Британец перестал жевать, окинул меня взглядом и коротко сказал:
– Мяу!
Кот Макс оторвался от кулебяки и произнес:
– Мяу-мяу-мяу!
Пульхерия Ивановна издал протяжный вздох.
– Мяу-у-у-у!
После этого троица продолжила лопать пирог.
– Если перевести на человеческий язык, – засмеялся Макс, – то Альберт Кузьмич сказал: «Женщина, не делай мужчине замечаний». Макс ему поддакнул: «Ох уж эти бабы», Пульхерия Ивановна подвел итог: «Надоели постоянные упреки и дурацкие придирки».
Послышался радостный визг, в столовую влетела Люка, за ней гналась всегда апатичная Фира. Мопсиха Боня, которая с видом обиженной принцессы восседала у пустой миски, резко оживилась и ринулась за псами. Троица обежала вокруг стола и выскочила в коридор. Ба-бах! Дзинь! Гав-гав-гав!
– Они разбили вазу! – радостно закричала Киса.
Роза Леопольдовна всплеснула руками, схватила солонку и помчалась к месту происшествия.
– Интересно, зачем ей соль? – удивился Вульф. – Посыпать осколки?
Из коридора тем временем доносились разные звуки: лай, мяуканье, звон, грохот, топот. Пару раз в комнату вбегала орда собак, совершала круг почета вокруг стола и исчезала. Потом к ним присоединились коты. Я схватила салфетку и начала ею обмахиваться.
– Вот здорово, когда в доме столько животных, – завопила Киса, врываясь в столовую, – вот весело!
Следом за девочкой ввалились все. Впереди неслась Люка, за ней гналась Фира, за ней семенили Моня и Боня, их догоняла Муся, а ей в спину дышали Тоня и Проня. Замыкали шествие Макс, Пульхерия Ивановна и Альберт Кузьмич, который успешно влился в коллектив, потеряв всю свою важность.
– Как хорошо, как весело, – продолжала восхищаться Киса. – Лампуша, давай заведем еще пару котиков и двух-трех собачек!
– Никогда! – хором воскликнули Макс и Роза Леопольдовна.
А я решила воззвать к логике ребенка:
– Солнышко, мы живем в городе. Очень трудно гулять со стаей мопсов. У Наташи дом в поселке, большой двор, нет проблем. Открыла дверь, и пожалуйте, господа собаки, выходите на свежий воздух.
– Сама буду их на улицу выводить, – ныла Киса, – честное слово.
Макс посмотрел на часы.
– Нам пора на работу. Вернемся часам к девяти. Роза Леопольдовна…
– Все поняла, – кивнула Краузе, – покормлю животных, выпущу их гулять.
– Вы ангел! – обрадовалась я, схватила свою сумку и поспешила к машине.
Вульф пошел за мной, в прихожей, надевая ботинки, муж спросил:
– Тебе не кажется странным, что Джейн съела рыбу, а Владимир суши?
Я надела куртку.
– Расчет преступника мне понятен. Чем легко отравиться? Что у нас считается хитом в плане пищевого отравления?
Макс направился к двери.
– Если паленый алкоголь в расчет не принимать, то грибы. Они определенно на первом месте. Рыба. Мясные изделия. В принципе токсичной может стать любая еда.
– Ну, если кто-то попадет в больницу, выпив чаю со свежей сдобной булочкой, это вызовет удивление, – сказала я, идя за Максом, – а вот плохое самочувствие после употребления сырого лосося в составе суши никого не удивит. Давай заглянем в ресторан, откуда Владимира врачи увезли.
– Хотел тебе то же самое предложить, – улыбнулся Вульф, – надеюсь, собаки-кошки не доведут Краузе до нервного приступа. У тебя опять сумка открыта. Просто приманка для воришки.
– Не люблю этот ридикюль, – призналась я, – у него молния тугая.
– Зачем тогда его взяла? – спросил муж.
