Эмми кивнула.
Барлоу нахмурился.
– Кажется, я говорил, что это не обязательно.
– Она была довольно грязной, и я решила её тоже вымыть. – Эмми думала, что Барлоу обрадуется, однако он не выглядел слишком довольным. – Простите, не знала, что этого нельзя делать.
Барлоу улыбнулся, но его лицо было по-прежнему напряжённым.
– Всё в порядке. А теперь возвращайся к себе, пока мадам Бойд не обвинила меня в использовании рабского труда.
Эмми поблагодарила его и поспешила в дом Одри, крепко прижимая к груди сумку.
– Ты уверена, что слышала щелчок? – спросил Джек.
Эмми кивнула и поплотнее закуталась в жакет. Она снова привела Джека и Лолу на берег моря. Она не хотела, чтобы сегодня их подслушали.
Лола присвистнула.
– Невероятно! Так ты открыла её?
– Что именно? – спросила Эмми.
– Дверь.
– Там не было двери. После щелчка ничего не произошло.
– Но ведь щелчок был похож на звук закрывающегося замка? – уточнила Лола.
– Да, но…
– Значит, это была дверь и ты её отперла!
– Но как мне её открыть? – спросила Эмми.
– Так же, как и любую другую дверь, повернув ручку!
Эмми уставилась на Лолу.
– Но там не было никакой ручки! Единственным предметом на стене был медальон.
– Вот именно.
На лице Эмми появилась улыбка.
– Думаешь, это и есть ключ и дверная ручка?
– Есть только один способ узнать. – Глаза Лолы блестели. Они с Эмми помчались к опушке леса и только там заметили, что Джека с ними нет. Он по-прежнему стоял, сунув руки в карманы.
– Тебе необязательно идти с нами, – сказала Эмми.
Джек пнул ногой грязный камень, и он плюхнулся в соседнюю лужу.
– Нет, я пойду, если вы уже всё решили.
– А что тут решать? – спросила Лола. – Там есть дверь, и мы должны войти.
– Может быть, если оно того стоит. Но только я в этом не уверен.
Эмми вернулась обратно.
– Я знаю, что это опасно, но оно того стоит, если я хочу что-нибудь узнать о своём отце.
– Но почему ты так уверена, что за этой дверью есть какие-то сведения о твоём отце? – Джек умоляюще взглянул на Эмми, словно отчаянно хотел до неё достучаться. – Твой отец исчез десять лет назад и, вероятно, с тех пор не имел никаких связей с Орденом. Что ты надеешься там найти?
– Не знаю. Может быть, какое-нибудь доказательство того, что они его убили.
– Но зачем им хранить доказательства того, что они убийцы? – спросил Джек. – А если по чудесному стечению обстоятельств ты всё-таки найдёшь эти доказательства, то что дальше? Что ты будешь делать?
Эмми принялась переминаться с ноги на ногу.
– Мне просто нужны ответы. Я хочу знать, что с ним случилось.
– Я тоже хочу, чтобы ты это узнала. Но пока нет никаких доказательств того, что ты найдёшь ответы по другую сторону двери, я не думаю, что стоит рисковать.
Эмми сунула ногу в песок. Ей не хотелось этого признавать, но Джек был прав.
– Я просто прошу тебя подумать. Если ты подождёшь ещё несколько дней, это ничего не изменит. Если нам предстоит столкнуться с Орденом лицом к лицу, ты должна быть во всём уверена.
У Эмми было достаточно времени на размышления. Приближался конец триместра, а она всё ещё не решила, стоит ли заглянуть за стену рядом с кабинетом истории. Она не знала, что там, и если она случайно наткнётся на какого-нибудь члена Ордена, у неё не будет никаких шансов. Она поставит под угрозу не только себя: Джек и Лола настояли, что пойдут с ней, и по правде говоря, Эмми не была уверена, что смогла бы сделать это одна.
Начинались экзамены, и у неё оставалось всё меньше времени для раздумий. Все ученики собирались для подготовки в общей комнате, и давление нарастало.
– Что было на экзамене по латыни во втором классе? – спросила Эмми за два дня до своего первого экзамена.
– Ничего особенного, – ответила Лола. – Глаголы, лексика и тому подобное.
– Беспокоишься об экзамене, Эммелин? – раздался низкий голос. Эмми удивлённо оглянулась. Хотя мистер Ларраби был главой дома Эдмунда, он редко бывал в общей комнате. – Я как раз зашёл посмотреть, как у тебя дела.
Лола вопросительно приподняла бровь. Обычно мистер Ларраби не очень-то стремился помочь своим ученикам.
– Думаю, всё нормально, – ответила Эмми.
– Великолепно. Не забудь повторить «Тускуланские беседы».
Эмми уставилась на него.
– Что?
– «Тускуланские беседы». Мы ведь их проходили, верно?
Во рту у Эмми пересохло.
– Нет, сэр. Я не припоминаю.
– Ты, наверное, просто забыла. Не волнуйся, у меня где-то есть план. Зайди ко мне в кабинет завтра в половине четвёртого, и я тебе его дам.
Эмми кивнула, и Ларраби вышел из комнаты.
– Что такое «Тускуланские беседы»?
– Понятия не имею, – ответила Лола.
– Ты ведь тоже этого не учил?
– Нет, – ответил Джек.
Лола огляделась.
– Эй, Диллон! – окликнула она шестиклассницу из их футбольной команды. – Что такое «Тускуланские беседы»?
– Какое-то сочинение, написанное Цицероном около двух тысяч лет назад, – ответила Диллон. – Мы их читали в прошлом году.
– В шестом классе? – уточнила Эмми.
Диллон кивнула, и Эмми застонала.
– Тогда почему я должна читать их к экзамену за второй год?
– Наверное, он просто перепутал экзамены, – предположила Лола. – Ты ведь его знаешь.
– Но что, если он перепутал их, когда готовил вопросы?
– Успокойся, – сказала Лола. – Просто успокойся и забудь об этом.
На следующий день Эмми ровно в половине четвёртого была у кабинета Ларраби. Она уже подняла руку, чтобы постучать, но остановилась. Ларраби с кем-то говорил.
– Я знаю. Но ты не думаешь, что… – Последовала тишина. – Да, согласен. – Снова тишина: кажется, Ларраби говорил по телефону. – С дочерью Эллина всё пошло не по плану.
