* * *
17 сентября через вновь распахнувшиеся ворота студии прошествовал на работу и Бэббит. Конец сказки про белого бычка? Как бы не так. Уже 24 ноября 98 художников, включая Бэббита, получили письменные уведомления об увольнении. Бэббит доведет дело до Верховного суда штата, естественно, выиграет его, но плодами победы не воспользуется, а уйдет на войну. В 1945-м он вернется к Диснею лишь затем, чтобы расстаться — впервые по собственному желанию.
Тем временем студия опять закрылась на восемь месяцев. Назавтра же после вступления США в войну армия конфисковала ее под пункт ПВО, предназначенный защищать тот самый завод «Локхид». А когда студию вернули владельцу, ВВС обременили его контрактом на производство пропагандистских мультфильмов.
Но это была уже не та студия. Если «дух», о котором скорбел Дисней, никто не смог бы «убить», если бы он не выветрился сам, то разгром уникального коллектива был вполне в человеческих силах.
Непримиримость антагонистов нанесла урон, сравнимый разве что с уроном, который могла бы причинить студии бомбардировка в разгар рабочего дня. Уволились или были уволены как минимум 27 аниматоров, включая Бэббита, Мелендеза, Хилбермана.
Сославшись на болезнь кого-то из родных, ушел Уолт Келли, нарисовавший эпизод с Вакхом в «Фантазии» и Микки, улепетывающего от торнадо, в «Маленьком вихре» (1941). Дисней, кажется, даже снабдил его — исключительный случай — рекомендательными письмами.
Режиссер «Белоснежки» Дэвид Хэнд симпатизировал Гильдии, но не бастовал. Дисней выставил его со студии за «аморальность коммунистического толка»: Хэнд, находясь в процессе развода, съехался с другой женщиной.
Шесть человек перешли на MGM, восемь — на Warner. На Columbia экс-сослуживцев с распростертыми объятиями ждал будущий великий комедиограф Фрэнк Тэшлин, новый Глава анимационного департамента: их ожидали не только комфортабельные условия и высокие оклады, но и гарантированное место в титрах.
Среди них был 22-летний Дэвид Свифт, один из самых молодых и многообещающих сотрудников Диснея.
Он вызвал меня и, имитируя еврейский акцент, сказал: «О’кей, Додик, мальчик мой, таки, значит, ты уходишь работать с этими евреями. Там твое место, с этими евреями». ‹…› Когда я после войны вернулся к нему, он все еще обижался. На первом же студийном собрании он сказал: «Что ж, парень, ты видишь, что мы не обиделись, когда ты ушел к этим евреям. Мы превосходно без тебя обходились. Ты был нам вообще не нужен, но, кажется, евреям ты не нужен тоже».
Других вернувшихся Дисней тоже принял на свой манер. Ноубла мариновали без работы, а кабинет отвели в бывшем чулане. Титла чувствовал себя незваным гостем на родной студии — «в воздухе было слишком много напряжения и электричества» — и в 1943-м уволился окончательно, о чем сожалел до конца своих дней.
Нет худа без добра. Искусство анимации неимоверно обязано Диснею за изгнание молодых гениев. Останься они, так и закончили бы жизнь постаревшими «жеребцами» из его «конюшни», тиражируя фирменный стиль, обеднявший анимацию, превращавший ее в рисованный аналог игрового кино.
Избежав этой эстетической ловушки, Стивен Бозустов, Хабли, Хилберман и Шварц в 1943-м основали в Нью-Йорке Industrial Film and Poster Service (затем — United Productions of America). Сначала они выполняли заказы армии и ВПК, потом перешли к самостоятельной продукции. Но даже и на заказы они набрасывались с алчным энтузиазмом. Работали сутками напролет и были счастливы, что освободились от диктата корпоративной эстетики, что вольны применять свои знание и любовь к современному искусству, что линии и цветовые пятна в их фильмах могут выкидывать сколь угодно замысловатые коленца.
Другое дело, что Дядюшка ничего не забыл и никого не простил.
Глава 23
Голливудские поджигатели войны. — «Признания нацистского шпиона». — Как Перл-Харбор спас британского агента Чаплина
Потопив американский флот в Перл-Харборе, японцы заодно «потопили» и самую мощную предвоенную атаку на Голливуд. 1 августа 1941-го Сенат образовал Подкомитет по изучению пропаганды войны, содержащейся в 25 американских, 13 иностранных фильмах и 10 выпусках хроники RKO «поджигательского» (антифашистского, антинемецкого) толка.
Ретроспективно — но только ретроспективно — решение Сената окрашивается в пронацистские тона. Сенаторы руководствовались здравым смыслом и благородными побуждениями, что выгодно отличало их от Дайса и прочих тенни. Они защищали исконно американистский принцип изоляционизма (как защищали его тогда и коммунисты), резонно полагая, что ФДР, уже поставляющий воюющей Англии оружие, непременно втянет США в мировую бойню, презрев ряд законов о нейтралитете, которые были приняты в 1935–1939 годах.
По меньшей мере некоторые из них нацистам симпатизировали: как без этого. Но эти симпатии придавали работе Подкомитета пусть и яркий, но не стилеобразующий оттенок.
Расследование возглавил честный и храбрый Джеральд Най (сенатор от штата Северная Дакота), состоявший в прогрессивной фракции республиканцев (как и Роберт Лафолетт). Задорное прозвище Джек — Истребитель Великанов он заслужил, разоблачив в 1923-м Альберта Фолла, министра внутренних дел в кабинете коррумпированного до мозга костей Гардинга. Фолл, как установил Най, передал государственные нефтяные поля частной компании в благодарность за финансирование Республиканской партии.
В 1934–1936 годах Най провел самое значительное в истории США расследование. Возглавляемый им Специальный комитет изучал роль производителей стали, самолетов, автомобилей, оружия и боеприпасов во втягивании страны в Первую мировую. Комитет откровенно заявлял: его цель — введение госмонополии на производство оружия; «фактор корысти» не должен влиять на внешнюю политику США.
Неслыханная атака на частный капитал получила лавинообразно нараставшую поддержку взбудораженного общества и одобрение ФДР, пытавшегося обуздать «безумную гонку вооружений, которая может вылиться в новую войну»: «смертельная угроза миру во всем мире возникла ‹…› из-за бесконтрольной деятельности производителей и поставщиков орудий разрушения».
Радикальность законодателей по ходу расследования лишь возрастала. Что делать, если война разразится? Конфисковать 95 — нет, 100 процентов — военной сверхприбыли. Нет, установить 98-ми — нет, 100-процентный — налог на доход свыше 10 тысяч долларов. Нет, предоставить правительству право изымать всю прибыль, превышающую 3 процента, и личный доход свыше 10 тысяч. Запретить кредитование и поставки оружия воюющим странам. Закрыть все фондовые биржи, призвать в армию сотрудников корпораций, установить госконтроль над ключевыми отраслями не только промышленности, но и сферы услуг.
Да чего там: просто взять и национализировать, пока не поздно, весь ВПК.
Chicago Tribune пугала: «Коммунистический закон об обороне [позволит президенту] установить в американском государстве полнейший коммунизм, как Ленин сделал это в России».
Най действительно переходил порой на язык красных агитаторов:
