Комната исчезла, и ее унесло прочь воспоминанием, которое ей не принадлежало. Нари плыла в темном озере, глядя поверх воды на то, как из глубины извергаются камни с песком и вихрем, закручиваются перед молодой женщиной в выцветшей чадре и грязном платье. Островом, который становился все больше и больше по мере того, как женщина шла по прокладывающейся перед ней тропинке. Она опустилась на колени и погрузила в песок пальцы, на одном из которых поблескивало кольцо из латуни и жемчуга.
Женщина подняла голову, и ее черные глаза впились в Нари.
Анахид улыбнулась:
– Нари, отпусти!
Видение разбилось вдребезги, сменившись зрелищем столь же невероятным: сердце Али заживало на глазах, мембрана срослась и разгладилась, не оставив после себя ни единого шрама. Ребро стало расти заново, чуть не проткнув Нари руку, когда она не успела вовремя отдернуть ее. Вскоре всё затянули ткани, мышцы и кожа, а Али скрутило судорогой, и его глаза внезапно распахнулись.
– Боже, – выпалил он, резко сев. – Что случилось? Почему здесь так много крови? – Он сдавленно охнул. – Это мое ребро?
Нари не ответила. Они с братом лежали на полу, их сотрясали рыдания.
Джамшид потыкал ногтем кольцо на ее пальце.
– Я думал, оно будет больше. Величественнее, что ли.
– Ты слишком много времени проводил с Мунтадиром, если тебя не впечатляет тысячелетнее кольцо пророка, без преувеличения сформировавшее наш мир.
– О, поверь мне, я охвачен благоговейным трепетом. Удивлен, но охвачен. – В его голосе зазвучала нотка беспокойства. – Как ты себя чувствуешь?
Нари разжала и сжала кулак. Кольцо все еще казалось горячим на ощупь, но уже не обжигало.
– Комната перестала вращаться. Головная боль деревенской жительницы меня больше не беспокоит, и я не чувствую позывов к рвоте за компанию с охранником двумя этажами ниже, так что все слава Богу. – Она щелкнула пальцами, и в них вспыхнуло волшебное пламя. – Вот моя магия, но она не сильнее обычного. Не то что в первую минуту после того, как я надела кольцо.
– А печать ты чувствуешь? Я не вижу отметины на твоем лице.
– Может, это потому, что кольцо все еще у меня на пальце. – Нари постучала им по колену. – Я не понимаю. Я вообще ничего не понимаю.
– В этом ты не одинока, – вздохнул Джамшид. – Хотя, несомненно, ты именно та Нахида, которой предназначено его носить, – добавил он пристыженно. – Нари, мне жаль… того, что случилось раньше.
– Не за что просить прощения. Я попросила тебя сделать то, о чем ты не имел ни малейшего представления. И я надавила на тебя – если кто и должен просить прощения, так это я.
Джамшид не соглашался:
– Я чувствую себя ужасным неудачником. Я мог убить его. Я бы убил его, если бы тебя не было рядом.
Нари было знакомо это чувство. Она не забыла женщину, которая поддерживала ее после всех ошибок и неудач и которая научила Нари всему, что она знала об исцелении.
– Это не твоя вина. Но даже если бы это было так, ничего страшного – ошибки неизбежны. Скажу честно, если заниматься этой работой на протяжении десятилетий, не говоря уже о столетиях, кого-нибудь ты наверняка да убьешь, – у нее засосало под ложечкой. – Я знаю, о чем говорю. Но это страх, который придется преодолеть, если ты хочешь помочь многим, многим другим больным, которых ты непременно успешно вылечишь. – Она взяла его за руку: – Дай время, старший брат. В этом деле нужны терпение и опыт.
– Но у нас не будет времени…
– На это – будет, – твердо заявила Нари. – Если мы каким-то чудом выживем и вернем себе город, я разберусь с Дэвами и вернусь в свою больницу. И если ты захочешь – захочешь, а не просто решишь, что к этому обязывает твое положение, – я научу тебя быть целителем. Даю слово.
– Я был бы счастлив. – Джамшид бросил взгляд через ее плечо. – Нам еще многое нужно обсудить, а пока оставлю вас наедине.
Нари проследила за его взглядом и увидела Али, стоящего в дверях. Он привел себя в порядок, сменив окровавленный набедренник на дорожный халат. Вокруг головы и шеи был замотан бледно-голубой тюрбан на манер Аяанле, на плече висела сумка, на поясе – зульфикар и новый железный нож.
– Скоро прилив, – сказал он. – Мне пора в дорогу.
Отрезвляющее напоминание о том, что они проделали все это лишь для того, чтобы Али теперь отдался на милость какой-то демонической глыбе, обитающей на дне океана, снова окунуло Нари в пучину отчаяния. Она поднялась на ноги, стараясь придать голосу профессиональную отстраненность.
– Как ты себя чувствуешь?
Али с выражением облегчения потер место у себя под сердцем.
– Как будто мне удалили самую чудовищную в мире занозу.
Джамшид сжал руку Нари:
– Я найду тебя позже.
Но когда он попытался пройти мимо Али, тот остановил его, ухватив за запястье:
– Спасибо, Джамшид.
Брат Нари прикусил губу, словно обдумывая, не сказать ли в ответ какую-нибудь колкость, но затем просто кивнул:
– Пожалуйста. И удачи тебе, Ализейд. – И он вышел, закрыв за собой дверь.
Али окинул взглядом стол, который они успели убрать только наполовину.
– Крови, кажется, гораздо больше, чем ожидалось.
Нари помолчала, не горя желанием вспоминать о том ужасе, который она испытала, наблюдая, как он умирает у нее на глазах.
– Ситуация несколько осложнилась.
Али подошел немного ближе, но продолжал держаться на расстоянии вытянутой руки.
– Так и знал, что оно требовало тебя, – сказал он, кивая на кольцо на ее большом пальце. Его губы скривила усмешка, но в выражении его лица Нари увидела лишь грусть от предстоящей разлуки, потому как оба знали, что он вернулся проститься с ней. – Сколько раз ты спасала меня?
– Я же говорила, что тебе никогда не избавиться от этого долга.
– Могу я кое в чем признаться? – Али посмотрел на нее с неприкрытой печалью, и его улыбка совсем погасла. – Я бы хотел навсегда остаться у тебя в долгу.
Земля словно ушла у нее из-под ног.
– Али…
– Подожди. Пожалуйста. Пожалуйста, позволь мне договорить. – Когда Нари выдохнула и надолго замолчала, Али продолжил: – Я не жалею, что поцеловал тебя. Я знаю, что это неправильно. И это было один-единственный раз. И все же я не могу заставить себя сожалеть об этом. Но то, как мы начали и как я остановился, – я не хотел, чтобы ты решила… будто это был минутный порыв. Будто на самом деле я этого не хотел. – Али опустил взгляд. – Будто я уже давным-давно этого не хотел.
Нари была готова расплакаться.
– Я тоже ни о чем не жалею, Али.
Он поднял на нее глаза, тоже полные слез.
