Ей в ответ улыбалась пери.
Очень похожая на Хайзура, вплоть до когтей, уцепившихся за скалу, и птичьей нижней части туловища, эта пери имела лицо молодой женщины и блестящие жемчужные крылья. Веерообразный гребень из перьев цвета темной слоновой кости торчал вокруг ее головы, как нимб.
Пери соскочила вниз, воспользовавшись безмолвием Нари, чтобы присоединиться к шеду, с которым обменялась озорным взглядом, а затем кивнула на огоньки, все еще кружащие у Нари в ладони.
– Ни одна встреча с дэвами не обходится без того, чтобы они в сердцах не попытались что-нибудь испепелить.
Нари почувствовала себя одновременно виноватой и оскорбленной за свой род.
– Я способна еще и на большее, если ты не вернешь меня в Та-Нтри.
Снова лукавая улыбка изогнула тонкие губы пери. Ее веселье, оценивающий взгляд… за это Нари действительно хотелось поджечь ее.
– Разве тебе не любопытно, зачем мы тебя пригласили?
– Пригласили? Ты меня похитила!
В голосе существа послышались нотки огорчения:
– О нет, что ты, мы бы никогда так не поступили. Да мы и не смогли бы с низшим существом. Так что это приглашение. А уж сесть ли тебе верхом на моего спутника, чтобы полететь и выслушать наше предложение, решать исключительно тебе. – Пери погладила шеду по спине. Крылатый лев выгнулся под ее рукой, зарычав от удовольствия так, что содрогнулась земля. – Ты вполне можешь остаться. Только имей в виду, что по ночам ветры здесь коварны… им вполне под силу содрать плоть смертного с его костей.
И это был ее выбор?
– Верни меня в Та-Нтри, – снова потребовала Нари. – Если я умру здесь, моя смерть будет на твоей совести!
Пери приподняла крылья, имитируя пожатие плеч.
– Разве? Наше дело – предупредить, и мы предупредили, а погода, она такая переменчивая…
Нари была на грани того, чтобы столкнуть эту жутколицую голубку-переростка со скалы.
– Не ты ли управляешь ветрами?
– Возможно. – Светлые глаза пери сверкнули. – Ну, что же ты, дочь Анахид. Я убеждена, что мы можем помочь друг другу.
– Я слышала, что пери не вмешивается в дела смертных.
– И это так. И все же иногда – в самых исключительных случаях – мы можем… указать на возможные коррективы. Но и это, конечно, твой выбор. – С этими словами пери расправила крылья и взмыла в воздух.
Нари смотрела ей вслед, мучаясь гордостью и сомнениями. Но на самом деле у нее не было выбора.
Она повернулась к шеду.
– Я ужасная наездница, – предупредила она. – А если ты попытаешься меня съесть, я нашлю на тебя язву.
Может, шеду и не умел разговаривать, но Нари могла поклясться, что увидела понимание в его серебряных глазах, прежде чем он сложил крылья и склонился у ее ног.
– Э-э… спасибо, – протянула она.
Нервничая и робея, она вскарабкалась на спину шеду. Лев под ней оказался теплым, и его косматый мех согревал ее продрогшие кости. Нари вцепилась ему в гриву. Это будет намного хуже, чем на лошади.
– Вперед, – прошептала она.
Шеду прыгнул в воздух.
Нари удавалось сохранять лицо ровно столько, сколько потребовалось, чтобы набрать полную грудь воздуха, который и вырвался из нее в пронзительном крике. Она крепче обхватила шею шеду, зарылась лицом в гриву и по-крабьи стиснула коленями его бока. Ледяной ветер бил ее по спине, срывая шарф и заставляя задуматься, так ли уж плоха была перспектива замерзнуть до смерти.
Спустя еще секунду, когда она не упала и не разбилась насмерть, Нари попыталась расслабиться. Ты – бану Нахида, напомнила она себе. «Дочь Анахид».
Она не покажет этим созданиям своего страха.
Собрав все свое мужество в кулак, Нари высунулась из гривы шеду. Они набирали высоту, и горный хребет становился все меньше, превращаясь в зашитую рану из камня и снега далеко-далеко внизу.
Чем выше они поднимались, тем труднее ей становилось дышать. Кольцо обожгло палец, и головокружение немного ослабло, но воздух все равно казался слишком разреженным. Они влетели в большое облако, и Нари затрепетала от прикосновений невидимых рук и крыльев. Отовсюду вокруг нее слышались голоса, шепот, не похожий ни на один из известных ей языков.
Облака рассеялись, и шеду опустился на землю, окутанную туманом. Нари соскользнула с его спины, и зверь бережно прикрыл ее своим крылом. Она не видела перед собой ничего, кроме снежных завихрений.
Зато многое слышала. Хлопанье крыльев и шорох, как будто целую библиотеку книг перетряхивали прямо над ее головой. Нари подняла голову.
Над ней пролетали дюжины стай пери. Даже, возможно, сотни. Эти создания единым косяком ныряли вниз, парили и взмывали ввысь. Птичьи туловища с серебряной чешуей мелькали среди облаков, то появляясь, то исчезая. Их крылья казались яркими разноцветными кляксами: ярко-лимонные и павлиньи синие, жженый шафран и ночной индиго. И повсюду мелькали их бесцветные глаза, все как один обращенные на Нари, пригвождая ее к месту в этом храме льда и воздуха.
Без предупреждения трое из них приземлились. Пери с утеса, с жемчужными крыльями, и еще два, с крыльями в рубиновой и сапфировой гамме, стали наворачивать круги вокруг нее, и их длинные, с рост Нари, перья волочились по инею. Они защебетали между собой, но Нари, несмотря на всю свою магию, не смогла разобрать слов.
Она скрестила руки на груди, борясь с желанием обнять себя. Она так продрогла. Ее тонкий халат был предназначен для жаркого Та-Нтри, а непокрытые волосы, разметанные ледяными порывами ветра, заиндевели жесткими кудряшками. Ледяными узорами в виде хаотичных завитков и стрел было покрыто все вокруг, снегом припорошило ее кожу и ресницы.
Пери вышагивали вокруг нее, как стервятники, и Нари снова пожалела, что при ней нет оружия. Хотя в нем и не было особого смысла. Она видела, как Хайзур прибег к магии ветра, чтобы обрушить подчиненный маридами Гозан, когда тот превратился в водяного змея высотой с гору. Джинны всегда говорили о пери с нескрываемым благоговением; по слухам, они летали на самые небеса и слушали ангелов. Они существовали в совершенно отдельном, непознаваемом мире.
И якобы никогда не вмешивались в жизнь смертных, низших существ, таких как джинны и люди. В конце концов, Хайзура убили за его «преступление», когда он вмешался, чтобы спасти жизнь Даре и Нари.
Что ни капли не объясняло, зачем они похитили ее из крепости джиннов в Та-Нтри. Нари огляделась вокруг. Их окружала бескрайняя гладь белых исполинских стен, которые колыхались и прятались за облаками.
Рубиновый пери курлыкнул что-то своим друзьям, с явным неодобрением в голосе. Если Хайзур, несмотря на свой необычный облик, излучал тепло, то этот держался равнодушно и надменно, соответствуя типичным представлениям джиннов о духах воздуха. Его бесцветные глаза и серая маска приковывали к себе взгляд. Пери кивал и вытягивал голову, как сова, изучая ее.
