Всех вокруг волновал мой живот и его объемы. На седьмом месяце беременности я не выглядела очень полной, но в привычные платья перестала влезать давно. Обновить гардероб помогла сестра, отдав мне свои «беременные» вещи. Основная масса из них была мне еще велика, но ее «ранние» платья были забавными и смешными. Простое офисное серое платье имело разрез на животе, из которого проглядывалась мягкая детская ткань с изображением медвежонка. Или яркое желтое короткое платье, имевшее также вставку на животе, с огромным плюшевым утенком.
Мы давно выбрали и курсы для будущим родителей, и даже роддом. Вернее, всем занимался мужчина, а я лишь одобряла или отвергала варианты. Мои дни не были расписаны как раньше, а график работы Кости позволял проводить много времени рядом. Зачастую наш день начинался с неспешного пробуждения и завтрака, затем легкая гимнастика на большом шаре, а позже прогулки в парке или музее и обед. Мы посещали курсы обычно дважды в неделю, но в Москве они шли чаще, так что пришлось соответствовать.
Конец января внес коррективы в нашу жизнь. Нам запретили жить половой жизнью. Эта новость была плохой, особенно на фоне того, что Костя встретился с моим врачом. Мрачное молчание и сурово поджатые губы явно говорили о том факте, что у моего мужа начинался приступ ревности, и новость о запрете секса была встречена так себе.
— Спорим, что он специально так сказал? — ворчал Костя, помогая мне сесть в салон нового авто.
— С чего ты так решил? — хмурюсь я, расправляя пальто и пристегивая ремень безопасности.
— Потому что, — не найдя аргументов, бормочет мужчина. Чуть помолчав, ревнивец добавляет. — И я не в восторге от мысли, что он заглядывает тебе под юбку. Так теперь еще и никакого секса.
Расстроенный мужчина заводит свою новую машину и везет нас домой. Костя купил большой просторный автомобиль, мотивируя покупку тем, что нас становится больше, ребенку нужен простор. В целом я была не против, но было жаль расставаться со старой БМВ. Столько всего было в ее салоне. И ссоры, и примирения, и сон, и просто приятное времяпрепровождение. Но, вздохнув, Костя продал машинку. Кузя после долгих дискуссий остался в моем владении. Я привела несколько весомых доводов в защиту сестринской букашки, так что было решено, что она еще послужит нам.
Переезд в столицу одобрили еще несколько человек — подруги. Хотя я была уже на девятом месяце, но продолжала спокойно разъезжать по городу. Мы с Сашкой теперь чаще встречались с ними. Сестра увереннее оставляла дочку на нянек вечерами, выходя с мужем в свет. Так что могла спокойно уделять время и нам. Девчонки обругали меня за скоропалительную свадьбу, на которой их не было, и тут же поздравляли наперебой по поводу малыша. Лялька вручила мне конверт с прошлогодней фотосессии, и я даже всплакнула увидев, какой стройной на них была. Посиделки с подругами проходят весело, хотя мы с Сашкой не пьем. Я жду малыша, а она — кормящая мать.
Сестра подбрасывает меня до дома, так как Костя поехал к другу, который неожиданно вызвал его в гости. Пока умываюсь перед сном, в прихожей открывается дверь, и нечто просто валится на пол.
Выхожу на шум и понимаю, что этим «нечто» оказался пьяный вдребезги Костя. Вот так сюрприз!
— Костя? — удивленно спрашиваю, впервые видя его в таком состоянии. Мужчина явно дышит, но в отключке. Запах в прихожей приехал прямо из бара.
— Мавр сделал свое дело, мавр может уезжать, — донесся до меня с порога не менее пьяный голос.
Оборачиваюсь и вижу невысокого мужчину плотного телосложения, который, качаясь, стоял на пороге квартиры.
— Ааа… Вы кто? — вскинув брови, недоуменно уточняю.
— Павел, — весьма галантно представляется мужчина, умудрившись едва не упасть сверху на лежащего Костю.
— Спасибо, что привезли Костю, — ошарашено благодарю мужчину.
— Не за что, всегда пожалуйста, — залихватски произносит Павел, откланявшись у нашего порога.
Выглядываю на лестничную площадку и наблюдаю этого мужчину, бредущего к лифту, держась за стену. Сделав рывок, Павел качнулся в сторону лифта и с третьего раза попал по кнопке вызова.
Когда створки распахнулись, Костин друг буквально рухнул в кабину, и за ним бесшумно сомкнулись двери лифта.
Я в шоке возвращаю взгляд на лежащего Костю и понимаю, что дотащить его до кровати не смогу.
Что делать? Не оставлять же его на полу в прихожей!
Смачиваю холодной водой полотенце и прикладываю его к лицу мужчины. Не сразу мои манипуляции привели к желаемому результату. Сначала Костя просто мычал, продолжая находиться без сознания, но спустя время все же пришел в себя.
— Кость, блин! — уже возмущаюсь я, так как сама прилично устала за день. — Чего так нажираться-то?
— Черт! Я дома? — скривившись от головной боли, прохрипел муж.
— Да, — фыркаю я, вставая на ноги, и наблюдаю за его попытками повторить мой маневр. Не знаю, что делать в такой ситуации. Костя впервые настолько пьян. — Тебя какой-то мужчина привел.
— Пашка? — морщится Костя. — А где он?
Судя по расфокусированному взгляду и неуверенной позе, Костя ненадолго пришел в себя.
— Не уверена, но кажется он в лифте, — едва сдерживая улыбку отвечаю. — Я не видела, чтоб он уехал вниз.
— Черт, — бурчит Костя, опасно шатаясь и держась для равновесия за стену. — Надо пойти за ним.
Шатаясь, но все же идя самостоятельно, Вольский добирается до лифта и хмурый возвращается назад.
— Пашки в лифте нет, — недоуменно и пьяно бормочет Костя.
— Видимо, уехал домой, — пожимаю я плечами, фыркнув. — Тебя он смог дотащить до дома.
— Я сам дошел, — неожиданно недовольно бурчит мужчина.
— Ну да, сам, — фыркаю в ответ. — Кость, иди спать.
— Что раздражаю? — язвит мужчина, став разуваться и скидывая верхнюю одежду на пол. — Простите, пожалуйста. Не хотел беспокоить ваше Величество.
Ооо! Пьяные бредни пошли. Тяжело вздыхаю и мысленно готовлюсь выслушать «о наболевшем».
— Не надо так вздыхать, Света, — недовольно бормочет Костя. — Я сейчас заткнусь и пойду спать!
— Хорошо, — тихо соглашаюсь в ответ, идя следом за ним и подбирая снимаемую одежду.
— Хорошо, что я заткнусь? — уточняет мой пьяный муж.
— Хорошо, что спать идешь, — поясняю в ответ, сдержанно психуя. Мне эта картина вообще не нравилась, но каждый имеет право на расслабление.
— Конечно, разговаривать ты со мной не хочешь, — обиженно протянул Костя, снимая джинсы и едва не свалившись на пол.
— Мы постоянно разговариваем, Костя, — тихо удивляюсь я в ответ.
— Мы говорим на те темы, которые ты хочешь обсуждать, — членораздельно и медленно произнес явно задетый мужчина, подняв палец вверх.
— Это не так, — усмехаюсь я, поднимая затоптанные в раздражении мужские джинсы.
