Выхожу из ванной и наблюдаю, как Вольский в одних штанах раскладывает еду из коробок по тарелкам.
Решила не заморачиваться с одеждой и набросила халат на плечи. Черный, шелковый наподобие кимоно с ярким драконом на спине. Волосы укладываю на макушке и цепляю полочками. Весьма колоритно выгляжу в подобном образе.
— Я на кухне, — громко говорит Костя, оборачиваясь ко мне.
Мужчина застывает и растягивает рот в голливудской улыбке. Чувствую, что очень рада, оказаться именно здесь и сейчас с этим мужчиной. Хоть он и шлюхан, но с ним легко. И боюсь себе признаться, что Костя по-настоящему стал волновать меня. Говорить себе, что это герой не моего романа было глупо. Я и так знаю это, но черт побери, мужик он отпадный, хоть я и не любительница блондинов.
— О чем думаешь? — тихо говорит Костя, подходя ближе ко мне.
— Ни о чем, — мягко отвечаю я, обнимая его.
— Мне порой кажется, что ты каждый раз смотришь на меня и думаешь «Кто это?» — фыркает он, прижимая меня к себе.
— Возможно, — усмехаюсь я, потягиваясь в его объятьях.
Поцелуй нежный и томный касается моих губ. Наш последний секс был похож больше на драку, ну в самом начале так и было, так что сейчас этот мужик вновь удивляет меня. Целую в ответ в такой же манере и чувствую, что огонь во мне уже требует действий. Когда поцелуй стал набирать обороты, откровенно стону от наслаждения, крепче прижимаясь к мужчине. Вдруг Костя отрывается от меня и жадно дыша произносит:
— Еда, пошли есть.
Часто моргаю и хмурюсь. Черт, я забыла про голод. Мне уже подавай другое блюдо. Ужинаем словно школьники, поглядывая украдкой друг на друга. Вкусно, но хочется побыстрее закончить трапезу.
— Я раньше не видел у тебя проколов, — глухо говорит Костя, глядя в район моей груди.
— В Москву я их не надевала, — фыркнула я, посмотрев на себя. Штанги отчетливо выделялись на черном гладком шелке.
— Покажи еще, — вскинув брови, просит Костя, и я со смехом распахиваю верх кимоно.
Костина вилка застывает в воздухе, и мужчина жадно смотрит на меня, шаря глазами с одной груди на другую. Вдруг он улыбается и, откашлявшись, произносит:
— Очень красиво. Не думал, что у тебя подобное увижу.
— Почему? — легко спрашиваю я, продолжив есть с обнаженной грудью.
— Ты такая строгая, собранная, а пирсинг — украшение бунтарей, — усмехается мужчина, продолжая осматривать меня.
— Я не заложник одного образа. Могу быть любой, — пожимаю я плечом, смотря в свою тарелку.
Вдруг чувствую, что Костя смотрит на меня в упор. Поднимаю взгляд и понимаю, что мой собеседник продолжает рассматривать мои проколы.
— Кость?
— Ты поела, — хрипло спрашивает мужчина, глядя мне на грудь.
— Да, — усмехаюсь я, поняв, чего он теперь хочет.
Не говоря ни слова, Вольский забирает мою тарелку и встает из-за стола, демонстрируя стояк через спортивные штаны. Посуда звонко летит в мойку а меня уже ведут в спальню. Я не сдерживаю улыбку при виде его желания, и сама чувствую, что готова к сексу без долгих ласк.
Поцелуи начинаются, как только Костя открывает дверь спальни. Мой халат распахивается, как только он садится на кровать. Мужчина вновь жадно оглядывает меня и тянет к себе на колени.
Чувствую, что горю от его взгляда.
— Блять, это так потрясно выглядит, — шепчет Костя, перед тем как сжать обе мои груди в ладонях.
— Я знала, что ты оценишь, — стону я от его ласки и, почувствовав, как меня пробуют на вкус.
— Умм. Обалденно, — жарко шепчет мужчина, пробуя другую грудь.
Поцелуи, ласки и объятья идут по нарастающей, грозя спалить меня, словно в огне.
— Время распускать косы, — тихо бормочет Костя, вытаскивая заколки из моих волос. Копна локонов струится по моей спине, и я чувствую, как он смотрит на меня, пропуская пальцы сквозь пряди. Словно я его подарок.
Через пару мгновений оказываюсь прижатой к постели и распластанной перед Костей. Пока он уверенно надевает защиту, подтягиваю к себе подушки и размещаю их под своей попой. Мужчина помогает поправить их и легко закидывает мои ноги себе на плечи. Поцеловав меня в лодыжку, Костя с шипением погружается в меня.
— Черт! Ты каждый раз такая тесная!
Я в ауте. Эта поза была чем-то улетным! С его габаритами, Костя задевал все что надо, надавливая на нужные точки и погружая меня с головой в экстаз. От вихря ощущений могу только стонать.
Спустя несколько ошеломительных мгновений чувствую, что Костя сменил позу, нависнув надо мной.
Обхватываю его ногами и смотрю в глаза. Полумрак и свет лившийся из открытых окон, мои стоны и его надсадное дыхание делают момент каким-то особенным.
— Я хочу, чтобы ты кончила, — шепчет он, жестче войдя в меня.
От этого прямого и неумолимого взгляда голубых глаз, его движений и стального голоса, я теряюсь в удовольствии, легко соскальзывая в бездну. Прихожу в себя и понимаю, что подушек подо мной уже нет. Костя нежно целует меня в щеки, не двигаясь. Его руки погружены в мои волосы, а я все еще обхватываю его ногами.
— Твои стоны — это нечто, — тихо шепчет мужчина, продолжая покрывать меня поцелуями, спускаясь к шее. — Но то, как ты кончаешь — это вообще космос, Свет.
Вдруг он делает небольшое движение, я понимаю, что он во мне и все еще тверд. Сладко сжав его внутренними мышцами, я сама вновь почти кончила.
— Блять, — едва слышно произносит мужчина. — Сделай так еще раз.
Обнимаю его за бока и повторяю ласку. Костя вдруг резко выходит и возвращается обратно, на что в ответ я громко стону. Черт! Это так классно! Море удовольствия, и это еще только начало.
Неожиданно мужчина меняет положение, и я оказываюсь к нему спиной в коленно-локтевой позе. От бессилия припадаю головой к простыне, чувствуя, что мужчина ухватился за мой зад. Его следующее движение размывает границы моего сознания. Сквозь дымку удовольствия и немного боли, слышу его бормотание. Костя кажется в восторге, судя по неразборчивым словам. Движения медленные, но идущие по нарастающей. В какой-то момент понимаю, что двигаюсь сама, насаживаясь на него, слыша позади себя всхлипывания и сдавленные ругательства. Внезапно Костя хватает меня за плечо и тянет вверх, прижимаясь плотно к спине и попе. Его руки словно стальные канаты, обхватывают меня и стискивают грудь, щипая один сосок. Слышу надсадное дыхание совсем рядом с ухом, но все перекрывают ощущения внутри. Трение становится просто невыносимым, а Костины движения, словно поршень, толкают меня в пропасть. Дрожь начинает сотрясать меня, словно в лихорадке, и он кладет руку туда, где мы высекаем искры, удерживая меня на месте.
— Кость…
— Еще, — хрипит он. — Кончай еще.
