Пригнувшись, он максимально увеличил площадь пластин своих собственных покрышек для наибольшего сцепления с землей. И надавил на газ. Второй багги накренился и поднялся на два колеса. Теперь Фрэнк оказался чуть ли не под ним, и оба багги продолжали двигаться. Если повернуть ручку управления влево, другой багги придавит сверху, и Фрэнк станет неподвижной мишенью для второго багги М-2. Поэтому нужно повернуть ручку вправо.
Выше. Еще выше. Сейчас! Фрэнк потянул ручку что есть силы, и багги М-2 повалился набок, пополз по песку, мельтеша бешено вращающимися колесами, и – должно быть, он налетел на камень, – подлетел в воздух. Пролетев какое-то расстояние, он перевернулся и рухнул на землю, чтобы тотчас же подскочить снова и покатиться. Наконец багги остановился вверх колесами; водитель повис на ремнях безопасности, безвольно протянув к земле руки.
У Фрэнка не было времени на то, чтобы изучать повреждения своего багги. Третий марсоход завершил разворот и стремительно приближался.
Фрэнк отъехал от опрокинутого багги, гадая, как ему быть дальше. Очевидного решения не было. Если он сейчас ошибется, возможно, все погибнут здесь. Если же сделает правильный выбор, может быть, ему удастся вернуться домой.
Домой. Неужели ПМБ стала ему домом? Копаться в этих мыслях прямо сейчас не было времени. Фрэнк посмотрел на столб пыли, который теперь двигался прямо на него.
Храбрый ли он? Если честно, совсем не храбрый. Он снова и снова доказывал это, раз за разом выбирая путь наименьшего сопротивления, пока, наконец, его не доводили до крайности. Брэка он убил только потому, что в противном случае ему пришлось бы дать убить себя. Все произошло как-то буднично. Фрэнк мог сражаться за других. Но не за себя самого.
Багги М-2 остановился. Фрэнк поступил так же. Его больше никто не преследовал, ни сзади, ни вокруг. Они были здесь вдвоем. Никто не станет свидетелем того, что сейчас произойдет, кроме, быть может, спутников на орбите и бога, но в бога Фрэнк не верил. Он взглянул на запасы горючего и воздуха. Впритык. Даже воздух. Ему пришлось дышать часто, и он израсходовал больше, чем предполагал. Добраться до аванпоста хватит. Сзади в багги имелся еще один полностью снаряженный ранец системы жизнеобеспечения, но для того чтобы его заменить, нужен воздух. Такое не сделаешь, когда за тобой гонятся.
Фрэнк тронулся вперед, постепенно наращивая скорость до пятнадцати миль в час. Второй багги стоял на равнине, в полумиле от него, у подножия вулкана. Он также начал движение, поднимая за собой пыль, быстро падающую на землю, словно вода.
У Фрэнка мелькнула мысль, догадался ли второй водитель, какую игру они ведут.
Марсоходы сближались, оба на весьма небольших скоростях. Так дело не сделать. Тут либо пан, либо пропал. Или столкновение, или один из них даст деру. Только так. Конечно, в самое последнее мгновение можно отвернуть, но все-таки это не даст никакой гарантии, что они останутся в живых, если все же врежутся друг в друга.
Сорок, пятьдесят миль в час – это еще недостаточная скорость. Возможно, оба останутся в живых. Но машины будут разбиты вдребезги. И им придется умирать от удушья, без надежды на помощь. Вот в чем соль.
На Марсе существует столько разных способов умереть.
Ближе. Теперь Фрэнк уже мог разглядеть светлый скафандр водителя. И тот тип, вне всякого сомнения, уже видел его скафандр. Спрятаться негде. Пора сразиться в открытую. Надавив что есть силы на газ, Фрэнк почувствовал, как откликнулся багги, и снова сделал подвеску предельно жесткой. Колеса запрыгали по камням, отзываясь вибрацией в костях.
Скорость нарастала. Двадцать миль в час. Двадцать одна. Двадцать две.
Багги сближались. Фрэнку отчетливо был виден водитель, склонившийся над органами управления, безликий, практически неподвижный, такой же, каким был сам Фрэнк, напряженный, сосредоточенный. Ожидающий удара.
И тут все вдруг закончилось, не успев толком начаться.
Второй тип моргнул первым. Потянув ручку, он свернул в сторону и остановился в глубоком песке, а Фрэнк промчался мимо, направляясь к подтекам лавы, выплеснувшимся на равнину.
Мокрый от пота, он рассмеялся. Проклятие, ему удалось! Трус. В скафандре. На Марсе.
Подъехав к вулкану, Фрэнк сбросил скорость и развернулся, чтобы бросить взгляд на оставшуюся к югу долину, перед тем как повернуть на север и начать подъем.
Там, вдалеке, оставались два багги, один только что подъехал к тому месту, где остановился опрокинувшийся второй. Фрэнк был уверен, что водитель не погиб: защитные дуги приняли на себя удар, однако ему все равно пришлось несладко. По крайней мере случившееся заставило задуматься. Фрэнк мог вывести второй багги из строя. Он не знал, какой запас прочности у марсохода, но вряд ли машине пошло на пользу то, что она опрокинулась и несколько раз перевернулась. Конечно, ломаться особо нечему, но если погнулась одна из осей, возможно, починить это не удастся.
Теперь преследователи не имели возможности продолжать погоню. Им нужно было вернуться на свою базу. А вот о том, как они поступят дальше, оставалось только гадать.
Но теперь решился, наконец, вопрос о том, рассказывать ли о случившемся Люси. Фрэнк расскажет ей все. То есть абсолютно все. У него есть нашивка с рукава скафандра Джима – доказательство того, что в тот день обитатели М-2 были на горе. Доказательство того, что они нашли Джима. Больше Фрэнк пока что ничего не мог сказать. Но Джим может находиться в М-2, живой. И для увиливаний уже не осталось времени. О да, можно выбросить нашивку, промолчать, но… Фрэнк изменился. Он не мог сказать, что это означало: что-то еще сломалось или, наоборот, встало на место; он просто больше не был тем Франклином Киттриджем, которого отправили на Марс.
Он в долгу перед Люси. Он в долгу перед всеми. И в том числе перед Джимом.
«Ксеносистемам» это не понравится. Быть может, пока он будет делать признание, имеет смысл вырубить спутниковую тарелку, как он уже сделал один раз, чтобы помешать Брэку «позвонить домой». Дать всем возможность обдумать, что говорить, что делать.
Фрэнк не рассчитывал на то, что известие об обмане, устроенном им совместно с «Ксеносистемами», будет воспринято с воодушевлением. У Люси будет полное право надеть на него наручники и вытолкнуть его из шлюзовой камеры. И все же Фрэнк надеялся, что она этого не сделает, поскольку все они люди порядочные, определенно лучше его самого, и, может быть, они поймут, что и он здесь также жертва.
А может быть, он ошибался. Задача Люси – обеспечивать безопасность членов своего экипажа. Она узнает, со слов Фрэнка, о том, что на базе находится убийца. Разгуливает на свободе. Живет среди них.
Возможно, решение будет не таким простым.
Но, по крайней мере, Фрэнк вернет себе свое настоящее имя, перестанет пользоваться именем человека, который пытался его убить. Ему больше не нужно будет выдавать себя за того, кем он не является. Он не бесстрашный, целеустремленный первопроходец на переднем крае науки, а осужденный, убийца, лжец, последний оставшийся в живых член экипажа из заключенных.
