Больше всего Фрэнк опасался, что Люси или кто-либо другой додумаются до всего сами. Метеостанция могла исчезнуть только в том случае, если ее кто-то забрал, а поскольку никто из экипажа ПМБ этого не делал, оставалось единственное логическое заключение.
Но день шел, Джим безостановочно говорил об усадочных раковинах, лавовых трубах, песчаных ловушках, ледяных линзах и прочих геологических явлениях, выводя из себя Юнь предположением, что она совершила крупное научное открытие ценой своего оборудования. НАСА предложило поторопиться с установкой сейсмической сети.
Даже если на этот раз все обойдется, определенно мириться с подобной стратегией М-2 нельзя. Когда вторая база прекратит свое существование, все равно останутся какие-то следы, даже если все астронавты погибнут и превратятся в мумии. Рано или поздно кто-нибудь их обнаружит. И возникнут вопросы. Что делать? Это похоже на борьбу с огнем; всему зданию угрожает опасность сгореть дотла.
Восемьдесят миль. Пятьдесят миль до ОМ-1. Не исключено, что во время работы нынешней экспедиции кто-либо, например Джим, захочет отъехать подальше и исследовать пещеру. Или от Фрэнка ждут, что он должен также уничтожить и все следы М-2? Как он объяснит Люси свое отсутствие?
Никак. Фрэнк поделился своими опасениями с Луизой, и та как могла его успокоила. Больше он не мог открыться никому.
Фрэнк пытался забыться в заботах по обслуживанию базы. Он бесцельно бродил по теплице. Он не мог есть, не говоря о том, чтобы спать. Он вздрагивал всякий раз, когда его планшет пищал, извещая о пришедшем сообщении, и его повергало в ужас, когда с ним заговаривали. Несколько раз с ним пыталась поговорить Айла, но Фрэнк не понимал ни слова из того, что она ему говорила. В конце концов она оставила его в покое, а он просто слонялся, ожидая сигнала от Луизы, что все чисто. Что М-2 наконец вышла на связь или же всех ее обитателей со всей определенностью нет в живых.
В конце концов в разгар ночи Фрэнк написал сообщение.
«Луиза, если вы не скажете НАСА про М-2, это сделаю я. Вы хотите, чтобы я держал это в тайне, однако это больше не может оставаться тайной. Я даже не понимаю, почему М-2 нужно держать в тайне: чем таким собирались заниматься здесь эти люди? Лишь вопрос времени, когда НАСА узнает правду, а я здесь единственный представитель «Ксеносистем». Конечно, я могу утверждать, что ничего не знаю, что вы мне ничего не говорили, однако Леланд вскроет меня как консервную банку.
Я не собираюсь никому рассказывать о том, как была построена ПМБ. Но это совершенно другое дело. Вы и остальные имеют право знать про М-2 и право решать, что делать дальше. Они не осужденные преступники. Они не макаки. Вы не можете обращаться с ними так, и я тоже не могу».
Фрэнк погасил свет, после чего долго ворочался и крутился на койке. В какой-то момент он решил, что у него уже достаточно сил, чтобы пойти против «Ксеносистем», и эта отрадная мысль позволила ему задремать где-то на час.
Пискнувший планшет мгновенно разбудил его. Фрэнк принялся шарить впотьмах.
«Так, Фрэнк, все серьезно. Ваше последнее сообщение здорово всполошило больших шишек, и я просто пересылаю вам вот это. Это не от меня.
“Передай этому подлецу-убийце, что он принадлежит нам с потрохами. Мы хозяева каждой капли воды, каждого глотка воздуха, каждой унции еды на базе, и мы вырубим все к чертовой матери, если он только кашлянет. Жизнь этих шестерых астронавтов, с которыми он так закорешился, всецело на его совести. Если он сейчас облажается, их можно вычеркивать из списка живых. Передай ему это. Передай ему, что если он не будет играть по нашим правилам, им всем хана. Это понятно? Вот и хорошо”».
Фрэнк резко уселся на койке. Он ведь заключил сделку с этими типами. Честную, открытую сделку: он не дрищет в кровать, они возвращают его домой. Что может быть проще? Он полагал, что у него на руках достаточно козырей, чтобы торговаться заново. Как оказалось, он ошибался. С прибытием экспедиции НАСА «Ксеносистемы» получили еще целую группу заложников. А Фрэнк это никак не брал в расчет.
«Не понимаю, почему это так их завело. Но вы должны к ним прислушаться. Не думаю, Фрэнк, что они блефуют. По-моему, они настроены серьезно. Никому ничего не говорите. Пожалуйста. По крайней мере только не сейчас; я попробую выяснить, почему для них это так важно. Если бы не вы, я бы уже давно сбежала отсюда. Просто разрешите спасти вам жизнь, хорошо? Луиза».
Проклятие.
Что ему делать?
Фрэнк прошлепал босиком через жилой отсек и соединительный модуль, озаренный тусклым ночным освещением, и вошел через шлюзовую камеру в теплицу. Настоящий оазис. Над одними поддонами лампы погасли, имитируя смену дня и ночи на Земле, над другими горели во всю силу, но звук капающей воды оставался вездесущим.
Лишиться всего этого. Лишиться всего этого будет трагедией. Определенно, сам он лишится жизни. Но сознавать, что вся эта зелень завянет и погибнет, оставшись без воздуха, в окружении застывших насосов?
Почему-то Фрэнк ухватился именно за эту нелепую мысль. Вероятно, «Ксеносистемы» могли погубить астронавтов десятком различных способов: вывести из строя все автоматические системы жизнеобеспечения, такие как энергоснабжение, а также все остальные системы, которые можно переключить в какой-нибудь незадокументированный режим, чтобы сделать базу непригодной для жизни. Однако самой неминуемой смертью станет потеря возможности выращивать съестное.
Отыскав стул, Фрэнк бессильно упал на него и уронил локти на колени.
Когда им можно будет дать деру отсюда? Семь человек, один МОК. В мае? В июне? В «Ксеносистемах» должны это знать. Сейчас только март. Так что, возможно, «Ксеносистемы» расправятся с ними раньше. Похимичат с составом атмосферы в модулях, когда все будут спать, и никто не проснется. Или прикончат кого-нибудь одного, чтобы преподать Фрэнку урок. Черт, можно просто прибить его самого.
Но подождите: это ведь можно было сделать в любой момент после завершения третьего этапа, даже после приземления НАСА. Сообщение с соболезнованиями, просьба доставить тело, даже предположение, что Ланс Брэк на самом деле хотел быть погребенным на Марсе. Обслуживанием базы занялись бы другие, а «Ксеносистемы»… все равно получили бы причитающиеся деньги.
Возможно, до Фрэнка не удалось добраться. Возможно, до него не удалось добраться, но «Ксеносистемы» могут добраться до других. А может быть, они могут только воздействовать на всю базу целиком, а не на кого-либо в отдельности.
Фрэнк почесал голову. Все это слишком сложно. Он не мог принять решение. То же самое Фрэнк испытывал в предрассветные часы, перед тем как взял пистолет, поехал к торговцу, снабжавшему наркотиками его сына, и застрелил его. Все что угодно, лишь бы разорвать напряжение. Все что угодно, лишь бы упростить ситуацию. Все что угодно, лишь бы положить конец.
– Ланс?
Он ответил не сразу. Ему потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, что обращаются к нему.
– Да. Да, это…
