Бо замер.
– Вы лечили Ромгильду?
– Лечил. Вот бы посмотреть, как вы повторите это имя в её присутствии, – усмехнулся Элвин, припомнив, как Ро ненавидела, когда её называли полным именем.
Бо вздохнул.
– У Ромгильды прямо пунктик нарушать традиции. Вот отец и отослал её подальше.
– А по-моему, он просто никого лучше неё не нашёл, – возразила Софи, недовольная таким тоном.
– Наверняка она только об этом и твердит, – ответил Бо. – Спору нет, боец она потрясающий, но меня не победила ни разу… И рано или поздно ей придётся смириться с тем, что из этого следует.
– А что из этого следует? – спросила Софи.
– Ничего особенного.
– Откуда вы знаете Ро? – наседала Софи, вспомнив о недавнем пари Кифа. – Учились вместе или?..
– Она же принцесса, – просто заметил Бо. – Кто ж её не знает. А мне пора на вечерний обход.
У Софи возникло подозрение, что он просто выдумал повод увильнуть от её расспросов. Во всяком случае, такой уклончивый ответ не сильно помог Кифу выиграть пари.
– Ну что там… как у меня дела? – спросила Софи, когда Элвин переключился на многослойные сферы всех цветов радуги.
– Лучше, чем я ожидал, – признал Элвин. – Уже рассчитывал заняться последствиями Световых прыжков, но… кажется, всё в порядке. Надо только немного отдохнуть. Завтра почувствуешь ломоту в теле, но в общем всё обошлось… Вот это да! – он присвистнул, поднимая левую руку Софи с браслетом. – Видал я всякие хитрые штуки, но это что-то исключительное. Прямо видно, как подпитывает клетки энергией.
Софи глубоко вздохнула, собираясь с духом для вопроса:
– Значит… с завтрашнего дня левой рукой уже можно начинать упражнения?
Элвин почесал подбородок, поправил очки и с невозмутимым видом осмотрел её ещё раз. Она уже собиралась расстроиться, но тут он решил:
– Да, пожалуй, уже можно.
* * *
Узнав об этом решении, Грейди с Эдалин охотно его поддержали.
А после одобрения Сандора вопрос был решён окончательно.
Первое занятие назначили следующим утром, сразу после приёма лекарств… и это оказалось единственным, на чём все сошлись. Всё остальное вызвало горячие споры – кто из телохранителей его проведёт и в какой именно форме. Софи решила не вмешиваться и просто сидела на диване, с интересом наблюдая за Сандором, Бо и Тариной, что пытались друг друга переспорить, потрясая оружием.
Судя по всему, теперь за этими перепалками придётся наблюдать изо дня в день… и её это вполне устраивало. Пускай друг дружке тоже нервы потреплют, не всё же ей одной отдуваться.
– А ты разве не желаешь всем доказать, что твоя методика круче? – удивилась Софи, когда Флори подсела рядом.
Флори покачала головой.
– Большинству моих приёмов можно научить только соплеменников. Зато у меня есть одно предложение.
– Всё что хочешь, – сказала Софи.
Ради племянницы Каллы она была готова на всё.
Флори зарделась и принялась теребить выбившуюся из косички прядь.
– Можно… можно, я тебе спою?
– Как Калла пела деревьям, чтобы они росли здоровыми? – спросила Софи.
– Я понимаю, что ты не дерево, – объяснила Флори. – Но… верю, что в каждом из нас звучит своя песня, даже если не воспринимать её как музыку. У каждого живого существа свой ритм дыхания и сердцебиения, и с помощью этой мелодии можно придать силы, успокоить и даже исцелить. Наверное, это кажется глупостью, но…
– Звучит красиво, – успокоила её Софи, жалея, что не придумала слова поубедительней. Флори своим предложением напомнила ей о Калле. Глаза защипало он наворачивающихся слёз, и она прошептала: – Спасибо.
Флори сверкнула зелёными зубами в мимолётной улыбке и добавила:
– Твоя мать рассказала мне про эхо. И… я в этом ничего не понимаю. Тьма для меня всегда будет тьмой, но вдруг получится это эхо убаюкать или хотя бы смягчить.
– Давай попробуем, – ответила Софи, и когда Флори встала перед ней, ожившая надежда согрела ей душу.
Крохотная гномка прижала левую ладонь к перевязи, а правой потянулась к лицу.
– Можно? – спросила она, не касаясь кожи.
Софи кивнула, и Флори приложила ладонь к её правой щеке, легонько поглаживая висок пальцами, словно колышущейся на ветру веточкой.
– Вот сюда тебя ранили, да? – прошептала Флори.
У Софи в горле встал такой огромный ком, что она не смогла выдавить «да» и только кивнула.
– Они не понимают, какая ты сильная, – сказала Флори. – Но боюсь, что ты сама об этом забыла. Может, я смогу напомнить.
Она закрыла глаза и, покачиваясь в такт какому-то внутреннему ритму, запела нежным голоском на таком древнем языке, что многих слов Софи разобрать не смогла и уловила лишь общий смысл. Протяжные слова струились словно мёд, мало-помалу проникая внутрь, наполняя сердце теплом и энергией, от которой кровь бодрее побежала по жилам.
Песня не была ни весёлой, ни особо нежной.
Она была серьёзная, пронзительная и трогательная.
Песнь неистовой бури.
Призыв воспрянуть духом и собраться с силами.
Последняя нота повисла в воздухе, хрупкая, совершенная, которую никто не осмелился перебить. Только тогда Софи поняла, как притихли все вокруг.
Она подняла глаза и заметила, что все смотрят не на неё, а на Флори. Даже во взгляде Бо мелькнуло удивление. А Тарина так часто моргала, что, похоже, пустила слезу… с её лоснящейся кожей трудно было разобрать.
У Элвина так перехватило горло, что он не сразу смог выговорить:
– Ну как, помогло?
– Не знаю, – призналась Софи, растопыривая непослушные пальцы.
Вместе с затихшей песней пропало и бодрящее тепло.
Но энергия внутри… осталась.
А слабость, кажется, немного отступила.
– Вроде полегчало, – решила она.
– Ты про эхо? – с надеждой в голосе спросила Эдалин.
Это определить было труднее… но Софи нужно было знать, поэтому она зажмурилась и рискнула вспомнить те слова, что повторяли голоса из её кошмаров.
Как только в голове загремел голос Гетена, чудовище тут же зашевелилось.
– Нет, с эхом всё по-прежнему, – признала она, полной грудью хватая воздух, чтобы унять панику. – Всё в порядке, – добавила она для Элвина. – Я осторожно.
Но он всё равно потребовал её осмотреть для пущей уверенности.
– Наверное, песня не та, – прошептала Флори себе под нос, глядя через окно в темнеющее небо. – Надо попробовать ещё.
