По щеке скользнула слеза. Это было так глупо. Разве из-за песни плачут? Музыка закончилась, и Эмми вытерла лицо и села на ближайшую скамейку.
После концерта Эмми вместе с остальными учениками вышла на улицу. Священник вернул Эмми пальто и грустно улыбнулся ей. Это было очень странно. У всех остальных пальто были с собой.
Она оглянулась, но священник уже исчез в толпе.
Эмми вместе с остальными учениками, пришедшими на концерт, забралась в автобус. Она сняла пальто и услышала какой-то шелест. В кармане лежал конверт. Она села и открыла его.
Внутри было написанное от руки письмо, пожелтевшее, со смятыми уголками, как будто кто-то отправил его много лет назад, а она забыла его выбросить. Эмми прищурилась, пытаясь разобрать расплывшийся чернильный почерк, и прочла:
Дорогой Том,
Наш разлад меня очень беспокоит. Давай встретимся на площади Холлингворт в следующий четверг в девять вечера.
Твой Брат Лойола
Автобус тронулся с места, и Эмми наморщила лоб. Это было не её письмо. Наверное, она взяла его по ошибке и забыла. Она уже собиралась сунуть его в карман, когда заметила, что внутри лежит ещё какая-то записка. Она была совсем новенькая и хрустящая, и в ней было лишь одно предложение:
Из архивов Томаса Эллина.
Томас Эллин. Так звали её отца. Это было его настоящее имя, которое Эмми видела в свидетельстве о браке. Она принялась грызть ноготь. Но это просто невозможно. Письма вот так не попадают в карманы. Как у неё оказалось так много принадлежащих отцу вещей? Мама всегда держала его вещи подальше от Эмми. Всё, что принадлежало ему, исчезло. Но оказалось, что это не так. Кто-то знал. Кто-то знал, что с ним случилось. У кого-то были вещи отца. И теперь они передавали их ей!
Эмми посмотрела на подпись. «Твой Брат Лойола». Но ведь у её отца не было братьев.
Сердце Эмми забилось быстрее. Мама всегда говорила, что у отца нет родственников. Но это же совершенно бессмысленно. Как такое вообще может быть? Когда отец исчез, ему было не так уж много лет. Как у него могло совсем никого не быть?
Эмми снова прочла письмо. «Наш разлад». Её сердце учащённо забилось. Может быть, её отец порвал со своей семьёй? Может быть, члены его семьи, её семьи, были по-прежнему живы и находились в Англии?
Эмми глубоко вздохнула и закрыла глаза. Ей надо было подумать. Кто-то положил письмо в карман её пальто. Этот человек был в церкви и мог подбросить его. Она распахнула глаза.
Священник!
Эмми сунула листы бумаги в конверт и побежала по проходу.
– Эмми? – Мистер Барлоу положил руку ей на плечо. – Автобус уже едет, тебе надо сесть.
– Мне надо выйти, – сказала Эмми.
Барлоу поднял брови.
– Зачем?
– Мне надо кое-кого найти. Это срочно!
– Кого найти? Кто-то остался в городе?
– Нет. – Эмми не знала, что сказать. – Я встретила этого человека на концерте. Это очень важно!
– У нас мало времени, Эмми. Боюсь, ничего не выйдет.
Автобус свернул за угол, и Эмми обернулась – две церковные колокольни растаяли в тумане и исчезли.
Глава 10
Начало весеннего триместра
Когда неделю спустя ученики вновь начали возвращаться в школу, Эмми по-прежнему думала о письме. Её каникулы прошли тихо и спокойно.
Большую часть вечеров она проводила, свернувшись у огня и болтая с Натали, которая была в одной футбольной команде с Лолой и тоже не уехала домой на Рождество.
Было здорово, но Эмми не могла дождаться, когда в школе снова станет шумно. Когда она только приехала сюда, суматоха поразила её, но теперь она привыкла к толпам учеников, выходящих из классов и занимающих кушетки в общей комнате. От этого школа казалась живой. Когда Джек и Лола наконец вернулись, Эмми спрыгнула с кушетки и крепко обняла их.
– Как прошли каникулы? – спросила она.
Лола поморщилась.
– У папы новая подружка по имени Лэйси, которая по возрасту годится мне в сёстры. Мы пригласили её на футбольный матч, но она сказала, что никогда не понимала людей, которым нравится футбол.
Эмми поёжилась. Человек, который не любит футбол, мог с лёгкостью разозлить Лолу. Она посмотрела на Джека.
– А ты?
Джек смахнул с рубашки приставшие пушинки.
– Как обычно. Я рад, что наконец вернулся туда, где мне хорошо.
– Я тоже, – сказала Лола.
Эмми посмотрела на своих друзей. «И я тоже», – подумала она.
– А как прошли твои каникулы? – спросила Лола.
Эмми прикусила губу. Она никому не рассказывала о письме, но самой ей не удалось ничего выяснить. Может быть, пора обратиться за помощью?
– Идёмте, я хочу вам кое-что показать.
Эмми повела Джека и Лолу в свою комнату.
В дверях Джек остановился. Мальчики не должны были находиться в доме Одри, а тем более в комнатах девочек.
– Не будь таким трусишкой, – сказала Лола. – Всем плевать.
Джек вошёл в комнату и быстро прикрыл за собой дверь.
Эмми вытащила из рюкзака письмо и объяснила, как оно к ней попало. Потом она упала на кровать и вздохнула.
– Ничего не понимаю. Зачем кто-то приложил столько усилий, чтобы подбросить мне старое письмо?
– Наверное, этот человек хочет, чтобы ты знала, что у твоего отца был брат и что между ними произошла какая-то размолвка, – предположила Лола.
– Тогда почему просто об этом не сказать? Зачем посылать старое письмо, вместо того чтобы всё объяснить?
– Может быть, этот человек хочет остаться неизвестным, – сказал Джек. – Уверена, что не знаешь, кто мог бы это сделать?
Эмми подёргала себя за ухо.
– Я подозреваю одного человека…
– Кого?
– Папу. Думаю, он сам мог бы это сделать. Думаю, он и тот священник из церкви – один и тот же человек.
На мгновение в комнате стало тихо. Эмми не ожидала, что кто-нибудь заговорит. Она и сама не знала, что сказать.
И тут они услышали за дверью недовольные голоса. Виктория вернулась. Глаза Эмми расширились, а Лола выругалась.
– Тебя не должно здесь быть! – прошипела Эмми, обращаясь к Джеку. За секунду до того, как дверь открылась, Лола схватила его за руку и втолкнула под кровать Виктории.
