— Её интересовало, кто ты такая и как мой папа к тебе относится, — легко ответила малышка.
— Ммм. А ты что ответила? — вскинув брови, спрашиваю я, перестав притворяться незаинтересованной.
— Наташа, я сказала, что папа тебя любит, а ты еще не решила, любишь ли его, — повернувшись ко мне, отвечает Вика.
Да, Вика своими вопросами стреляет просто в упор. Пуф! Любишь моего папу или нет? Вот в чем вопрос! А ведь я любила, уже давно и с каждым днем все сильнее. Я любила и Ваню, и Вику. Если честно, они были неотделимы для меня. Ваня был просто отличным отцом, воспитывая девочку, он понимал, что во многих вопросах не может разобраться. В его прикроватной тумбе лежали некоторые книги, по состоянию которых понятно, что они прочитаны. Это были пособия по руководству воспитания младенцев. Как кормить, чем лучше прикармливать и какие развивающие упражнения делать. По мере взросления Вики, книги явно пополнялись в тумбе. Сейчас на самом верху лежала книга о юном школьнике, в которой содержались примеры поведенческих моделей детей. Проблемы, встающие перед родителями младшего школьника, и методы их преодоления. Не скажу, что методы были все правильные, но то, что Ваня их читал, уже делало его подкованнее.
Мужчина всерьез брался за дочь и воспитывал её строго, но мягко. Я ни разу не слышала, чтоб он сюсюкался с ней, но однажды видела, как он красил Вике ногти. Девочка пришла к нему с бутыльком прозрачного лака, сказав, что папа цветной лак не разрешает. И этот большой мужчина, посадив дочь к себе на колени, послушно красил маленькие ноготки, пока малышка смотрела мультики. Девочка не была капризной, потому что если Ваня сказал «нет», то на этом все возражения заканчивались. Она лишь спрашивала «почему?», и отец развернуто аргументировал свой отказ. Не редко Ваня советовался с дочерью по поводу обеда, досуга или планов на проведенное время. Подобное воспитание давало ребенку понимание, что с ним считаются, как с взрослым. Ваня разговаривал с ней, как с равной, и девочка росла с пониманием того, что с её мнением считаются.
Я видела плюсы своего мужчины и его недостатки. Никакая влюбленность не затмевала мне глаза, я прекрасно понимала, что как бы Вике не хотелось, Ваня мне не предлагал ничего долгосрочного. Он просто предложил выйти из тени. Что это могло значить? Возможно, просто более открытое времяпрепровождение, не более того.
Я не волновалась насчет того, что Ваня может мне изменить. Внутренне я понимала, что такой мужик не будет утруждать себя ложью, он просто скажет: «Прости, но на этом всё». И смело начнет ухаживать за другой. И я останусь со своей любовью наедине. Никто кроме меня не будет виноват в этом. Любви мне не обещали. Мне ничего не обещали. Я сама не хотела. Изначально я хотела просто качественный и регулярный секс.
И вот теперь я оказалась перед Викой, которая в лоб мне говорит, что я не определилась, люблю ли я её папу. Люблю. Очень. И безумно боюсь оказаться за бортом большой семьи Абросимовых. Понимаю, что моя подруга теперь является неотъемлемой её частью, я при расставании теряю еще и её в какой-то степени. Теперь вопрос стоял не только в Ване, но и в Вике. Они шли комбо-набором. Если с Ваней я могла договориться и разойтись полюбовно, то с Викой этого не получится.
— Я люблю, Викуш, очень люблю твоего папу и тебя, конечно, — тихо отвечаю я, смотрящей на меня малышке. — Но не все так просто.
Девочка слезает со стула и ложится рядом со мной, обнимая.
— Я тоже люблю тебя, Наташа, — говорит малышка. — Хочу, что бы ты жила с нами как сейчас.
— Малышка, давай не будем спешить? — мягко прошу я, гладя девочку по волосам. — Я тоже очень надеюсь, что у нас с твоим папой всё сложится, но давай не будем загадывать на будущее.
Чувствую слезы на щеках от этих детских объятий. Вика, склонив логову, печально кивает.
Ваня приходит выгулять Бантика, но мы на него не сильно реагируем, смотря мультики перед телевизором в гостиной. Мы с Викой, обнявшись, держимся вместе, чтобы мужчины не смогли разрушить наш маленький тандем. Я часто целую малышку, а она, обняв мою руку, лежит рядом. Когда приходит время укладываться спать, иду с Викой и мягко убаюкиваю её, полулежа рядом с ней.
Сегодня я почему-то полна печали, хотя предпосылок к этому нет. Просто мне хочется грустить от того, что возможно Ваня не влюблен в меня, не смотря на ожидания Вики и, конечно, мои.
Мужчина приходит ко мне, когда я уже сплю. Сквозь сон, чувствую, как меня обнимаю и целуют. Не став добиваться большего, Ваня засыпает рядом, прижав меня к себе. Утром собираюсь раньше, чем Ваня с Викой и, помахав им перед уходом, уезжаю своим ходом на работу.
Смена подходит почти к концу, когда к нам в магазин заходит старший кассир. Черт! Проверив кассу и товар на складе, Григорий Борисович вызывает меня для разговора. По сути, моя смена закончена, но не подойти я не могу. Посмотрев на девчонок-напарниц по смене, со вздохом иду к нему.
Задав несколько ничего незначащих вопросов, мужчина вдруг хватает меня за руку и быстро прижимает к стене подсобки, начиная лапать мою грудь. Такого раньше он себе не позволял! Я кричу изо всех сил, отпихивая его и вырвавшись, выбегаю из подсобного помещения. Выйдя в зал, растерянно оглядываюсь по сторонам. По шокированным взглядам девчонок понимаю, что они догадались что произошло.
Вдруг вижу Ваню и Вику. Мой любимый мужчина в изумлении осматривает меня, и тут из подсобки выходит старший кассир. Я инстинктивно ёжусь от его присутствия и прячу взгляд. Мне мучительно стыдно, хотя за мной вины нет. Ваня мгновенно подходит ко мне и, подняв лицо за подбородок, сурово спрашивает, кивая на моего мучителя:
— Это он?
— Вань…
— Отвечай, — мрачно требует мужчина.
Я в ответ могу только кивнуть. Мои напарницы в шоке от Вани, нашего старшего кассира и от ситуации в целом.
Ваня стремительно подскакивает к моему начальству и, схватив его за грудки, встряхивает, поднимает в воздух:
— Ах, ты сука, — шипит яростно Ваня. — Я тебя научу, как девчонок не обижать!
— Ты кто такой?! — орет наше начальство, ошалело глядя на Ваню.
— Я кто такой?! Я, блять, муж! А ты кто такой, чтоб моё трогать?!
Меня трясет от всей этой ситуации. Мы все сбились в стайку и шокировано наблюдаем, как Ваня швыряет Григория Борисовича на пол. Сопротивление наше начальство не оказывает, но Ваня все же наклоняется над ним, приседая, и медленно говорит:
— Узнаю, что ты хоть посмотрел на мою жену, я из тебя ливер сделаю и в лесочке прикопаю. Понял?!
Наш старший кассир испугано кивает в ответ.
— Молодец, — выдает Ваня, поднимаясь на ноги.
Тут я замечаю маленькую Вику. Девочка стоит, уперев кулачки в бока, и хмурится на Григория Борисовича. Пока Ваня идет ко мне, девчушка подбегает к нашему старшему кассиру, пинает его и бежит, спеша за отцом. Я уже пришла в себя, понимая, что у меня могут возникнуть проблемы из-за этого. Черт, не хотелось бы, но этот гад заслужил трепку.
