Вокруг него кишели мутанты, готовясь к самому важному событию года — женщины убирали мусор в амфитеатре-воронке; подростки устанавливали флагштоки между трибун, украшенные разноцветными тряпками; в трех местах готовили место под костры, возле которых ждали своего часа огромные казаны — видимо, будут бесплатно раздавать похлебку. Недалеко от костров из досок и ржавой жести собирали прилавки.
Оставалось найти того, у кого нужно зарегистрироваться на участие. Север трижды обошел воронку амфитеатра и почти отчаялся, но натолкнулся на тщедушного полуголого донника с клеймом на лбу.
— Эй, донник! — Совсем молодой парнишка вздрогнул, втянул голову в плечи, нашел взглядом Севера. — К кому тут подойти насчет Большого круга?
Парень указал на дно амфитеатра и пролепетал:
— Вон, видишь здоровенного мутанта с рогами и лохматой грудью? Это Черт, подойди к нему и спроси. Я у него отмечался.
Спускаясь и перепрыгивая через каменные скамьи, Север думал о том, что все донники — вот такие доходяги: недоедающие и недопивающие, и схватка за лидерство будет напоминать не честный бой, а избиение младенцев. Не сомневаясь в победе, Лука осознавал, что участвовать ему в подобном — бесчестно. Вот только другого выхода подняться в иерархии Пустоши не видел.
Мутант Черт был таким необычным, что Север на пару секунд оторопел. Черные волосы будто бы переползли с загорелой блестящей головы, украшенной парой крученых рогов наподобие бараньих, на грудь и живот. Густая шевелюра на груди была сплетена в длинные, аж до колен, косички. Черт руководил двумя донниками, устанавливающими ограждение между ареной и первым рядом трибун, где, вероятно, расположится местная знать.
Север не окликал мутанта, ждал, пока тот сам не обернется. Черт, хоть и не обернулся, его засек и бросил:
— Кто такой? Чего надо?
— Донник. Заявиться на участие.
— Твой номер двадцать первый. Счету обучен? Запомнишь? — продолжил Черт все так же не глядя, да вдруг как припустится на рабочего: — Вошь ты рукожопая! Кто ж так делает!
Он ринулся к плешивому доннику, отнял у него молоток, замахнулся — рабочий вскинул руку, — но бить не стал, показал, как надо.
— Обучен, — ответил Север.
— Ну так проваливай, двадцать первый… Или нет. Стоять! Ты поздоровее будешь. На! — Черт сунул ему в руки молоток. — Видел как? Прибивай ткань вот такими мелкими гвоздями…
Черт запнулся, узрев нарушения в другом конце арены и, изрыгая проклятия, ринулся туда, надавал тумаков донникам.
Вздохнув, Север приступил. И закончил быстро, за что получил воду и полоску вяленого мяса. Только на этом работа не завершилась.
Пахать пришлось до вечера, потому что донники или не умели, или не хотели, или были не в состоянии от недоедания. Проскользнула мысль, что они экономят силы на завтра, но Север отмахнулся от нее. Он их победил уже сегодня, на этой арене, даже почти не устав.
К своему рейду Север возвращался слегка утомленный, но спокойный. Там у него плазмоган и надежные люди. А завтра все должно решиться в его пользу, только бы жрецы и шаманы не устроили подлость.
* * *
Дрых он как убитый, а на рассвете вместе со своим рейдом, подкрепившись, отправился на Лобное место.
Пока соратники занимали места в полупустом амфитеатре, Север обошел его; и там, где был распят Терант, обнаружил столб с привязанными рейдерами, которым грозил суд. Двое плюс Швай, самый отожранный среди них. «Значит, битвы донников с супером не будет, каждому достанется кто-то из этих трех», — догадался Лука.
Туда-сюда носились потные организаторы. На кострах, распространяя вполне аппетитный запах, готовилось густое варево. Вокруг сновали мальчишки, и один раз Север даже ощутил ручонку в своем кармане, но ловить вора не стал — все равно пусто, деньги у Жабы. Плазмоган хранила Лесси, применять его Север не планировал, но мало ли что случится.
Первые ряды, где собирались богатые мутанты, имеющие власть, от арены отгораживала железная изгородь, которую Север вчера устанавливал. Двадцать с лишним донников толпились в небольшом загоне. По арене, нервно поглядывая вверх, вышагивал Черт в блестящей имперской латной кирасе и шлеме с алыми перьями.
Вниз вели две широкие дороги, вдоль которых выстроились стражники. На взгляд Луки, хорошо помнившего дворцовую стражу Гектора, местные вояки — разномастный сброд, одетый как попало, по большой части в награбленное на границе с Империей.
Напрямую, через ряды, было не спуститься, и Север пошел по ближайшей дороге и занял место в загоне. Там пахло страхом и немытыми телами других донников — тощих, изможденных. Лишь двое из двадцати двух ущербными не выглядели.
Наконец все места арены забились народом. Промаявшись около часа, пока солнце не очертило головы толпящихся, Черт взмахнул руками, и, перекрывая гомон зрителей, донеслась барабанная дробь. Казалось, она лилась отовсюду, на самом деле барабанщики размещались как вверху, так и в самом низу Лобного места.
В голове крутилась мысль, что Лобное место должно находиться на возвышенности, а у мутантов оно почему-то внизу. Может, от поклонения Двурогому у них все так? Чем ближе к огненной преисподней Двурогого, где жарятся грешники, тем лучше?
Барабаны смолкли, и в воцарившейся тишине прогрохотал голос Черта:
— Возрадуйтесь, истинные! Три дня ликования перед Великим подношением. Хэ-э-эй!
— Хэ-э-эй, хэ-э-эй! — грянули зрители.
— Во имя Двурогого, сегодня у нас Большой круг! Бои на Лобном месте! Сперва истинные будут оспаривать права на верховодство. В полдень начнутся бои донников за право драться за звание рейдера! Затем — суд, после чего — финальные бои трех сильнейших донников с осужденными рейдерами! Хэ-э-эй!
Подождав, пока трибуны прекратят бесноваться, Черт взревел:
— Итак! Встр-речайте! На Лобном месте — действующий верховод Шима!
Под рев толпы на арену вышел мутант с непропорционально раскачанным торсом и на коротеньких хлипких ножках.
— Против него встанет Бездна, желающий оспорить лидерство Шимы! Вы можете сделать ставки у наших помощников, которых вы узнаете по золоченым наплечам!
Бездна появился широченной спиной к Северу, потряс ручищами. С виду так обычный, разве что очень сильный человек. Но он повернулся, и Луке, насмотревшемуся в Пустошах всякого, стало не по себе. Это был самый натуральный демон с красной кожей будто после ожога, без носа, с черными глазами и раздвоенной пастью.
Противники потрясали кулаками и крутились вокруг собственной оси, чтоб показать себя зрителями, среди них мелькали силуэты принимающих ставки.
Прозвучал горн, Черт крикнул, припечатывая слова хлопком в ладоши:
— Бейтесь!
Мутанты ринулись друг на друга — Шима молча, а Бездна — выплеснув ряд оскорблений в адрес, похоже, опостылевшего верховода.
