В наушниках шлема постоянно возникали какие-то голоса. Кто-то поздравлял с победой, кто-то что-то просил и пытался требовать указаний для дальнейших действий, но воспринимать всю эту трескотню Виктор уже не мог. Ему было реально хреново.
– Всё потом, – коротко бросил он в эфир. – Лой, десять часов меня ни для кого нет.
С трудом добравшись до своей каюты, Вершинин на последних остатках сил освободился от летного скафандра, завалился на кровать и мгновенно отключился.
Виктор проспал двенадцать часов, причем, как ему сказали позже, в какой-то момент его пытался разбудить Лой, но в этом занятии не преуспел. Обеспокоенный происходящим лид-майор подключил не желающего просыпаться командира к портативному медицинскому диагносту, и тот, озадаченно помигав индикаторами, выдал диагноз: «нервное истощение и крайняя степень переутомления».
Неопределенно хмыкнув, Лой кивнул собственным мыслям, отключил диагност и тихо вышел из каюты, а Лу-Бунку, в очередной раз попытавшемуся достать его по коммуникатору, доходчиво объяснил, куда тот может засунуть свои срочные дела на ближайшие часов шесть.
Проснулся Виктор хорошо отдохнувшим, вот только поверить в то, что он уже не спит он смог не сразу. Переход от сна к яви в этот раз проходил через промежуточную стадию, в роли которой выступал тот самый «боевой транс», который позволял ему во время боя в ручном режиме управлять сразу несколькими пушками. Правда, сейчас никакого боя не было, и для входа в это искусственное состояние Вершинин никаких усилий не прилагал. Он просто в нем проснулся.
Перед его глазами на фоне нехитрой обстановки каюты висели десятки полупрозрачных элементов интерфейса. Очень странного интерфейса, ни капли не похожего на стандарты, принятые в имперском флоте. У Виктора сразу возникло ощущение, что сделан он не людьми. И все же Вершинин видел эти кляксы и многоугольники уже не впервые. В бою с бейтанами очень похожие штуковины неожиданно дополнили собой систему наведения орудий «Моргенштерна», и в тот момент они показались Виктору довольно удобными и интуитивно понятными.
Впрочем, и сейчас разобраться с назначением тех или иных…, ну, допустим, пиктограмм и кнопок, Вершинину удалось практически сходу. Правда, на какое-то время он все-таки завис, пытаясь осознать, что происходит, но довольно быстро взял себя в руки. В конце концов, он уже давно понял, что его новые способности появились не просто так, а стали результатом какого-то воздействия на его организм, но только совсем недавно последствия этого воздействия начали проявляться в относительно осязаемых формах.
Виктор внимательно осмотрел плавающие перед глазами слегка подсвеченные объемные фигуры со сглаженными углами, сгруппированные по пока не вполне ясным принципам, и обратил внимание на одну из них, выделенную более ярким цветом и слегка пульсирующую.
Виктор попробовал дотронуться до нее пальцем, но рука свободно прошла сквозь полупрозрачное изображение, не вызвав с его стороны никакой реакции. Тогда он потянулся к пиктограмме мысленно, и она тут же слегка приблизилась, вспыхнула ярче и рассыпалась быстро гаснущими серебристыми искрами, а в голове Виктора зазвучал негромкий бесплотный голос с напрочь отсутствующими интонациями:
– Поздравляю, человек. Раз ты добрался до этой стадии, значит ты не безнадежен. Ты достаточно интенсивно использовал биопроцессор в ситуациях, требовавших от твоего организма предельного напряжения сил. Это позволило процессору развиться и достичь первой ступени интеграции. В результате ты получил интерфейс и доступ к начальному информационному пакету. Чем чаще ты будешь пользоваться новыми возможностями, тем быстрее будет проходить интеграция. Анализ трэк-записей твоих действий показывает, что процессор использовался крайне однобоко. Для достижения первой ступени этого хватило, но дальше такой подход приведет к быстрому замедлению и возможной остановке развития. Чем многограннее ты будешь использовать процессор, тем быстрее он сможет адаптироваться к твоему мозгу. Каждая ступень интеграции будет давать тебе дополнительные возможности. Запомни, человек, биопроцессор не посягает и никогда не будет посягать на твою свободу воли. Он создан только для расширения возможностей мозга и нервной системы носителя, так что в твоих интересах развить его до максимальной степени интеграции.