– Стеганая сумка подходит к пуховику, – объяснила я, – и красный цвет мне нравится. На улице сейчас постоянно темно. Такое ощущение, что солнце встает на десять минут и снова садится. Мрачно вокруг, поэтому хочется надеть что-то поярче.
– У тебя вроде есть белая торбочка, – неожиданно вспомнил Вульф.
– Она летняя, – пояснила я.
– И почему нельзя котомку сейчас таскать? – удивился Макс.
– Сумки белого цвета не для зимы, – объяснила я.
– Кто это сказал? – спросил муж.
– Ты о чем? – не поняла я.
Вульф уточнил:
– Кто запретил белый цвет в холодное время года? Назови имя!
– Ну… – пробормотала я, – стилисты, модельеры… Может, сама Шанель когда-то это сказала.
Вульф свернул в переулок.
– Лампуша, если к тебе на улице подойдет незнакомый человек и скажет: «Женщина, ты с ума сошла? Ешь мороженое! На улице! В мороз! Так делать нельзя». Какова будет твоя реакция? Выкинешь эскимо и станешь ждать июня, чтобы полакомиться пломбиром?
– В столице порой встречаются безумцы, – вздохнула я, – спорить с ними не стоит. Вежливо поблагодарю больного человека за заботу и отправлюсь дальше.
– Продолжая лакомиться мороженым? – прищурился муж.
– Конечно, – улыбнулась я.
– Но он тебе объяснил, что в декабре-январе пломбир есть на улице нельзя, – не утихал Вульф.
– Не стоит обращать внимание на тех, кто говорит чушь, – ответила я.
– Совершенно с тобой согласен, – обрадовался Макс. – А теперь объясни: почему ты не откажешься от вафельного рожка, но не носишь сумку белого цвета, потому что кто-то, когда-то, кому-то заявил: «Зимой белые вещи неуместны».
Я притихла. Действительно, что мешает мне носить белый ридикюль? Понятия не имею, кто решил, что белое с октября по апрель вне закона!
– Вот уж не думал, что ты так зависишь от чужого мнения, – подлил масла в огонь Вульф, когда мы вошли в ресторан.
Потом муж понизил голос:
– Глянь налево.
Я повернула голову и увидела женщину лет пятидесяти. На ней был ярко-розовый пуховик, белая шапочка с помпоном, голубые джинсы дама заправила в высокие сапоги белого цвета. В пару к ним шла сумочка того же колера. Незнакомка стояла у окна и беседовала по мобильному телефону.
– Давай разберем сей образ, – зашептал Вульф. – Розовый только для девочек, так пишут в модных журналах. Тетушке ее возраста облачаться в эту одежду просто неприлично! Про белое мы уже сегодня много говорили, повторяться не стоит. Но обрати внимание на головной убор. Мало того, что он запрещенного цвета, так еще и с помпоном. А последний признан аксессуаром исключительно для детей. И высокие сапоги носят красавицы моложе тридцати. Про сумку промолчу. Ну а теперь окинь даму взглядом и выскажи свое мнение.
– Где ты набрался этих глупостей? – изумилась я. – По-твоему, в тридцать один год уже наступает старость?
– По-моему, нет, – ответил Вульф. – Вчера вечером я рылся в интернете и случайно влез на сайт «Здесь лучшая мода». И стал читать! Тебе сорок лет? Уходи, старуха, пора о кладбище думать, а не о шмотках. Шапки зимой не носят, только шляпы. Не купила новые сапоги? Лохушка! Не выкрасила волосы в самый модный цвет зимы фиолетовый? Уматывай назад в свою деревню. Москва только для тех, кто следует современным тенденциям. Но не орфографические, не стилистические ошибки, не приказной тон публикации, глупость и дурное воспитание автора меня удивили. Поразило то, что у сайта, который ведет определенно завистливая школьница, толпы подписчиков, они нервничают, задают вопросы вроде: «Что купить, чтобы не выглядеть деревней и лохушкой?»
