А вот моему спутнику до этих вспышек не было никакого дела. Судя по его лицу, напрочь лишенному морщин, он не особо напрягается в жизни. Конечно, с чего бы, если даже Триада вежливо расступается в стороны перед господином Гардианом? Разорвись перед его носом магическая бомба, да хоть упади дракон, большее, что он сделает — нахмурится на секунду-другую, фыркнет, и вернет себе привычное отстраненное выражение.
Не выдержала, и со всей силы ущипнула его в бедро.
— Что ты делаешь? — раздраженно спросил он, приподняв бровь.
Один… два… три…
Угадала! Ровно через три секунды бровь опустилась на место, а раздражение сменилось спокойствием. Мне даже показалось, словно в полумраке кареты его зрачки из круглых на мгновение стали острыми, вертикальными, как тогда, у Лихарда, но быстро приняли прежнюю форму.
Вот это железобетонная выдержка! А, если пнуть его хорошенько? Хотя, пожалуй, не стану. Костяшки до сих пор болят.
— Куда мы направляемся? К твоей матери, я поняла, но куда географически? Седьмой, девятый, первый квартал?
— Мы поедем ко мне, — снисходительно ответил он, разглядывая девицу за окном с таким видом, словно смотрел на фонарь. Девица усиленно хлопала ресницами и махала веером, вероятно, пытаясь обаять моего спутника. Но проще обаять дерево, чем его.
— Мог бы ей улыбнуться, — буркнула из женской солидарности.
Поняв, что на ее заигрывания не отвечают, девица перевела взгляд в другую сторону. Наша карета как раз остановилась, пропуская экипаж с императорским гербом. Народ с восторгом глазел на богато украшенную карету, не догадываясь, что внутри, за плотными бархатными шторами, могут оказаться вовсе не члены правящей семьи, а, к примеру, императорский библиотекарь или мешки с мукой.
— Такой большой, а живешь с мамой? — спросила, когда императорская карета уехала, и мы продолжили путь. — Впрочем, я тебя понимаю. С современными ценами на недвижимость, далеко не каждый мужчина может себе позволить дом. Но снять квартиру ты явно мог. Судя по одежде, ты не сильно стеснен в средствах. Запонки, например, явно из…
— Ты можешь зат… помолчать?
Первоначально планировалось другое слово, но кое-кто у нас мастер выдержки и самоконтроля! Ничего. И не таких до белого каления доводили.
— Из-за тебя моя жизнь летит дракону под хвост, и ты полагаешь, что я буду заботиться о твоем комфорте? Этого мало? — я звякнула наручниками и положила руку себе на колени. Давно хотела это сделать, но не решалась, ведь в довесок к ней идет рука Гардиана! Он попытался вернуть свою ладонь на прежнее место, но я так грозно зыркнула, что он уступил. Ладонь уже затекла лежать в неудобной позе. — Не дождешься!
— Забавно, что ты выбрала такое сравнение.
— Какое сравнение? — он промолчал. Ну, очешуеть. То есть, оволосеть, конечно же. — Неважно. Из-за тебя я не вышла на работу и, наверняка, потеряла место. Ты хотя бы примерно себе представляешь, как сложно в нашем квартале найти достойную работу?
— Ты называешь это достойной работой? — усмехнулся он.
Врежу! Даже сжала кулак и подняла, но передумала. Костяшки все еще ныли.
— Так привыкла решать проблемы? — одним взглядом мне поставили нокаут. Опустила кулак и выдохнула. Расстановка сил явно не в мою пользу.
— В нашем квартале право сильного. Не уверена, что помню, как можно по-другому, — произнесла сдавленным голосом, неожиданно предавшись меланхолии.
Я скучала. Вопреки всему, получив свободу от родительской опеки и вечной боли, я скучала по прежней жизни. По возможности быть слабой. Порой мне так хочется, чтобы кто-нибудь решил за меня проблемы, а мне не приходилось задирать юбки, чтобы убегать или махать кулаками, чтобы отстоять свое право находиться в квартале прокаженных. Раньше гневно щелкнешь веером, и все вокруг бледнеют, рты прикрывают, сливаются с обоями и утекают из комнаты — госпожа изволит гневаться. А сейчас надо этим веером по морде нахалу надавать, и то не факт, что поймет.
Прокашлявшись, я задвинула эмоции.
— Предлагаю обсудить вопрос компенсации моей заработной платы! Учитывая, что снять браслет можно только с живого тела, тебе придется со мной считаться.
Как приструнить зарвавшегося хама
Он закатил глаза.
— Начинает казаться, что некоторые древние артефакты себя изжили. Возможно, Шаамни уже не так важна, как прежде.
— А теперь я требую плату еще и за доставленные неудобства! — подняла руку, в довесок к которой шла широкая ладонь Гардиана. Между прочим, она тоже лежала на моих коленях. — И за поруганную честь, — добавила, разглядывая его пальцы.
Коротко стриженные ногти, никаких мозолей или царапин, удивительно мягкая ухоженная кожа. На безымянном пальце перстень с квадратным сапфиром под цвет чешуи на запястье. Мягкие небольшие чешуйки плотно облегают кожу и напоминают змею, спящую браслетом на его руке.
— Надеюсь, это не заразно?
— Спросила женщина из квартала прокаженных. Точнее, конечно же, девушка.
И взгляд такой иронично-проникновенный, что аж до мурашек. Поражает, как некоторые способны взглядом сказать больше, чем словами. А еще у некоторых вместо языка стилет!
— Сомнения? Ты у нас что, чресловед по специальности?
— По призванию, — бросил он, мазнув по мне оценивающим взглядом. — Трех тысяч золотых хватит?
Я подавилась воздухом, уже и позабыв про финансовый вопрос. За три тысячи золотых пусть и руку отрубает, чего уж там. И вопросы глупые задает, и гадости говорит, и ведет себя как чурбан отмороженный, и вообще. Согласная я, очень даже, где подписать?
Состроив недовольную физиономию, я выдохнула и небрежно бросила:
— Так и быть. Можно сказать, помогу бесплатно, по доброте душевной.
Он усмехнулся, а через какое-то время тишину прошили ироничные нотки красивого мужского голоса.
— Невинность? Серьезно?
Смотрю, кто-то никак не угомонится. Как его этот вопрос задел!
— Гоблины берут особую плату за особые услуги.
Собеседник приподнял бровь. Три секунды, бровь вернулась на место, а отблеск интереса в его глазах пропал. Я усмехнулась. Что не так с этим недочеловеком?
— Они достали перо дивноптицы для зелья. У меня ни возможности, ни способностей, ни опыта выслеживания добычи. Тем более, такой редкой и опасной. Выбора не было.
— Почему невинность?
— Если гоблин забирает девственность ведьмы, отданную добровольно, к нему переходит и ведьминская сила.
— Но ты не ведьма.
— Но они-то об этом не знают.
— Никогда не видел ведьмаков среди гоблинов, — усомнился Гардиан.
— А ведьм, готовых добровольно отдать гоблину невинность?
