Нацистами оказывались кондитер-меценат с однозначной фамилией Греннер («Международная леди», 1941), начальник экстренной санитарной службы ВВС («Дикий полет», 1941). Нацисты смешивались с пассажирами трансатлантического лайнера, чтобы затем — к их ужасу — выйти к ужину в парадной немецкой форме («Таинственный морской рейдер», 1940). Взрывали склады боеприпасов в Детройте («Пропуск в Алькатраc», 1940), минировали прибрежные воды Филиппин («Призрачная субмарина», 1940), охотились за секретами сверхпрочных сплавов («Скрытый враг», 1940) и автопилота («Вынужденная посадка», 1941), перекладывая свою вину на честных инженеров («Вражеский агент», 1940). У британской разведчицы в США оставался единственный шанс спасти себя и мир: убедить врача клиники, куда ее упрятала пятая колонна, что не она, а мир сошел с ума («Они живут опасно», 1941).
На борьбу с пятой колонной мобилизовали героев популярных сериалов. Китайский мудрец Чарли Чан предотвращал диверсию в зоне Панамского канала, в случае войны роковую для США («Чарли Чан в Панаме», 1940). Ник Картер, ничуть не состарившийся со времен своего первого появления в 1886 году, спасал («Убийство в небесах», 1940) беженку, которую нацисты обвиняли в убийстве на борту самолета. В четырнадцатом за одиннадцать лет фильме о приключениях Фило Венса («Вызывая Фило Венса», 1940) эксперт по светским и полусветским убийствам расследовал убийство авиаконструктора, за чертежами которого охотились и немцы, и итальянцы, и японцы. Светский вор Бостон Блэки, переквалифицировавшись в детектива, ловил шпионов в нью-йоркском порту («Познакомьтесь с Бостоном Блэки», 1941).
Антифашистское кино обрушилось на Америку, когда в СССР его изъяли из проката. Но голливудские коммунисты «разжигали войну», поправ новые установки Коминтерна.
Сценарий «Четырех сыновей» написал Лоусон, «Побега» — Маргерит Робертс, «Обращения на Запад» коммуниста Ворхауса — Орниц, «Морского волка» — Роберт Россен, «Этого смутного чувства» — Дональд Огден Стюарт. Ближайшие сотрудники Чаплина (жестоко травмированного пактом) — коммунисты Роберт Мельцер и Дэниел Джеймс. Дмитрик («Таинственный морской рейдер») вот-вот вступит в партию. К красному лагерю принадлежали Кох (сценарист «Сержанта Йорка»), Кромвель, Пичел, Шерман.
Последний фильм предвоенной антифашистской волны «Нацистский агент» (21 января 1942 года), где Конрад Фейдт сыграл братьев-близнецов, шпиона и лояльного американца, — дебют коммуниста Дассена.
* * *
Най видел во внезапном антифашизме и милитаризме Голливуда корыстную подоплеку. Уилки красноречиво ее отрицал.
Исходя из финансовой выгоды, киноиндустрия в целом должна была бы стать великим умиротворителем нацизма. ‹…› Сторонники ведения дел с Гитлером и миротворческих переговоров утверждают, что если человечество согласится с политикой, которую они защищают, воцарится мир и нацистская Германия сможет развивать торговлю с США. В таком случае киноиндустрия стремилась бы не сохранить британский рынок, а вернуть широчайший рынок, потерянный в Германии и Центральной Европе. ‹…› Однако индустрия ‹…› выступает против умиротворения Гитлера.
Не хочется оскорблять магнатов подозрением в гражданских чувствах. Предположим (как смягчающее обстоятельство), что Уорнеры хотели застолбить тематическую «территорию антифашизма», еще отпугивавшую их конкурентов. Неизменно чуткие к политической конъюнктуре, да еще и «завербованные» президентом, они ставили на неизбежное вступление США в неминуемую европейскую войну. Долгосрочная выгода от «преждевременного антифашизма» превышала краткосрочные потери, которыми был чреват выпуск «Признаний».