– Откуда у меня в голове эта штука? – задал мысленный вопрос Виктор.
– Информация отсутствует.
– Хорошо, зайдем с другой стороны. Как вообще эти процессоры попадают в мозг носителей?
– Посредством инъекции зародыша в затылочную часть головы, – ответил голос и, сделав небольшую паузу, уточнил, – Ну, в тех случаях, когда у носителя имеется голова, естественно.
– Ты так и будешь сидеть в моем мозгу и читать мысли, или тебя можно отключить?
– Я часть интерфейса. Фактически, просто говорящий справочник. При деактивации интерфейса я отключаюсь и перехожу в спящий режим.
– И как мне деактивировать интерфейс?
– Так же, как и активировать. Нужно просто захотеть это сделать.
– Я хочу это сделать, – немедленно произнес Виктор, и полупрозрачные фигуры, все это время маячившие перед его глазами, беззвучно растворились в воздухе.
Всё оказалось гораздо хуже, чем он мог предположить. В его голове поселилась неведомая хрень, ожидать от которой можно было абсолютно любой пакости, от ненавязчивого вмешательства в его мысли и решения до взятия всего тела под полный контроль. Виктору стало страшно. Голосу, назвавшемуся говорящим справочником, он не верил от слова совсем. Этот не пойми кто бодро агитировал его совершать действия, направленные на скорейшую и максимально полную интеграцию чужеродного биологического материала в его собственный мозг. И что потом? Перехват управления телом? Превращение в послушную куклу? Делать-то что теперь, блин? Он ведь не в Империи и даже не на Земле. Кто ему здесь поможет? Да и там кто бы ему помог? Понять бы хоть, какая сволочь ему эту пакость в мозг подсадила и зачем ей это понадобилось…
Виктор попытался успокоиться. С одной стороны, ситуация казалась крайне опасной. Потерять контроль над собственными мыслями и телом – удовольствие сильно ниже среднего. Да, пока никаких признаков вмешательства в свои действия Вершинин не замечал. Но ведь не зря Голос утверждал, что процессор еще не развит в полной мере. Может быть, он просто пока не разросся в мозгу Виктора до такой степени, чтобы подавить его личность. С другой стороны, наличие в голове этой непонятной пакости уже не раз спасало ему жизнь, помогало нарушить планы врагов и давало возможность достаточно быстро двигаться по пути, который, как Виктор надеялся, должен привести его к решению главной задачи.
Информации категорически не хватало, но, к сожалению, единственным ее источником мог стать все тот же Голос. Не с Лоем же и Пино идти советоваться! «Парни, тут такое дело… У меня в башке завелись тараканы. Шуршат, собаки, картинки маловнятные показывают и человечьим языком разговаривают… А еще они на ушко мне шепчут, как надо пушки на цели наводить».
В том, что о Голосе и биопроцессоре говорить никому нельзя, Виктор ни секунды не сомневался. Вот только в голову все время лезли очень нехорошие мысли. Фильм «Чужой» на Земле смотрели все, и, хочешь не хочешь, а крайне неприятные ассоциации со сложившейся ситуацией у Виктора возникали. Ладно еще, если этот паразит пожрет только его мозг. А что, если эта зараза окажется способной перекидываться на других людей? И как ему теперь возвращаться на Землю? Да и здесь народу вокруг столько, что можно настоящий зомби-апокалипсис устроить, ну или вторжение чего-то там злобного и нехорошего в человеческие миры.
