Айви отчаянно подавала знаки, стараясь унять приятеля, но того понесло. Грей на дух не переносил всякого рода начальничков, которые сначала напортачат, а потом вешают свои огрехи на кого ни попадя. Он натерпелся от этой публики в колледже и не собирался сносить такое еще и в Луна-парке.
Пусть хозяин этого балагана прикидывается жеребцом (или кем ему угодно), но на сей раз ему придется послушать неприятные вещи!
Услышанное и точно не доставило Коню Тьмы удовольствия. Он выглядел раздраженным, однако, к немалому удивлению Айви, не дал волю своему гневу, а обратился к Грею со следующими словами:
– Вижу, что хоть ты и сам не знаешь, кем являешься, договариваться с тобой мне все-таки придется.
– Слушай, великан, – он обернулся к Жирару, – твоя возлюбленная фикция существует только здесь, в материальном Ксанфе ее нет. Согласен ли ты, чтобы остаться с ней, переместиться сюда телесно?
– Конечно, – Жирар не колебался ни мгновения.
– Значит, быть по сему.
Конские глаза полыхнули, и земля задрожала от могучего топота. Приближалась великанша.
– Джина! – радостно вскричал Жирар и, тяжело ступая, устремился ей навстречу.
– Жирар, милый! – воскликнула она в ответ. – Я так боялась, что ты меня позабудешь. Ведь, кроме тебя, в меня никто не верил, и случись это, я обратилась бы в ничто.
– Этого не случится никогда! – прогремел Жирар, и исполинская парочка удалилась, сотрясая на ходу все и вся.
– Доволен? – осведомился у Грея жеребец.
– А у тебя здесь найдется для них работа? – поинтересовался юноша. – Надеюсь, ты не будешь их связывать, и все такое?
– Не буду, не буду, – буркнул жеребец. – И работы хватит обоим: ты ведь сам сказал, что у меня персонал перегружен.
– Но Грей не может остаться здесь, – неожиданно встряла Айви.
– Конечно! – Конь Тьмы даже фыркнул. – Мне здесь только его и не хватало.
– Но ты сказал, что он должен будет разделить участь Жирара.
Жеребец задумался, а потом кивнул, словно в подтверждение своим мыслям.
– Вот и разделит. Жирар во плоти остается здесь, а он отправится в Ксанф. Тоже во плоти. По-моему, нормальный обмен. Ты как, согласен?
– Что за обмен? – не понял Грей.
– Его тело в обмен па твое.
– Чего… Это как?
– Он имеет в виду, что Жирара телесно переместит в тыкву, а наши тела высвободит наружу, – пояснила Айви. – По-моему, это честная сделка.
– А, понял. Годится, – только и успел произнести Грей.
Глаза жеребца вспыхнули в очередной раз.
Глава 7
РАЗДЕЛЕННАЯ УЧАСТЬ
Все вокруг изменилось, и Айви вздохнула с облегчением. Наконец-то они оказались в Ксанфе, в реальном мире! Ей хотелось обнять зеленевшие вокруг деревья и поцеловать родную землю.
– Опять смена декораций, – проворчал, оглядевшись, стоявший рядом с девушкой Грей.
– Это не декорации, а настоящий Ксанф, – возразила она.
– Настоящий? А почем ты знаешь?
– Я живу здесь с рождения. Как можно не узнать свой дом?
Он пожал плечами, словно это не имело особого значения, а потом пробормотал:
– Знаешь, а похоже, это то самое место, где лежал великан. Вон как земля продавлена.
– Точно, – подтвердила Айви. – А вот и тыква: прямо за ямами, оставшимися от его локтей и подбородка. Конь Тьмы забрал его тело внутрь, а наши перенес наружу. Знать бы еще, где мы находимся.
– Ты же только что сказала, что мы у тебя дома. Что тебе тут все знакомо.
– Я отличу Ксанф от чего угодно. По деревьям, кустам и тому подобным признакам. Но это не значит, что мне доводилось бывать в каждом уголке. К тому же я, как и все люди, всегда старалась держаться зачарованных троп, а это место, наверное, в стороне от них, потому что великаны их избегают.
Нам придется найти тропу, чтобы добраться до замка Ругна.
– Но раз мы в волшебной стране, почему бы тебе не отправить нас туда с помощью чар?
– Ты что, смеешься? – обиделась Айви.
Грей поднял руки (этот обыкновенский жест означал «сдаюсь»).
– Извини, я просто не знаю правил.
– Видишь ли, – обида ее тут же улетучилась, – магия магии рознь. Мой талант заключается не в транспортировке, а в усилении. Я могу сделать так, что мы доберемся туда быстрее, но только и всего.
– Ничего, я совсем не прочь прогуляться, – заверил ее Грей. – Местечко, по-моему, симпатичное.
Айви снова вздохнула с облегчением: на сей раз оттого, что он не спросил о Магическом Зеркале. Конечно, она в любой момент могла связаться с матерью и, по правде сказать, была просто обязана это сделать. Зеркало лежало в ее рюкзачке вместе с обыкновенским учебником языка жестов. Но случай с великаном заставил Айви взглянуть на Грея несколько по-иному, и, прежде чем объявляться с ним в замке, ей хотелось кое-что для себя уяснить. Нескольких дней прогулки по лесу для этого вполне хватит.
– Но сперва надо перекусить, – заявила она.
– У нас полно сыра и крошек от Жирарова печенья.
– Боюсь, это все тыквенное и здесь не насытит. Мы ведь там подкрепились, но я опять голодна. А ты?
– Хм.., я. – Он поводил ладонью по животу. – Вообще-то я тоже, но…
– О! – воскликнула она, углядев пирожковое дерево. – Вот и еда.
Деревце было совсем молоденьким, и пирожки на ветках еще толком не пропеклись, но Айви, подойдя поближе, пустила в ход свой талант и быстро довела их до готовности.
Правда, ей удалось сделать их не горячими, а только теплыми: большего от столь незрелого растения нельзя было добиться никаким усилением. Сорвав парочку пирожков, она протянула один Грею.
– Ловкий фокус, – заметил он, с аппетитом уплетая угощение.
Айви промолчала спорить не хотелось, а он, по-видимому, думал, будто и здесь имело место какое-то обыкновенское ухищрение. Чего и не скрывал.
Грей вообще отличался прямотой. В той же тыкве, невзирая на непривычную обстановку и неверие в магию, он действовал решительно и, па удивление, успешно. Он нашел способ перебраться через реку, отыскал источник крови и обнаружил страдающего великана. Айви, принимавшей магию как должное, это просто не пришло бы в голову. Найдя великана, Грей совершенно бескорыстно помог ему и проявил себя с наилучшей стороны. Во-первых, показал, как по-доброму относится даже к незнакомым, а во-вторых, взявшись за дело, довел его до конца. И наконец, он осадил Копя Тьмы, а для этого требовалось немалое мужество. Пусть Грей в магию не верил, по прекрасно понимал, что имеет дело с представителем власти. Но не стушевался и сумел настоять на своем.
