Фрэнк методично переходил от одного ряда к другому, тщательно очищая верхнюю сторону панелей, затем смахивая щеткой грязь с нижней. Киловатт было достаточно, даже несмотря на то, что на базе теперь жили семеро.
Протирая панели, Фрэнк вошел в ритм. Он занимался знакомой работой, и к тому времени, как он закончил и встряхнул тряпку – по ветру, насколько ему удалось определить, – он уже успокоился.
Покрутив в руке гайковерт, Фрэнк проверил затяжку болтов, крепящих опорные кольца; особое внимание он обратил на мастерскую, поскольку, хоть он и знал, что модуль собран безукоризненно, его до сих пор преследовали воспоминания о том, как Зевс застрял в шлюзовой камере и из его тела выкипела вся жидкость в близкую к вакууму разреженную атмосферу, возникшую после того, как Фрэнк чуть приоткрыл наружный люк.
Опустившись на корточки, Фрэнк изучил обмотанные теплоизоляцией трубы, проходящие под землей от бака с горячей водой к модулям. Существовала вероятность смещения верхних слоев почвы. Вечная мерзлота, с которой Фрэнк никогда не сталкивался на строительных площадках Калифорнии, имела нехорошую привычку вздыматься и опускаться. По крайней мере, так говорил Зевс.
Фрэнку его очень не хватало. Конечно, это было глупо. Или нет. Он сам не мог сказать. Ему не хватало даже Деклана, вне всякого сомнения, самого неуживчивого из тех, кто дожил до второго этапа. И он больше не мог ни с кем поговорить о них. Их никогда не было на Марсе. Они умерли где-то на Земле, их тела кремированы, выписаны свидетельства об их смерти, а их личные вещи отправлены на какой-то склад. Или сожжены вместе с телами.
Фрэнк проверил заряд аккумуляторов багги, затем осмотрел спутниковую тарелку на предмет наличия пыли – и не то чтобы с этим уже возникали проблемы, но все равно имело смысл позаботиться об этом. По крайней мере, если он искал себе работу, чтобы только не возвращаться на базу.
Наконец не осталось никаких дел. Фрэнк вошел на базу через шлюзовую камеру соединительного модуля, и камера, снова наполняясь воздухом, принесла непривычные звуки – долгие, медленные аккорды, наложенные на быстро меняющийся рисунок из нот. Голоса. Шум распаковки и перемещения оборудования.
Фрэнк повесил скафандр и поставил на стеллаж систему жизнеобеспечения, как уже проделывал не одну сотню раз. Он вовремя вспомнил, что ему нужно надеть комбинезон. Комбинезон Брэка. Комбинезон жал сильнее, чем в прошлый раз. Но ничего другого у него не было. Можно будет сказать, что «Ксеносистемы» прислали не тот размер.
Новый экипаж внял предупреждению своего командира. Фрэнка оставили в покое, однако достаточно было уже самого присутствия посторонних людей. Он прошел в теплицу и погрузился в сырой зеленый туман.
Ему стало лучше. Он трогал ростки – якобы это укрепляло их силу, – а увидев, что кукуруза выпустила шелковистые метелки пестиков, взял специальную кисточку и по очереди опылил каждое растение, работая методично, чтобы ничего не пропустить.
Но Фрэнк не заметил Айлу, застывшую неподвижно у самого люка шлюзовой камеры; поэтому он просто скользнул по ней взглядом, поскольку никого здесь не ожидал. Но затем она подняла руку, обозначая свое присутствие, и Фрэнк вздрогнул от неожиданности.
И не только. Он отпрянул назад, неуклюже налетев на стеллаж, и вынужден был выронить кисточку, чтобы удержаться на ногах. Избежав подобного позора, Фрэнк схватился за стеллаж с гидропоникой, приходя в себя.
Сначала он решил, что это призрак. Хуже того. Он решил, что это не призрак.
– Извините, – сказала Айла. – Я не хотела… вас напугать.
