— Я рада, что они подружились, — услышала я рядом женский голос.
Марина! Сестра Алекса.
Я впервые вижу ее с того самого дня, когда моя тайна была внезапно раскрыта на глазах у почтенной публики. И я понятия не имею, что она думает обо мне и обо всей ситуации.
— Да, это хорошо, — нейтрально ответила я.
— Я думаю, нам тоже надо познакомиться поближе.
— Наверное… — неопределенно протянула я.
Я не знаю, надо ли. Серьезно, не знаю.
Я ничего не имею против Марины, она приятная женщина. Но она сестра Алекса. А я не знаю, как у нас с ним все сложится в дальнейшем.
— Представляю, как тебе было тяжело растить ребенка одной, — произнесла она.
— А я представляю, как тебе будет сложно растить троих! Я с одной Соней иногда не справляюсь.
— Говорят, после второго уже неважно, сколько их. Трое, четверо, пятеро…
— Так вы не собираетесь останавливаться? — поразилась я.
— Не знаю. Мы с мужем очень любим детей.
Я молчала. Она тоже. Вроде бы, это было вполне дружелюбное молчание. Но внезапно Марина выдала.
— Знаешь, все же это было неправильно — скрыть беременность от Алекса. Он отец. Он имел право знать.
— Если бы он хотел узнать, то узнал бы!
— Я понимаю, но… Ты не должна была решать за него.
— За семь лет — ни разу! Ни разу он не поинтересовался, как я живу!
— Света, он, конечно, тот еще идиот, но…
— Что — но? Чего вы все меня воспитываете и учите жизни?
— Да я просто…
— Я сама знаю, что мне делать! И хватит меня осуждать!
Если бы у меня не болела голова, я бы, наверное, была более спокойной и уравновешенной. Не вспылила бы, не наорала бы на беременную женщину.
Но, блин!
Правда, надоело!
Вчера Кирилл весь вечер вправлял мне мозги и лез в мою личную жизнь, сегодня сестра Алекса рассказывает мне, какая я плохая…
А вы прямо все идеальные!
Алекс
Вчера, возвращаясь домой после разговора с Казанцевым, я совершенно неожиданно получил сообщение от Кирилла. Сначала фото Мышки в сексуальном мини и абсолютно развратной блузке, а потом его фото с Наташей на пороге какого-то заведения.
И подпись: “Веду своих красавиц в клуб”.
“Жаль, меня там нет”, - написал я в ответ.
Я был очень рад этому сообщению Кирилла.
Кажется, наши отношения налаживаются. И, кажется, он совсем не против того, чтобы я был с Мышкой. Он на моей стороне. Может, потому что не знает о том, как я струсил и пошел на попятный.
О том, как я сказал Мышке, что не готов ни к чему серьезному.
Я тогда не знал о дочке, но это, конечно, не оправдание. Это трусость в чистом виде. И я себя не оправдываю.
Совсем недавно я боялся связывать себя чем-то серьезным. Теперь я больше всего на свете боюсь, что мне этого не позволят…
Я долго думал, писать ли Кириллу сегодня, после нашего утреннего разговора с Мышкой. И все же не удержался и написал.
Что-то меня насторожило в поведении Мышки. Чего то она не договаривает о вчерашней ночи. Голова у нее болит, легла она поздно… Неужели они там пили и гуляли до самого утра?
“Как вчера повеселились?” — задал я другу вполне невинный вопрос.
И получил ответ, идентичный Мышкиному.
“Не спрашивай”.
Да почему не спрашивать-то? Что там такое было?
Чем больше я об этом думал, тем сильнее заводился.
Еще полчаса назад я чувствовал себя почти счастливым: Полина повела себя как нормальный человек, и нас развели за пять минут. Я, конечно, теперь знаю, что выдыхать рано.
Я не только в интернете порылся, но и успел проконсультироваться с юристом. Полина все еще может испортить мне жизнь.
Оказывается, если женщина рожает в течение 300 дней после развода, то бывшего мужа признают отцом. Что за чушь? Да еще и триста дней… насколько я понимаю, это дольше, чем длится обычная беременность. И кто только такие законы придумывает?
В общем, при желании она еще может попортить мне кровь. И испортить мои отношения с Мышкой, которые и так не ахти. Непросто будет объяснить ей, что я ни при чем…
И все равно — полчаса назад я чувствовал себя счастливым. Я свободен! Эти неправильные и изматывающие отношения, наконец, закончены официально.
Но Мышка моему разводу совсем не обрадовалась.
Ей как будто вообще нет до этого дела! И до меня.
Вот поэтому я решился написать Кириллу, узнать, что к чему.
А он взял и перезвонил.
— Я слышал про Женю и носки. Чувак, ты крут!
Мне было приятно, что Мышка ему рассказала. Значит, ее это впечатлило.
— Надеюсь, он больше не подойдет к Мышке.
— А вот тут ты ошибаешься! Вчера в клубе подошел.
— Что?!
Оказывается, все было без толку!
— Не переживай, Мышка дала ему в глаз.
— Серьезно?
— Абсолютно. Вмазала с оттяжкой, как я учил.
Вот же гад этот Женя!
— Похоже, я плохо ему объяснил.
— Теперь-то он точно будет держаться на расстоянии выстрела. Но есть другой повод для переживаний. Не знаю, говорить ли тебе…
— Говори!
— Костик.
— А, Костик! Видел я этого Костика.
— И что?
— Видел, как Мышка на него смотрит. Он ей не интересен.
— А ты видел, как они вчера целовались?
— Что?! — в который раз воскликнул я.
Темное осеннее небо опрокинулось мне на голову.
40
Светлана
Почему я не сказала Алексу о беременности? Этот вопрос я слышу уже не в первый раз. От него самого, от брата, от мамы. Теперь еще и от Марины.
Неужели они не понимают?
Я не могла!
Он сразу сообщил мне, что уезжает надолго, чуть ли не навсегда. Что не может ничем себя связывать. Что у нас не будет и не может быть ничего серьезного.
И я согласилась на эти условия.
Я согласилась с тем, что у нас будет только одна ночь. Я очень хотела, чтобы именно он стал моим первым мужчиной!
Не знаю, может, если бы я была постарше и поумнее, я бы поступила по-другому. Нашла бы способ сказать ему.
Но тогда мне казалось, что я просто обязана хранить этот секрет. И не беспокоить Алекса, который где-то там далеко рискует жизнью, занимаясь своей опасной профессией.
