Ша-Миа продолжала что-то говорить, а у меня перед глазами заскакали картинки из прошлого.
Родной дистрикт, где наш народ ходит в клетчатых килтах и разводит лучших лошадей… Отбор… Учёба в привилегированной школе… Распределение… Дорога в столицу, в резиденцию шэ-арца из правящего клана…
Голос подруги доносился словно из-под воды. В её тоне я слышала раздражение и беспокойство. Ша-Миа всегда волнуется, когда я, по её мнению, витаю в облаках.
Нас обеих отвлекла распахнувшаяся настежь дверь.
На пороге застыла ученица. Бледная, глаза вытаращены, губы подрагивают.
- Новый клиент, - прошептала она и выдохнула, кривя рот: - шэ-арец…
Стремительно приблизившись к ней, я втянула её внутрь и закрыла дверь. Усадив за стол, налила воды, куда накапала успокоительного.
- Ничего, - твёрдо сказала я. - Захватчики обходят красные кварталы стороной, но не все и не всегда. Иногда даже эти бездушные монстры не могут устоять перед соблазном побаловаться клубничкой. Чего ты испугалась?
Ученица смотрела на меня во все глаза и с каждой секундой мне всё меньше нравился этот взгляд. Слишком много в нём было животного ужаса и какой-то липкой безысходности.
Я нахмурилась и сказала твёрже:
- Ты как с луны свалилась. Надо было проводить гостя в вип-комнату, сервировать стол по высшему разряду, продемонстрировать голограммы всех компаньонок.
- Я… т-так и с-с-с-с… сделала! - выдохнула девчонка, заикаясь.
Руки, в которых она держала стакан, тряслись. Зубы выбивали нервную дробь по стеклу, пока пила. Половину она вылила на себя. Поэтому я забрала стакан, чтобы снова его наполнить.
- Ты шэ-арца впервые увидела?
- Из правящего клана - в-п-п-п-первые!
Настал черёд моих рук затрястись.
- Он выбрал кого-то? - чтобы перевести внимание от самых страшных мыслей, уточнила я.
- Да, донна. И сразу оплатил.
- Кого же? - спросила я, надеясь, что шэ-арец выбрал опытную девочку. Ведь на захватчиков не действуют наши иллюзии, значит, компаньонке предстоит бурная ночь. А проклятые захватчики темпераментны, как взбесившиеся дикари…
- Вас…
Стакан выскользнул из моих рук и, надрывно звякнув на прощание, разлетелся на тысячу кусков. Мои ноги в тонких чулках окатило брызгами.
Зеркало на противоположной стене бесстрастно отразило как лицо моё стремительно побелело, словно кто-то мазнул по нему кистью, обмакнутой в белую пудру.
Шэ-арец. Из правящего клана. В моём Агентстве.
- Он нашёл меня, - сорвалось с моих губ, а потом свет начал меркнуть.
Глава 2. Лилу МакУилан
Три года назад
На церемонии Распределения дуэньи торжественно размотали мой плед, красный, в крупную клетку. Затем пришёл черёд килта и башмаков.
Я стояла, глядя прямо перед собой в пустоту, а холод от мраморного пола пробирал до костей.
- Посмотрите на неё! - цокали языками дуэньи. - Столь щедрого дара эти стены ещё не видели.
- Того и гляди, правящий клан осыплет этот дистрикт привилегиями!
- Уже то, что правящий клан принимает в дар это чудное дитя - привилегия!
«Чудное дитя» колотило от холода. И ещё от злости.
Они смотрели на меня, как на скотину.
На мне была белая полупрозрачная сорочка, короткая, до середины бедра и короткие штанишки из той же ткани с кружевом по подолу. Тонкие, словно сотканные из слюны пауков чулки совсем не грели.
Одна из дуэний театральным жестом вынула шпильку из моих волос и когда огненный дождь тяжёлым каскадом обрушился на плечи, окутывая силуэт до пят, стало немного теплее.
Дуэньи зацокали языками с утроенным рвением и, наконец, приступили к облачению.
Отныне красный цвет мне не полагался. Лишь все оттенки серого - цвета покорности. По мнению дуэний, над покорностью мне ещё предстояло работать и работать: слишком прямо глядела я перед собой, слишком упрямо задирала подбородок.
Они не сомневались, что господин моей жизни быстро обучит меня кротости и смирению. А я не сомневалась в том, что до столицы не долечу. Что сверну по дороге в дистрикт Осеннего Облака и примкну к повстанцам. Всего-то и надо было для этого, что перепрограммировать плату в дроне, с чем я, как мне казалось, блестяще справилась.
Лишь когда в назначенных координатах беспилотник не свернул, я поняла, что меня переиграли. Знали, что я обучалась на кракера и дали возможность поиграть в контроль… Когда подлетали к резиденции хозяина моей жизни я уже прекратила биться мухой о стекло, разбивая костяшки пальцев в кровь. И кричать. Во всё горло. Изо всех сил.
Я слабо помню, что было потом. Кажется, дуэньи силой выволокли меня из дрона, отволокли в помещение, где было жарко, было много пара. Запрокинув голову, что-то насильно влили в горло. После этого я перестала сопротивляться и почти не ощущала умелых прикосновений десятков рук. Они натирали меня маслами и розовой пеной, тёрли жёсткими щётками, мяли тело, словно тесто для пирога на Новый Круг.
Расчёсывание волос, которые по древней традиции оставили распущенными, облачение в длинную полупрозрачную серую хламиду, под которую не полагалось надевать белья - всё это прошло, как в тумане.
Вспышкой ясности для меня оказалась встреча с шэ-арцем. С хозяином моей жизни.
Это была не просто вспышка. Симбиоз из ослепляющей ясности и чувства падения. Как будто несёшься вниз в лифте без стенок. Падаешь в море света. Зная, что этот свет сначала ослепит, а потом и уничтожит тебя. Опалит и сожжёт крылья, искалечит душу и тело.
По древнему шэ-арскому обычаю я стояла в круге света на подиуме посреди комнаты. Застыв, как кукла.
У шэ-арцев почти нет своих женщин. На сотню мужчин рождается одна несчастная. Считается, что боги наделили их самой огромной силой во Вселенной, взамен отобрав женщин. Это одна из причин, по которой шэ-арцы завоёвывают новые миры, по которой основали Альянс, Объединение Планет Содружества. И стали в нём господами. По преданию, женщин посылают сильнейшим воинам. Воин принимает женщину, как дар небес и, в свою очередь, дарует ей место в своём мире. Место у своих ног.
Свет, в котором я стояла, слепил, не давал разглядеть захватчика.
Всё, что я видела - его огромные размеры. Широкий разворот плеч, мощную шею, увитые канатами мускулов плечи и руки.
Он приблизился бесшумно, как снежный барс. Нет. Как смертоносный чёрный гепард с жёлтыми горящими глазами.
Широкие ладони обхватили мою талию, обжигая сквозь ткань сорочки и сняли с подиума.
После круга света, в котором стояла, показалось, что я оказалась в кромешной тьме. Здесь не было ничего, кроме звука моего колотящегося сердца и горячих прикосновений чужих рук.
