ответ:
— Что это?
Взял книгу в руку и осмотревл её внешний вид, оценивая. Из себя книжка была очень притягательной, но дорогой не выглядела. Именно загадочность подвигла меня выбрать её из всех других, наваленных на столе у Ассира. Обложку оформили в тёмно-бархатном цвете, с золотыми вставками по углам, вроде резной рамки или кантика с выделенными уголками. По центру спереди расположился крупный чёрный символ и четыре поменьше — сзади. Когда проводил по ним пальцем, знаки слегка выпирали, а по очертаниям сильно напоминали старославянскую глаголицу, силовые символы или руны. Такие письмена я никогда не изучал, однако при виде книги именно это сравнение сразу нашло место у меня в голове. Может быть, дело было в нескольких символах, происхождение которых известно почти каждому.
Сзади в левом верхнем углу Громовик, в ему противоположном — Грозовик, нижний правый занимал Коловрат, а последний — Светоч, более известный как обратная Свастика. Два оказались понятными мне, остальные сразу же нашёл в интернете. Как и большинство, впервые столкнулся с победными иероглифами при изучении второй мировой, ещё в школе. Заинтересовавшись, углубился и узнал, что Свастика принадлежала не Гитлеру, а его армия осквернила не один славянский символ, используя их на форме и прочем.
Если честно, меня обижали ассоциации символов наших предков с нацизмом или фашизмом, я видел необходимость доносить до людей значимость этих знаков.
Свастика издревле ставилась на всех капищах, а это, на минутку, для Славян были священные места. Обозначение Солнца в виде свастики есть во многих культурах мира, от запада до востока. Тогда же, видя на книге сразу несколько таких знаков, я ощутил приятное чувство гордости за предков.
Лицевая часть выгладила ещё более впечатляюще. В центре книги находился крупный знак черного солнца: три круга один в другом. Наименьший круг закрашен, остальные два имели только контуры, а соединялись все они множеством молниеобразных линий, преломленных ближе к верхним концам.
— Прикольная, — прокомментировал Дима. — Во, ты жучара. Сука, ещё меня называешь евреем, — рассмеялся он, выдержав небольшую паузу, дабы обдумать, и продолжил: — Сотку отдал. Ну, так, за подгон. А теперь и не жалко совсем.
— По роже ему в придачу стоило дать, ну, чисто так, за подгон, — с сарказмом ответил я. — И тебе разок, за компашку и подвергание моей бесценной задницы неоправданному риску.
— С чего бы? Так-то бабки уже у нас, заплатили нормально, ну, побурчал он немного, главное, что прошло удачно.
— Не отменяет твоей проказы. Остальное же чисто фарт, — рассмеявшись, попрекнул я. — Ты меня морально истощил. Вот тебе и придётся меня кормить. Так сказать, в качестве компенсации.
— Вот ещё…
— Знаешь значение символов? — спросил я самодовольно, уже освежив знания.
— Ну, вот этот помню, Светоч. Однозначно, — показал пальцем в угол Еврей. — А этот вот на символ солнца и победы света над тьмой похож, — сомневаясь из-за неполного сходства, предположил он. — По центру черное, ну, или обратное Солнце, как правильно, не помню, — несколько секунд посмотрев на остальные, добавил: — Другие не помню, солнцеворот, или как-то так.
Ну, а коловрат не требовал пояснения.
— Правильно, — подтвердил я, оценив память Еврея, и раскрыл корешок. — Но не прочесть.
Язык написания был нам не известен. Жид уставился, тоже отметив странность написанного. Ни один из нас подобного никогда не видел.