Фрэнк ободрал руку, но на самом деле это были пустяки. Все его главные проблемы происходили внутри, а не снаружи.
– Вы тут не виноваты, – сказал он. – Ни в чем не виноваты. Я вовсе не говорю, что это моя вина, но мне нужно кое-что сделать, и, похоже, это займет какое-то время.
Выпрямившись, Фрэнк почувствовал, как жмет слишком короткий комбинезон, и, взглянув на зачесанные назад гладкие светлые волосы Айлы, стал искать на полу выроненную кисточку.
Нагнувшись, он подобрал ее и выбросил в компостный ящик.
– Чем я могу вам помочь? – наконец спросил Фрэнк.
– Я просто хотела посмотреть, что к чему, – сказала Айла. Она указала на люк шлюзовой камеры за спиной. – Но если вы хотите, чтобы я вам не мешала, я зайду позже.
– Все в порядке. Это же не моя собственная теплица. Вы можете приходить и уходить, когда пожелаете.
– Мы здесь новенькие, Ланс. И нам бы не хотелось… давить на вас.
Фрэнк отвернулся, снова повернулся к ней.
– Все в порядке. Мы ведь здесь для того, чтобы делать дело, правильно? Я не собираюсь вам мешать, и база достаточно большая, чтобы я мог где-нибудь укрыться, если захочу.
– Как скажете. Не буду вам мешать.
Айла осталась на почтительном расстоянии от него. Фрэнк проверил резервуары с питательными веществами, заполнив доверху те, которые, как ему показалось, опустели, но на самом деле можно было не трогать и их. Он вдруг поймал себя на том, сколько же ненужной работы он изобрел для себя и как эта рутина помогала ему продержаться все это время. Вследствие того, что он отвлекся, встречая новоприбывших, его планшет был переполнен пропущенными сообщениями и напоминаниями, бо́льшая часть которых, если не все, были совершенно несрочными.
Спустившись по трапу на нижний уровень, Фрэнк проверил температуру воды в аквариумах с тилапиями рукой – рыбы подплыли, чтобы изучить незнакомый предмет, тычась в пальцы, – и по цифровому термометру.
– Праздники закончились, малыши, – обратился Фрэнк к тилапиям. – Эти ребята будут относиться к вам не так бережно, как я.
– Ланс, вы что-то сказали?
– Просто разговариваю с рыбами, – повысил голос Фрэнк.
– Понятно. Извините.
Он склонился над ближайшим аквариумом.
– Тут я ничего не могу поделать. Даже не знаю, что лучше: чтобы вы жили, питались и занимались чем нужно, чтобы выводить мальков, или просто оставались замороженной икрой. – Он посмотрел на свое разорванное отражение в непрерывно перемешиваемой воде. – Я просто не знаю.
Рыб съедят. Именно ради этого Фрэнк расширил производство. Но он не знал, есть ли в составе нового экипажа вегетарианцы, а также не знал, сможет ли есть рыбу сам, если ему не придется ее убивать. Возможно. Проклятие, на вкус она ему очень нравится, но вот звук ножа, рассекающего кость… при одной только мысли об этом Фрэнк ощутил рвотный рефлекс.
Посмотрев на пол, он сглотнул комок в горле и, окунув руки в аквариум, протер себе лоб. Будет ли это означать, что теперь от него исходит слабый запах рыбы? До сих пор на базе никаких посторонних не было. Фрэнк обнюхал пальцы и пришел к выводу, что от них пахнет лишь водой, богатой питательными веществами.
Он также проверил показатели дополнительных резервуаров, которые защищали систему водоснабжения от перепадов давления в наружных трубах. Все оставалось в допустимых пределах, установленных Зевсом, с тех самых пор как система была введена в действие. Простая и надежная, она не имела подвижных частей, которые могли бы выйти из строя. Так что ее можно было и не проверять. Пустая, ненужная работа, лишь бы чем-нибудь себя занять. Только и всего.
