Мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам отыскать тело вашего пропавшего товарища посредством спутниковой съемки. Это все, что в наших силах, и здесь наши возможности лучше, чем у вас на Марсе. Целая команда наготове и только ждет, когда закончится буря.
Фрэнк, Джим погиб. Пожалуйста, не создавайте проблемы для себя и остальных членов экипажа ПМБ. Еще одну трагедию я не перенесу, особенно после всего того, что было. Вы должны живым и невредимым вернуться домой. Луиза».
Слова были замечательные, однако нельзя было сбрасывать со счетов следы колес, которые Фрэнк видел на вершине. Астронавты М-2 бывали там, и совсем недавно, а раз так, они могут знать, что произошло с Джимом. В каждом сообщении Луиза упорно повторяла то, что можно больше не опасаться М-2, однако Фрэнк больше верил своим глазам.
И каковы в действительности возможности спутников «Ксеносистем»? Ибо Фрэнк считал, что разрешение на снимках, которые он каждый день видел на своем планшете, недостаточное для того, чтобы разглядеть скафандр. Впрочем, это можно было проверить прямо сейчас.
Открыв папку со снимками, Фрэнк перебрал несколько десятков архивов и нашел фотографию Вершины. Загрузив ее, он увеличивал масштаб до тех пор, пока изображение не рассыпалось на бессмысленные серые квадратики.
Это был абсолютный предел разрешения. Каждый квадратик в действительности имел в поперечнике около трех футов. Невозможно будет различить объект вдвое бо́льших размеров, но, быть может, удастся установить, что какой-то предмет занимает место, придавая ему окраску, отличную от окружающей местности.
Уменьшив масштаб, Фрэнк внимательно изучил фотографию ПМБ, сделанную с орбиты.
Модули были видны отчетливо – теплица, жилой отсек, «двор», все секции имели шестьдесят футов в длину и больше двадцати футов в поперечнике. И также они отбрасывали тени: спутниковую тарелку можно было определить по черному овалу на земле.
Ну а багги? Фрэнк знал, где их искать, и действительно ему с трудом удалось их различить. Однако марсоходы не были сплошными объектами. Сквозь ажурную раму проглядывала земля. Самыми заметными были колеса, сами по себе, а также благодаря тому, что они преграждали путь свету. Оставленные колесами следы представлялись темными полосами, смазанными и прерывистыми кроме тех мест, где была накатанная колея.
Человек в скафандре? Нет, невозможно. «Ксеносистемы» лгут либо насчет того, что помогут найти Джима, либо насчет качества разрешения своих снимков.
Но раз Луиза заверила его в том, что «Ксеносистемы» окажут посильную помощь, Фрэнк будет вести себя так, будто верит всему, чтобы спасти себя и своих товарищей. Верит в то, что с М-2 по-прежнему нет связи. В то, что все астронавты погибли. В то, что они не похищали Джима.
Однако Фрэнку требовалось отправить какой-то ответ. Определенно, он не собирался сообщать о том, что решил сделать. Пропал человек. Если существует хоть малейшая вероятность того, что он еще жив и находится на базе, чье существование Фрэнк не имеет права раскрывать, значит, ему самому предстоит проложить дорогу между правдой и ложью.
«Полагаю, нам остается только дождаться окончания бури и посмотреть, что вы сможете увидеть. Не знаю, захочет ли Люси продолжать поиски. Возможно, захочет, а это означает продвижение на юг, в направлении М-2. Но если в живых не осталось никого, можно не беспокоиться о том, что мы на кого-нибудь наткнемся», – вот какой текст в конечном счете набрал Фрэнк. Отправив сообщение, он выключил планшет.
Фрэнк остался сидеть в темноте.
Дальше все будет зависеть от того, как выпадут фишки. При первой же возможности он отправится на южный склон вулкана.
Глава 23
От: Каролина Соледад Кому: Мигель Аверадо Дата: воскресенье, 7 марта 2049 года, 08.43:41 -0300 Тема: ответ на: проект лавовых каналов
Не знаю, как это понимать. Я обвела область красным. Пожалуйста, вы можете объяснить, что это такое?
Каролина
[приложенное изображение «Хай-Райз-2» 22° 39’ 02” N 97° 45’ 10” W от 27.02.2049, с комментариями]
* * *
Небо прояснилось. Сорок процентов, о которых говорила Юнь, сбылись. Буря поутихла и повернула на юг. С противоположной стороны от экватора поверхность Марса по-прежнему оставалась укутана пеленой висящей в воздухе красно-бурой пыли, которая могла вернуться обратно. Но Фрэнк смог поставить багги на подзарядку на целый день, не беспокоясь о том, что оставит базу без электричества, а благодаря излишкам мощности солнечных батарей аккумуляторы были заряжены практически полностью.
Ночью в какой-то момент Фрэнк задремал. Но это был не сон. По крайней мере к трем часам ночи, тому времени, на которое он наметил тронуться в путь, он уже не спал. Фрэнк никому ничего не сказал. Ни Луизе, ни Люси.
Ни Айле.
Он никак не мог разобраться в том, что это означало. И означало ли вообще что-нибудь. Произошло ли это на самом деле. Или пригрезилось ему. Сама Айла ни словом не обмолвилась о случившемся. И Фрэнк также собирался хранить молчание. И не то чтобы он мог забыть это или хотел забыть, как какие-то другие вещи. Просто… а как он должен был поступить?
Когда Фрэнк вышел наружу, было еще темно. Он был абсолютно убежден в том, что никого не разбудил. Фрэнк заранее спрятал два полностью заряженных запасных ранца систем жизнеобеспечения в шлюзовой камере лазарета, и сейчас он вошел в нее снаружи и забрал их, после чего пристегнул к раме багги.
До аванпоста он доберется за полтора часа; там он заменит систему жизнеобеспечения и дальше направится прямиком к М-2. Точную дорогу он не знал, и движение будет замедляться тем, что ему придется полагаться исключительно на свет фар.
Фары окажут дополнительную нагрузку на энергетический бюджет, но их можно будет погасить, как только станет достаточно светло, незадолго до восхода солнца. До конечной цели он доберется… скажем, к семи утра. Это даст ему какое-то время, чтобы осмотреться на месте. Если только астронавты М-2 не выйдут на открытое место на своем багги, они не заметят его появления: база находится в пещере, в глубокой канаве. Фрэнк рассчитывал, что сможет разведать, что к чему, не выдавая себя. И на основании того, что он узнает, можно будет решить, как быть дальше.
Хотя Фрэнк до сих пор не определился с тем, что именно собирается сделать. Ему придется импровизировать на ходу, что ему совсем не нравилось. Плохим было уже само решение ехать – опасное, безрассудное, возможно, бессмысленное. Все прежние опасения насчет обитателей М-2 и того, что они могут сделать, нахлынули с новой силой.
По-прежнему было темно. Фрэнк посмотрел на юг, в сторону скрытой вершины Керавнийского купола, в сторону аванпоста, в сторону М-2. У него в груди все сжалось, ему пришлось сглотнуть подступивший к горлу комок и сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Он должен это совершить. Он единственный, кто сможет.