Их конкурентов принудил к антифашизму сам Гитлер, поправ, по выражению Уильяма Де Милля, «правила международной вежливости». Вежливости, естественно, деловой: Голливуд обиделся на Гитлера, обрушившего европейский рынок. Антифашистские чувства нарастали по мере сокращения деловой активности.
Информация о вызывающе антигерманских проектах Чаплина и Уорнеров, означавших частичную утрату рейхом контроля над Голливудом, не могла не спровоцировать ответные меры. 9 января 1939-го Геббельс информировал главных редакторов газет, что в скором будущем Голливуд будет изгнан из рейха. Как по идеологическим (засилье евреев), так и по объективным (дефицит немецких фильмов в американском прокате) причинам. Прессе рекомендовалось в преддверии этого не расхваливать американские фильмы, ограничиваясь сухими синопсисами.
Ровно за год до этого Fox подобострастно интересовалась мнением Гитлера об американском кино, но услышала в ответ, что фюрер принципиально не высказывается по таким поводам. Теперь фюрер высказался. Угрожая 30 января 1939 года в Рейхстаге погибелью еврейской расе, если международная еврейская плутократия развяжет войну, он впервые упомянул Голливуд.
Сообщение американских кинокомпаний о намерении выпускать анинацистские — то есть антигерманские — фильмы приведет только к тому, что наши германские продюсеры будут создавать антисемитские фильмы.
Но к окончательному решению голливудского вопроса наци еще не были готовы. Гитлер говорил об условном будущем. Геббельс инструктировал редакторов конфиденциально, а со своим дневником 5 февраля 1939-го делился сомнениями в необходимости разрыва с Голливудом. Мораторий, наложенный Брином на антифашистское кино, и заверения Хейса 6 октября 1939-го, что серийного выпуска «фильмов ненависти» не будет, успокоили рейх. На протяжении 1939 года в Германии вышли двадцать голливудских лент. Наибольшим успехом пользовались мюзиклы MGM: «Бродвейская серенада», продержавшаяся на берлинских экранах 56 дней, «Розмари» (42 дня) и «Гонолулу» (69 дней).
Зато блицкриг весны-лета 1940-го возмутил магнатов до глубины души. Не тем, как лихо вермахт за два месяца оккупировал шесть стран и атаковал Англию, а обрушением рынка. Прибыль ведущих студий упала вдвое. Fox, MGM и Warner уволили сотни сотрудников. Columbia урезала зарплаты на треть, другие студии — на 10–50 процентов. Но за германский рынок оставшиеся на нем компании держались до последнего. 5 июля Министерство пропаганды проинформировало Fox, что ее хроника больше не будет демонстрироваться в Германии, Норвегии и Чехии. 15 августа в Германии и на оккупированных территориях прокат MGM и Fox был запрещен полностью. Последней жертвой нацистов пала 12 сентября ни в чем перед ними не повинная Paramount. Наверное, ее репрессировали исключительно по эстетическим причинам, для гармонизации зачищенного рынка.
К этому времени Хейс прервал отношения с Гисслингом, а Гувер назвал консула угрозой для национальной безопасности. Так антифашизм стал главным бизнес-проектом Голливуда.
* * *
26 сентября в слушаниях наступил перерыв. Навечно. В разгар выступления на митинге «Америки прежде всего» в Питтсбурге Наю сообщили о Перл-Харборе: упрямец утаил войну от аудитории до конца речи. В тот же день он и другие изоляционисты обернулись патриотами так же молниеносно, как коммунисты — пацифистами в 1939-м. Все «ушли на фронт». 8 декабря Кларк объявил о прекращении расследования без публикации отчета. Жаль: на 12 декабря намечалось уникальное зрелище — допрос двух британских разведчиков, Александра Корды и завербованного им Виктора Сэвилла, продюсера «Смертельного шторма». Поскольку в планы комиссии входил и допрос Чаплина, могла раскрыться и страшная тайна: именно Корда еще в 1937 году, обратив внимание на схожесть усиков фюрера и Чарли, подал ему идею комедии о Гитлере.
