– Привет.
В паре метров от меня он останавливается и ставит возле себя серебристый чемодан, а я наклоняюсь за лежащим у моих ног рюкзаком.
– Привет.
Без лишних слов разворачиваюсь и захожу в лодку.
Вскоре после этого я уже веду яхту к выходу из порта, одновременно стараясь не думать ни о Джоше, который сидит позади меня на одном из мягких сидений, ни о том, что три ночи назад произошло на этом судне. Скорее всего, у меня больше ни разу не получится ступить на борт этой яхты, чтобы не нахлынули воспоминания. Черт побери.
– Айрин? – неожиданно зовет Джош, и в первую очередь потому, что не рассчитывала на подобное, я оглядываюсь на него. Он кажется серьезным и напряженным.
– Мы можем поговорить?
– Нет.
Резко отворачиваюсь, и молчание, которое теперь натягивается между нами, уплотняется настолько, что почти физически сдавливает мне ребра.
– Вон впереди остров Кэйрах, – говорю я, когда в какой-то момент на туманном голубом горизонте вырисовываются темные очертания. Уже скоро показывается маяк, с моря он выглядит маленьким и странно уязвимым, вырастая над массивными черными скалами.
Я широкой дугой огибаю остров по всей длине, чтобы на другой стороне причалить к тихой бухте. Крутые каменные утесы там ниже, тем не менее они скрывают светлый силуэт Мэттью.
Джош смотрит вверх, на маяк, пока его не заслоняют высокие скалы. После того как это происходит, его взгляд беспорядочно блуждает по зелено-серым волнам. Я не до конца понимаю, почему именно он кажется подавленным. Даже если бы я хотела всего лишь затащить его в постель, это никоим образом не сделало бы его поведение приемлемым.
Не важно.
В первую очередь я концентрируюсь на том, чтобы подвести яхту к причалу и крепко привязать к швартовочному столбу.
Затем мы все так же молча проходим по пристани к испещренному галькой отрезку пляжа, и, добравшись до грубо вырубленной в камне узкой лестницы, Джош вместе с чемоданом карабкается за мной по узким ступеням.
Забравшись на траву, не могу удержаться и оборачиваюсь, чтобы увидеть его реакцию на Мэттью. Джош рывком забрасывает чемодан наверх и, еще взбираясь вслед за ним, вскидывает глаза и замечает маяк. Картина, которая ему сейчас открывается, неповторимо прекрасна: тонкие контуры башни на фоне бирюзово-зеленого моря и согретых солнцем голубых небес. Глаза у Джоша расширяются. Солнечные лучи подсвечивают бело-золотые отблески в глубокой синеве его радужек.
У него глаза как море.
Мое бедное сердце на пару мгновений спотыкается, и, отвернувшись, я шагаю по поросшей кустиками травы тропинке к маяку.
По острову еще неспешно бродят овечки, которых через какое-то время нужно будет переправлять на зимовку. К счастью, это уже не моя работа. К этому времени бывших ягнят уже едва ли отличишь от старших овец, все животные уютно расположились меж холмов и скал и спокойно щиплют травку.
Еще никогда меня так сильно не задевало, что я с кем-то не разговариваю. То, что между мной и Джошем – это не неприятное, даже уже не напряженное молчание. Оно как надвигающаяся буря – гнетущее и почти нереальное, ни на секунду нельзя забыть, что любое движение в этом безмолвии может быть опасно.
Подойдя к маяку, я с относительным облегчением отпираю дверь и пропускаю вперед Джоша. Тот явно под впечатлением проводит рукой по стенам больше двух метров в толщину, пока, опустив голову, ныряет в смахивающий на пещеру вход Мэттью. На миг даже кажется, что когда впервые осматривается внутри, он забывает про нашу ссору. Его взгляд перемещается от пола с черной и белой плиткой, выложенной в шахматном порядке, к железной винтовой лестнице в центре практически круглого помещения и наконец устремляется вперед к стене напротив, которая была построена позже.
– Предохранители, – начинаю объяснять я и указываю на щиток с переключателями. – За стеной стоят стиральная машина и сушилка. – Не дожидаясь вопросов, поднимаюсь по черной металлической лестнице на второй этаж, где пол сделан из тех же деревянных досок медового цвета, что и на всех этажах, кроме первого. Здесь стоят лишь здоровенный дубовый шкаф, старомодная вешалка для одежды и – единственное, что должно заинтересовать Джоша – большая корзина с поленьями для печи в гостиной над нами.
Сквозь узкое окошко проникает не так много солнечного света, однако тут и смотреть-то особо не на что, поэтому я направляюсь прямиком к следующей лестнице, ведущей вдоль стены на новые уровни. У нас под ногами скрипят деревянные ступени, и больше не раздается ни единого звука. Элейн наверняка на самом верху, сидит на кухне и читает журналы, ожидая, пока я заберу ее с собой на материк.
Толкнув дверь в гостиную, я, как и в прошлый раз, впускаю Джоша первым. На миг до меня доносится его аромат, и я закрываю глаза, чтобы на корню пресечь всколыхнувшиеся воспоминания. Когда открываю их вновь, Джош стоит возле встроенной в стену ниши для сидения перед окном, которое здесь немного больше, чем на втором этаже, и смотрит на пронзенный скалами и заросший травой ландшафт острова. Огромные камни, которые повсюду вырастают из земли, делают его похожим на спину древнего дракона.
– Вау.
Он не обращается ни к кому конкретно, и я не отвечаю. В том, что новые гости благоговейно замирают, когда знакомятся с Мэттью изнутри, нет ничего нового, вот только обычно мне не так трудно отвести взгляд от их восхищенных лиц.
Джош оглядывается на меня, и то, что он снова мысленно возвращается к натянутой обстановке между нами, я понимаю по его гаснущей улыбке.
– Это… потрясающе. – Почти беспомощно он показывает на окно, а потом просто опускает руку.
Ничего не говоря, я делаю пару шагов назад в сторону лестницы, поднимающейся на четвертый этаж.
– Над гостиной находятся спальня и ванная комната, – холодно произношу я и сбегаю. Как правило, я сообщаю постояльцам, что в ящике секретера с изогнутыми ножками, который стоит возле полного книг стеллажа, они могут взять ручки и бумагу, но это Джош пускай выясняет самостоятельно.
Стены первого и второго этажей ничем не облицованы, в комнатах выше кирпичная кладка покрыта слоем белого известкового цемента. Только в спальне они в нижней трети обиты темными деревянными панелями, а светлый коврик перед кроватью мягкий и пушистый.
Джош быстро заглядывает внутрь, а я распахиваю вторую дверь в конце маленького коридора на четвертом этаже:
– Ванная.
Он пару секунд рассматривает ванну на львиных ножках, затем молча следует за мной на кухню. Как только я открываю дверь, из-за полукруглого столика у окна встает Элейн.
– Здравствуй, Айрин! – Джошу я не рассказывала, что она здесь будет, но если он и удивился, то виду не подал.
– Мистер Хейс. – Она буквально светится и, кажется, едва удерживается, чтобы не сделать книксен.
Вздохнув про себя, я отвечаю на улыбку Элейн, хотя она, безусловно, адресована не мне, но все равно.
