Шасси покачалось и успокоилось, приняв пассажиров, и наступил момент, когда все были готовы и просто сидели в гудящей, плюющейся темноте, ожидая, когда кто-нибудь что-нибудь скажет.
– Люси!
– Поняла. Поехали!
Включив фары на максимум, Фрэнк осторожно тронулся вперед. Его полностью обволокла не просто сила, это была стихия бури. Свет фар, обыкновенно настолько яркий, что ночь превращалась в день, застревал прямо перед багги, и до земли добирались лишь жалкие крупицы. Знает ли он дорогу до Санта-Клары? Все знакомые ориентиры стерлись. Придется приблизиться к ним. Вот как надо действовать.
Итак: прямо перед модулем повернуть на северо-запад. Проехать тысячу пятьсот ярдов и надеяться.
Фрэнк включил счетчик пройденного расстояния, вывел на экран виртуальный компас и пополз вперед. Счетчик тикал, цифры становились неразборчивыми. Фрэнк проводил пальцами по стеклу шлема. Снова и снова. Он то и дело натыкался на стенки кратеров, которые в нормальных условиях он бы объезжал. Подвеска багги вяло откликалась, добавляя резкие толчки к неспешному покачиванию рамы.
Тысяча пятьсот два ярда. Остановившись, Фрэнк всмотрелся в постоянно меняющуюся красную стену. Он не мог сосредоточить взгляд на ней. Не мог проникнуть сквозь нее.
– Так, – сказал Фрэнк, – мне нужно найти вход. – Отстегнувшись, он поднялся на ноги. – Вести багги придется кому-то из вас.
– Это я возьму на себя, – подала голос Айла.
Спустившись на землю, Фрэнк, придерживаясь рукой за раму, обошел багги сзади.
– Отлично. Освободи лебедку. Отпусти трос.
Потянув за трос, Фрэнк пропустил его сначала между задними колесами, затем между передними, так, чтобы он лежал прямо под багги. Пристегнув тяжелый карабин к поясу, он двинулся вперед.
Сто пятьдесят футов минус пятнадцать – длина шасси. Пройдя тридцать футов, Фрэнк обернулся и с трудом различил бледные круги фар. Он подождал, когда трос натянется.
– Айла! Ползешь медленно. Следуешь за тросом.
– Понятно.
Кабель обмяк, и Фрэнк направился вперед. От фонарика скафандра не было никакого толка. Он освещал мечущуюся в воздухе пыль, а не то, что находилось за ней. Фрэнк двигался на ощупь. В скафандре. Черт побери, чем он занимается? От наития все перешло к слепому случаю. Долина непонятно где. И найдет он ее только в том случае, если случайно на нее наткнется.
– Айла! Остановись.
– Есть.
Фрэнк снова вытравил трос, затем повернул от его конца направо. Ничего кроме обычных неровностей поверхности. Фрэнк повернул налево и через пару шагов неожиданно для себя споткнулся и едва удержался на ногах. Не видя линии горизонта, он поскользнулся и упал на колени. Должно быть, при этом он вскрикнул, потому что в наушниках тотчас же послышался встревоженный голос Айлы:
– Ланс! Ланс, доложи, что у тебя!
– Все в порядке. Дай мне секунду.
Фрэнк поднялся на ноги. Что это было? Сказать невозможно. Быть может, просто глубокий кратер, однако таких вверху Санта-Клары не было. Если, конечно, он совершенно не сбился с пути. Фрэнк ухватился за конец троса. Определенно, в этом направлении склон понижался.
– Айла! Мне нужно, чтобы ты проехала чуть вперед, взяв двадцать градусов влево. Проедешь десять ярдов и остановишься.
– Поняла.
Трос ослаб, и Фрэнк, подтянув излишки, намотал их на руку. Он двинулся вперед, и песчаная пелена, казалось, чуть поредела. Теперь пыль кружилась по большей части над ним, а не вокруг него. Склон поднимался впереди и сзади, но не слева и, что гораздо важнее, не справа, где, похоже, начинался уклон вниз. Фрэнк вытравил трос, и внезапно у него под ногами появились многочисленные полустертые следы от колес. Он отыскал Санта-Клару. Проклятие, если что-то и стоило откупоренной бутылки холодного шампанского, то вот это. Только сейчас до Фрэнка дошло, как же у него пересохло в горле. Ну ничего, придется довольствоваться чашкой чуть теплого кофе.
– Так, все отлично. Прямо вперед сто двадцать и ищи начало спуска вниз.
Отстегнув карабин от пояса, Фрэнк схватил трос обеими руками и отступил в сторону. Было бы очень обидно после всего пережитого попасть под колеса багги – но он не допустит подобной глупости. После бесконечно долгого ожидания над краем русла реки показались тусклые луны фар марсохода.
– Айла, стой.
Она резко затормозила.
– Смотай трос на лебедку, а затем поверни колеса градусов на тридцать вправо. Спуск прямо перед тобой.
– Я тебя не вижу.
– Неважно. Двигайся предельно медленно. Фэн, дай нагрузку на заднюю ось.
После небольшой паузы багги осторожно двинулся вперед маленькими рывками, и наконец его передние колеса смяли хрупкий край спуска.
– Вперед! Ты попала прямо в русло. Просто катись вниз!
Что Айла и сделала. Она отпустила тормоза, и багги покатился в долину. Айла взяла правее, вероятно, заметив в более прозрачном воздухе фонарь скафандра Фрэнка.
Показался второй багги, и Фрэнк направил его вниз. Люси была прирожденным пилотом. Она управляла багги отлично, вероятно, даже лучше Фрэнка, и еще она обладала мудростью понимать, когда у нее получается неважно. Чего нельзя было сказать о Марси.
Все спустились вниз. Все шестеро, тогда как должно было быть семеро. Забравшись на первый багги, Фрэнк просунул ноги в решетку рамы, рядом с Фэном.
– Разве ты не хочешь сесть за руль?
Сказать по правде, это было бы замечательно. Фрэнк мог бы поменяться местами с Айлой и привести багги домой. Но когда он бродил в красно-черном мареве, у него внутри что-то сломалось. Когда он зажмуривался, у него перед глазами что-то беспрестанно мельтешило. Долина защищала астронавтов от худшего, что осталось в каких-нибудь десятках ярдов над ними, поэтому здесь было просто как в накуренной комнате, а не в живом, дышащем болоте пыли и песка.
Айла справится. А это даст ему передышку. Позволит прийти в себя. Фрэнк решил положиться на нее, вместо того чтобы думать, что кроме него это больше не сделает никто.
– Ланс!
– Если ты ничего не имеешь против, я буду очень признателен, если меня подбросят до дома.
– Ясно, – сказала Айла.
В более прозрачном воздухе, где от фар был какой-то толк, багги могли ехать быстрее. Долина расширилась, окружающие ее стенки стали выше, и также имело значение то, что теперь они направлялись на север, прочь от бури. К тому времени как они выехали из горла долины и оказались на Вершине, худшее – самое худшее осталось позади и выше.
Однако это вовсе не означало, что базу не завалило горами всякого дерьма. Первостепенной заботой стала обращенная к небу спутниковая тарелка, и Юнь поспешила внутрь, чтобы включить ее и развернуть от ветра. Песок и пыль намело повсюду, и подернутые рябью барханы скрипели под ногами, словно свежевыпавший снег.
