Вскоре Сэмми выбежал на прогалину и остановился, найдя наконец то, что искал. Большое белое перо.
– Ты затащил меня в такую даль из-за дурацкого перышка? – проворчала Дженни. На самом деле она не слишком сердилась, а ворчала скорее потому, что боялась испугаться. А испугаться, по здравому размышлению, можно было: мало того что, забежала незнамо куда, так тут еще и деревья приставучие. Вот и без ножика осталась.
Впрочем, по тому же здравому рассуждению выходило, что в случившемся есть и ее вина: вольно же было ей завести разговор о перышке. Она подсказала котику, что искать, вот он и нашел.
Все эти «здравые рассуждения» прервала накрывшая поляну тень. А потом на землю опустилась поразительная птица-тетя-лошадь. Которая, увидев Джеини, удивилась не меньше, чем девочка, увидев ее. Эта странная особа назвалась каким-то кинотавром и довольно долго толковала насчет связок, завязок, привязок.., или чего-то в этом роде. Уразуметь, почему это она, Дженни, должна быть с чем-то там связана, девочке так и не удалось.
Зато она поняла, что крылатая копытная женщина ищет потерявшегося ребенка, которого зовут Че. Дженни была бы не прочь разузнать на сей счет побольше, но не успела: Сэмми опять сорвался с места и ей опять пришлось пуститься вдогонку, надеясь лишь на какой-нибудь счастливый случай. Возможность самостоятельно. найти отсюда дорогу домой представлялась ей весьма сомнительной.
Сэмми замедлил шаг, видимо, приблизившись к цели.
Если это еще одно перышко, то она прихватит и его, и кота и поспешит назад: вдруг удастся вернуться. Впрочем, это не могло быть перо – котик никогда не искал два одинаковых предмета один за другим. Но что бы то ни было…
«То» оказалось не «что», а «кто». Дженни замерла на месте, увидев перед собой маленького крылатого кентавра. Наверняка того самого потеряшку. Тетя-лошадь сказала, что потеряла его, вот котик и пустился искать. А уж когда он ищет, то непременно находит.
Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что бедняжка не потерялся, а угодил в плен. На шею его была накинута петля, руки связаны за спиной, вдобавок его еще и стреножили, так что он едва мог стоять. Малыш беспомощно махал крылышками и выглядел очень несчастным. Этого было вполне достаточно, чтобы Дженни сочла себя обязанной помочь ему вернуться к матери.
Только вот осуществлению этого намерения могли помешать окружавшие пленника гадкие существа. С виду они несколько походили на людей, но, будучи ростом с Дженни, имели непропорционально большие ступни и головы, темную кожу и мрачные, ей под стать, взоры. Четверо таких уродцев сторожили пленника: в настоящий момент они его не трогали, но было очевидно, что в случае попытки к бегству тронут так, что ему не поздоровится.
Сэмми нашел, что искал, и, довольный собой, остановился.
– Мы должны спасти малыша Че от этих гнусных типов, – шепнула Дженни, положив руку на пушистую спинку. – Надо бы его развязать, но, сунувшись к ним, я добьюсь только того, что свяжут и меня. Вот будь у меня что-нибудь, способное их отвлечь…
Не успела она закончить фразу, как Сэмми сорвался с места.
– Нет! – отчаянным шепотом произнесла Дженни. – Я вовсе не хотела, чтобы ты…
Увы, как и всегда, ее слова запоздали. Ей оставалось лишь припустить за котом, коря себя за неспособность держать язык за зубами в его присутствии. Конечно, это лишало ее возможности предпринять какие-либо действия для вызволения малыша, но поскольку она все равно понятия не имела, что делать, беда для него была невелика.
Довольно скоро кот остановился под деревом с ярко-зелеными листьями и ярко-красными ягодами.
Вишни выглядели аппетитно, однако Дженни была не в том настроении, чтобы лакомиться.
– Я сказала, что хотела бы получить что-нибудь, способное отпугнуть или отвлечь этих противных коротышек, а ты меня куда привел? – пробормотала она, прекрасно зная, что кот не ответит. Он сидел под деревом, не обращая на него ни малейшего внимания, и так бывало всегда: Сэмми увлекал сам процесс поиска, а обнаружив искомый предмет, он тут же терял к нему всякий интерес.
Привстав на цыпочки, девочка сорвала спелую с виду, но твердую на ощупь вишенку, отправила в рот и.., чуть не сломала зуб. Она сорвала вторую, но и ту не удалось даже надкусить, словно кожица обтягивала косточки безо всякой мякоти.
Дженни казалось, что есть ей не хочется, но на самом Деле она основательно проголодалась, а потому изрядно рассердилась. «Наверняка эти дурацкие вишни развешивают на деревьях, чтобы подразнить голодных детей», подумала она и зашвырнула обе несъедобные ягоды как можно дальше. Описав дугу, они шлепнулись на землю и…
Бам! Бух!
Вишенки не лопнули, не отскочили от почвы, не покатились – а взорвались! Да так, что на месте их падения образовались две небольшие воронки.
Вспомнив, что она только что пыталась разгрызть эти взрывучие ягодки, Дженни поежилась – а ну, как одна из них бабахнула бы прямо во рту. Это ж страх-то какой…
И тут ее осенило: нет, видать, не напрасно котик пришел именно к этому дереву. Вишни, которые взрываются с этаким бам-бухом, пожалуй, могут напугать не только маленькую девочку, но и тех гадких чумазых большеногов. Конечно, швыряться во взрослых взрывоопасными предметами нехорошо, но тут случай особый, тем более, что она не собирается заниматься этим постоянно.
Нарвав пригоршню вишен, Дженни осторожно – очень осторожно! – положила их в карманы и, оставив парочку в руках, направилась назад к тому месту, где остались пленившие ребенка-жеребенка уродцы. Поскольку вишневое дерево находилось не так уж близко и лесная растительность глушила звуки, можно было надеяться, что недавних взрывов они не слышали.
Видимо так, оно и было: Дженни обнаружила и пленника, и его похитителей на прежнем месте. Чернявые злыдни, видимо, чего-то ждали, ну, а малышу деться было некуда.
Подобравшись к ним, Дженни быстро составила план действий. Ей предстояло распугать уродцев и быстро развязать детеныша, чтобы он мог убежать. Объяснить пленнику, что его спасают, она успеет, пока будет снимать путы: с его мамой они говорили на одном языке, значит, поймет ее и он. А поняв – если, конечно, повезет, – скроется прежде, чем похитители опомнятся и вернутся.
Конечно, Дженни очень боялась, но желание помочь пленнику было сильнее страха.
Собравшись с духом, она стиснула зубы и бросила первую вишенку. Она была ловкой девочкой, а поскольку теперь, благодаря очкам, прекрасно видела, бросок получился меткий. Она не собиралась никого калечить и целилась так, чтобы вишня не задела ни одного из злодеев, а только упала рядом.
Что и случилось: бабахнуло прямо под ногами у одного из уродцев. Его подбросило вверх, и он испугался так, что, еще не успев приземлиться, засеменил в воздухе лапами, торопясь пуститься наутек.
Следующая вишня побудила задать стрекача еще одного прохвоста. Правда, взрыв испугал и детеныша, но тот, будучи стреноженным, бежать не мог. Третий похититель уже улепетывал, когда бабахнувшая у него за спиной третья вишенка добавила ему прыти. Как только все трое пропали из виду, Дженни поспешила к малышу, крича на бегу:
